— Лили, она во всем этом замешана.

— Я допускаю то, что она знала Бриттани Гейнс. Но мы можем установить только деловые связи. Она записывала для нее рекламные диски. Не прослеживается ничего, что связывало бы ее с Тоби Прайсом. Nada.[13]

— И это все? Вам больше нечего сказать?

— Она поймала букетик.

Мы с Джесси переглянулись.

— На свадьбе. Да, и есть еще одно обстоятельство, касающееся не Синтии, а ее машины, «БМВ». И обстоятельство весьма странное. Кто-то положил ей на блок цилиндров мертвых воронов.

И она рассказала нам об этом. А я подумала, что это могли бы сделать либо Шон Катнер, либо братья Минги, а то и сама Синса.

Лили похлопала меня по руке.

— Мне нужно идти. Вообще-то я просто хотела зайти и посмотреть, все ли с вами в порядке.

— Со мной все отлично. Можете возложить мне на голову тиару и провозгласить Мисс Вселенной.

Никто не засмеялся.

— Есть какие-нибудь зацепки относительно Тоби и Мерфи? — спросила я.

— Они объявлены в федеральный розыск. Рано или поздно их найдут.

— Боюсь, что это случится на пороге моего дома.

— У вас есть моя визитная карточка. Звоните мне в любое время.

Мы попрощались, и я посмотрела ей вслед, размышляя над фразой «в любое время». Когда Мерфи влезет в окно моей спальни, никакая визитная карточка уже не поможет. Моя кожа еще хранила о нем память. Язык, вонючий пот, мясо.

Джесси положил мне руку на спину. Я невольно вздрогнула от этого прикосновения.

— Извини, я не хотел касаться больного места.

— Тебе не за что извиняться. — Я погладила себя по рукам сверху донизу. — Мне надо принять ванну.

— Тебе помочь?

— Не надо.

Мне нужно было спешить, необходимо было очиститься.

Согнуться и повернуть кран, чтобы пустить воду, оказалось слишком болезненным. Но мне хотелось именно принять ванну, а не душ, потому что не должна была мочить бинты над сломанными ребрами. Я присела на корточки рядом с ванной и попыталась выпрямиться, но я стояла очень неуверенно.

Джесси протиснулся в ванную комнату.

— Дай-ка я.

Я сидела на краю ванны. Ванная комната была мала, и мы вдвоем в ней едва помещались. Так что Джесси пришлось наклоняться над раковиной, чтобы достать до кранов. Он проверил температуру и наблюдал, как наполняется ванна. Скрючившись, я сидела на своем насесте.

— Хочешь, я помогу тебе снять рубашку?

Я потрясла головой.

Его взгляд скользил по моему телу.

— Я знаю, что ты скромная девушка-католичка. Но, сладкая моя, я уже несколько раз заставлял тебя вскрикивать.

Мне пришлось сделать усилие. Я быстро придвинулась к нему. И он был прав. Мне действительно была нужна помощь. Мне удалось стащить только один рукав, а поднять поврежденную руку достаточно высоко для того, чтобы снять второй, я уже не могла, несмотря на то что рубашка была большого размера и достаточно просторная на груди.

Он протянул ворот рубашки по моей голове и осторожно спустил ее по руке. Каждое прикосновение его рук к моему телу было подобно подергиванию нервов. Я застенчиво закрывалась от него.

Джесси скомкал рубашку у себя на коленях.

— Если это так болезненно, то тебе следует обратиться к ортопеду.

— Дело не в этом.

Он перекрыл воду.

— Я чувствую себя отвратительно.

— Почему? — спросил он спокойным голосом.

Капала вода. Она капала так же, как капала с моего лица в грязную лужу, над которой Мерлин держал меня за волосы, а Мерфи лежал на моей спине. Я выхватила рубашку у Джесси и пыталась снова надеть ее. Я должна была чем-то накрыться. Я хотела остаться сухой.

— Что с тобой? — удивленно спросил он.

— Мерфи.

Я ничего ему не рассказывала, не говорила никому. Но он понял это по моему лицу. И вдруг он замолк.

— Эван.

Вода продолжала капать.

— Закрой воду, пожалуйста. Это невыносимо.

— Что он сделал с тобой?

Я отвернулась в сторону. Он крепче завернул кран.

— Он дотрагивался до тебя?

Джесси коснулся моей щеки и повернул мою голову обратно. Я смотрела остановившимся взглядом на его грудь.

— Да.

Его рука оставалась на моей щеке. Я смотрела на его рубашку. И я ему рассказала все. О руке, похожей на рукавицу для игры в гольф, о барабанных палочках, о порванных трусиках. О Мерфи.

Я ожидала, что он сейчас разнесет все вокруг или выкатится с отвращением из ванной. Наконец я посмотрела ему в глаза и увидела в них боль. Так, словно он получил физический удар. И гнев, который он гнал от себя. В глазах у него появилось сострадание.

— В чем бы ты ни нуждалась, что бы тебе ни хотелось, чтобы я сделал…

Наконец в какой-то момент я почувствовала себя в безопасности. В безопасности не от всего, что ожидало меня за стенами дома, а в безопасности в отношениях с ним. Я подтянула его к себе и положила голову ему на колени. Он положил руку мне на спину. Я забыла обо всем.

Сколько времени это продолжалось, я не знаю. Наконец я сказала:

— Ты опоздаешь на работу.

— Ничего страшного. Ты хочешь вернуться обратно в постель?

— Я хочу все-таки принять ванну.

Он добавил еще горячей воды и помог мне сесть в ванну, поддержав за руку.

— Если тебе не хочется, чтобы я касался твоего тела, кричи.

Он взял мочалку из махровой ткани, намочил и провел ею по моей спине. Намылил мне руки и ноги, сделав это осторожно, так, чтобы не намочить бинты. Я держала поврежденную руку вдоль тела. Когда Джесси закончил, он крепко ухватил меня за руку и помог выйти из ванны. Мое самочувствие явно улучшилось.

Он обернул меня полотенцем и спросил, нужна ли мне помощь, чтобы одеться. Я сказала, что смогу сделать это самостоятельно. Я вытерлась и надела на себя кое-что из трикотажных вещей. Потом я пошла в гостиную, где обнаружила, кроме Джесси, еще и Брайана. Джесси держал в руках пистолет и вставлял в его рукоятку магазин с патронами.

* * *

Они замерли на месте, словно дети, которых застали курящими в туалете для мальчиков. На дворе играл Люк, пытаясь освоить катание на скейтборде с помощью трехдюймовой копии этого снаряда. Он был весь покрыт красными пятнами, но лихорадочное состояние уже кончилось, и он выглядел вполне оправившимся от болезни. Я подошла к Джесси и Брайану.