Над их головой был выход в гараж, но Гранцов не торопился подниматься. Он стоял у лестницы, держа автомат наготове, и прислушивался.

Наконец, решив, что в гараже никого нет, он поднялся наверх и оказался в тесном закутке, где стояли кислородные баллоны. Приоткрыл дверцу, оглянулся и поманил за собой Гошку.

Вдвоем они быстро перебежали в дальний конец гаража, где стоял «ситроен».

— Садись, — приказал Гранцов. — Пока пообвыкни. Сиденье поправь, зеркала настрой под себя.

— Эх, был у меня «ситроенчик», намучился я с ним. — Гошка повернул ключ и постучал по датчикам. — Бензина маловато.

— Нам хватит.

Вадим, пригибаясь, пробрался за «уазик», от него перебежал к «Уралу» и оказался у самого выхода. Он был уверен, что возле гаража обязательно кто-нибудь околачивается. Расположение постов ему было известно благодаря радиоперехватам. «Но мы их прослушивали ночью, — вспомнил Вадим. — То была ночная схема, а днем они могут размещаться иначе».

Он выглянул в щель между створками ворот. И убедился, что охранники, действительно, разместились совсем не так, как ночью.

Все они стояли вдоль штабной стены, упираясь в нее руками и широко расставив ноги.

Стояли они так не по своей воле, а под прицелом двоих автоматчиков в масках и сером камуфляже.

«Неужели омоновцы? — подумал Гранцов. — Железняк решил вмешаться?»

— Ты чего застрял? — спросил Добросклонов, выглядывая через плечо.

— Иди в машину, — приказал Вадим, не поворачиваясь к нему.

Но Гошка и не думал подчиняться. Охранники, действительно, разместились совсем не так, как ночью.

— Ого, кажется, на наших друзей наехала налоговая полиция. Ну что, пошли сдаваться?

— Не спеши, — сказал Гранцов. — Это не менты.

— А тогда кто?

— Тогда? Бандиты.

Он огляделся, не высовываясь. Еще трое в сером стояли у крыльца большой бани. К ним от штаба торопливо шагал грузный мужичок в лилово-зеленом спортивном костюме.

Это был Валентин Афанасьевич Ежов, президент крупной компании, который сейчас должен был ждать в Петрозаводске прибытия своей колонны. Видимо, здесь у него нашлись более важные дела.

Добросклонов тряхнул Вадима за плечо:

— Смотри, смотри!

Из бани выбегали голые люди. Они сбились в кучку, окруженные бандитами. Один из налетчиков то и дело вскидывал видеокамеру.

Валька Ежик подошел к оператору и начал что-то объяснять, делая широкое движение рукой.

Голых людей выстроили в шеренгу, и оператор пошел вдоль строя, снимая крупным планом их лица. Женщины закрывались руками, мужчины отворачивались, но Ежик выстрелил в воздух из пистолета, и они послушно застыли.

Вадим медленно попятился и присел, чтобы его не было видно.

— Что там творится? Что за стрельба? — прошептал Гошка за спиной.

Гранцов не отвечал, пересчитывая налетчиков.

Двое караулят охранников, плюс трое, плюс еще четверо — вместе с Ежиком их десять. Из них трое с автоматами, остальные с дубинками (видимо, уже трофейными).

Гранцов не мог отсюда разглядеть, была ли Регина среди пленников. Зато он узнал Лисичку — она стояла крайней, руки за спиной, нога небрежно отставлена. Оператор задержался перед ней, снимая в разных ракурсах.

«Их всего-то десять человек, — подумал Гранцов. — Слишком мало, чтобы удерживать такую толпу».

Со стороны медсанчасти послышались грубые крики, и Вадим увидел еще нескольких бандитов в черных шлем-масках. Они гнали стайку спотыкающихся сектантов к озеру. Среди них ярким пятном алела тенниска американца. Рядом Гранцов различил фигурку в белом халате.

Регина?

«Да, это она, — понял Гранцов. — Они говорили, что она уже кого-то лечит. Вот почему — в халате. Куда же их гонят?»

Внезапно эта группа остановилась, и Вадим смог пересчитать бандитов. Их было шестеро.

«Уже шестнадцать. Семеро в сером камуфляже, двое в черных майках, остальные в спортивных костюмах, из них трое в синих», — запоминал Гранцов.

Красная тенниска вырвалась из круга. Американец решительным шагом направился в сторону Ежика. Но один из бандитов вытянул руку, и щелкнул пистолетный выстрел. Американец пошатнулся, неловко осел и оперся рукой о землю, но рука подломилась, и он завалился на бок. Фигурка в белом халате метнулась к нему.

Гранцов сам не заметил, как в его руках оказался автомат. Он передернул затвор и приложился щекой к неудобному холодному прикладу, ловя на мушку бандита с пистолетом.

Но тот больше не стрелял. Он запихнул пистолет за пояс сзади и первым подбежал к упавшему. Вместе с Региной они подняли его за плечи и потащили к бревенчатой бане, стоявшей над озером.

Когда вся эта группа пленных оказалась запертой в бане, Гранцов поднял предохранитель и закинул автомат за плечо.

— Уходим, — шепнул он.

— Сюда идут! — выдохнул Гошка.

Вадим подхватил его за локоть и потащил за собой. Братья подбежали к спуску в туннель, но Гранцов понял, что вдвоем они не успеют там спрятаться. Он резко свернул к «ситроену», втолкнул Гошку на заднее сиденье, и сам повалился на него, бесшумно прикрыв за собой дверцу.

В ту же секунду ворота гаража коротко взвизгнули, приоткрывшись, и по гравию зашуршали шаги.

— Так, значит, это у них автопарк. «Уазик» на ходу, «Урал» и еще «ситроен», — гулко отдавался в просторном гараже голос Вальки Ежика.

Гранцов, низко опустившись на сиденье, поднял перед собой автомат, нацелив на дверь. Но голоса не приближались. Ежик продолжал распоряжаться, оставаясь у входа.

— Ключи в замке, документы в бардачке. Вовчик, подгоняй «уазик» к санчасти, пусть пацаны начинают загружать. Только очень прошу, братан, проследи, чтобы коробки не кидали. За каждую разбитую ампулу сниму сто баксов. Лично с тебя. С тебя лично сниму.

— Да ну, на козле корячиться, — ответил сиплый голос. — Давай, типа, «ситроен» возьмем.

— Не влезет туда все, понял? Не влезут коробки. Заводи давай. Как затаришься, мотай в город, только осторожно, не дрова повезешь. Забросишь ампулы ко мне в офис. Подождешь, к тебе подойдет мужик, отдашь ему кассету. Можешь дома переночевать, а днем дуй на трассу. Там, на нашем месте, все собираемся в районе тринадцати ноль-ноль. Я пораньше поеду, буду ждать за старым финским кладбищем. Там бабло получаем и разбегаемся. Ты все понял? Знаешь, как доехать? На станцию, потом на развилку, через мост…

— Да что я, совсем баклан? Что я, трассы не знаю?

— Ампулы, ампулы не побей, Вовчик! Давай, двигай телом!

Чихая, завелся двигатель. Завыли, открываясь нараспашку, высокие ворота гаража. «Уазик», стреляя по стенкам гравием из-под колес, выкатился наружу.