— Не трать на него свою заботу, — произнес Дилан. — Ты ведь знаешь о его проклятии. Все его возлюбленные умирают. А сегодня такой день, когда прольется много эльфийской крови.

Айлин подумала о Золотом. Неужели он тоже печется о Нандалее? Она ведь связала себя с Дыханием Ночи. Небесные змеи не пожелали спускаться в туннели Глубокого города, но, тем не менее, он был здесь. Эльфийка чувствовала, что в этой резне для него кроется больше, чем просто наказание карликов. Если здесь, в туннелях, погибнет эльфийка, это не удивит никого…

Вот только в ее задачу подобные размышления не входят. Она должна вести бой за Глубокий город. А Нандалее была потеряна уже в свой самый первый день в Белом чертоге. Нельзя ей было приходить туда. Для драконницы она слишком упряма, слишком тяжело поддается влиянию. Из мятежников получаются плохие слуги.

— Нам нужно идти к дворцам, — произнесла она твердым голосом, обращаясь к Дилану. — По пути возьмем с собой всех, кого найдем. Объединим наши усилия и подавим очаги сопротивления. Меньше чем через час битва за Глубокий город закончится.

Затаив дыхание, Нандалее сидела на корточках в нише и наблюдала за двумя стройными светящимися фигурами, бежавшими по широкому туннелю на расстоянии двадцати шагов от нее. В этой штольне не было факелов или масляных ламп. Нандалее приходилось полностью полагаться на свое Незримое око. Оно указывало ей путь сквозь ночь, раскинувшуюся над погибающим городом карликов. В туннелях угасало все больше и больше источников света, словно умирая вместе с городом.

Нандалее сплела заклинание, приглушавшее свет ее силовых линий. Несмотря на это, она не понимала, почему оба эльфа не заметили ее. Казалось, они полагались только на собственные глаза. Какая глупость!

Светящиеся фигуры исчезли за поворотом туннеля. Нандалее вздохнула с облегчением и прислонилась к скале. Немного сна… Как бы ей хотелось отдохнуть сейчас.

Дитя карликов задремало у нее на руках. От него исходило приятное тепло. Она чувствовала, как поднимается и опускается его грудь при каждом вздохе и выдохе. Было в этом что-то усыпляющее: прижимать к груди спящего ребенка. Искушение закрыть глаза было очень велико. Всего на миг.

Нандалее заставила себя подняться. До пещеры кузнеца было уже недалеко. Внизу, в колодце, она найдет надежное укрытие. Там она могла поспать и подумать, что делать с ребенком.

Она устало потащилась дальше, пока не нашла вход в мастерскую Галара. Вонь от сыра уступила место запахам паленой плоти, горелого дерева и расплавленного металла. Малыш проснулся и стал искать губами то, что она не могла ему дать. Это было похоже на посасывающие поцелуи. Его головка покрутилась из стороны в сторону, затем он поглядел на нее, и его большие глаза наполнились слезами. Нандалее негромко выругалась. И чем ей его кормить?

Тяжелыми шагами спустилась в туннель. На самом деле помочь ребенку она не могла. Как часто нужно есть такому малышу-карлику? Каждые несколько часов?

Малыш начал хныкать, когда они достигли кузницы. Темно-красная корочка раскаленного металла светилась на наполовину сожженных ножках столов. В просторной пещере витал удушливый дым.

Хныканье ребенка стало громче. Насколько же жарко в пещере? Ее защищало ограждающее заклинание, но малыш был беспомощен перед жарой. Она поспешно понесла его к колодцу.

Какой-то звук заставил ее обернуться. Тяжелые шаги. Кто-то есть там, в туннеле. Нандалее зажала ребенку рот рукой. Да, сомнений не было, кто-то приближался к ней. Она нагнулась за кинжалом. Внизу, в пещере под колодцем, она будет в безопасности. Наверняка! А если нет… Она спрятала кинжал в опаленный грязный платок, в который был закутан ребенок.

Нандалее осторожно спустилась по лестнице в шахту колодца и аккуратно скользнула в воду. Здесь, внизу, она уже не слышала шагов. На воде отражались отблески умирающего в кузнице жара. Если кто-то заглянет в колодец, то наверняка увидит ее. Нужно идти дальше. Но как плыть с ребенком? Что, если малыш вдохнет воду?

Она отняла руку от ротика малыша и запечатала ему губы поцелуем. Дыхание его было кисловатым. Пахло молоком. Он вцепился ей в губы и принялся сосать. Нандалее оттолкнулась от нижней скобы и нырнула, крепко прижимая ребенка к себе.

Нужно было проплыть совсем чуть-чуть, но ей потребовалось бесконечно много времени. Ребенок извивался и выгибался у нее на руках. Нандалее могла грести только одной рукой. Она быстро нашла вход в потайной туннель. Свободной рукой подтянулась по грубой скале.

Наконец-то она пробила головой поверхность воды. Подняла ребенка вверх, чтобы он мог дышать. И в тот же миг увидела опускающуюся секиру.

Хорнбори вскрикнул и оттолкнул Галара в сторону. Эльфийка держала на руках ребенка-карлика, очевидно защищаясь им от нападения. Галар попытался изменить направление удара. Слишком поздно. Он закричал, выронил секиру и все равно попал.

С резким треском секира ударилась о голову эльфийки. Попала плашмя, но сильно. Убийца мгновенно выпустила ребенка. Оглушенная, открыла рот, глотнула черную воду. Глаза ее закатились, Хорнбори видел только белки. Он схватил плачущего ребенка и притянул его к себе.

— Дерьмо! — выругался Галар. — Как можно быть настолько бессовестной, чтобы прикрываться ребенком вместо щита!

Хорнбори размотал промокший платок. Мальчик, с улыбкой подумал он. У малыша совсем посинели губы. Он переохладился. Вода в колодце была ледяной. Хорнбори потер ему грудь ладонью. Что он может сделать? Он никогда не был отцом, почти не общался с детьми. Воспитывать их было делом женщин. Они почти и не подпускали мужчин к детям. Только когда бороды у них становились густыми и жесткими, женщины отпускали детей в мир мужчин.

Малыш расплакался.

— Он ранен? — Галар отложил секиру в сторону и склонился над ребенком.

— Не знаю. Раны не видно. Может быть, стоит перевернуть его.

Галар поглядел на свои большие мозолистые руки.

— Лучше ты.

— Почему ты думаешь, что у меня получится лучше?

— Потому что ты слабак. Я… я же его сломаю. Я еще никогда не держал ребенка…

— Я тоже, — возмущенно ответил Хорнбори. Ему было тринадцать, когда его выпустили из женских покоев и он пришел к отцу. Своего раннего детства он почти не помнил.

— Дайте я, — Нир вытащил эльфийку из воды и теперь протиснулся между ней и Галаром. Не колеблясь, поднял малыша и перевернул его. — Я бы сказал, что все в порядке.

— А я нет, — прошипел Галар. Малыш помочился, сделав фонтан прямо ему на грудь.