называется, в зюзю. Поэтому благоразумно решили поехать к нам, положили деда на диван, а сами легли в комнате.

Что на этот счет подумает старой закалки дед, у которого даже ружье имелось (хоть и без патронов), было все равно.

Завтра. Все завтра. А сегодня уже спать.

Поэтому, обняв своего мускулистого мишку, умостилась на груди, после чего моментально вырубилась.

 Глава 27

Утро началось не с того, чего бы хотелось. Нас с Синицей разбудил грохот и следующий за ним русский могучий мат. Я даже пару новых выражений услышала.

Синицын, сведя брови к переносице, сонно морщился.

Застонав, потянулась к телефону.

Восемь утра. Просто, блин, невероятно!

Мне кажется, как только наступает пенсионный возраст, вместе с ним приходит странная необходимость просыпаться ни свет ни заря. Даже дед, который по идее должен был страдать похмельем, уже гремел на кухне. Хотя, похмелье, похоже, уже давно махнуло на него рукой. Не то чтобы он был последним пьяницей, но каждый день по стопочке «для аппетита», «для настроения» точно его закалили.

— Пойду посмотрю, что там, — буркнула. — Ты спи…

Синицын только головой кивнул, снова откинулся на подушки и захрапел. Эх, вот бы и мне так… Впрочем, неудивительно? что он так быстро уснул.

Это мы с дедом вчера дрыхли без задних ног в машине, пока Синицын доставлял наши тела домой. Нужно будет его отблагодарить. Даже знаю как… Только деда обратно под бабушкино крыло пристроим (ну или каблук), и можно будет… Отблагодарить!

Накинув самый свой приличный халат, зыркнула в зеркало. На лице отпечаток от подушки, волосы хуже вороньего гнезда.

Мда уж! Красотка!

На кухне опять раздался грохот.

Уф!

Выходя, тихо прикрыла за собой дверь, а после обернулась на очередной шум. Ах, вот оно что…

Николай Федорыч добрался до кофемашины. К слову, Николай Федорыч и техника, преимущественно последних годов, мягко говоря, не ладили.

— Дед, — подошла к нему. — Ты чего так рано встал?

От неожиданности он подпрыгнул и обернулся.

— Тьфу ты, Улька! — в сердцах высказался. — Я тут чуть не дуба не дал! Ты чего подкрадываешься?

— Дед я не подкрадываюсь, это ты тут гремишь на пол дома, что ничего и не слышно, — буркнула и, оттеснив его бедром, взяла чашку с полки и нажала кнопку на кофемашине.

— Я вас разбудил? — обеспокоенно поинтересовался.

Эээ, твою дивизию! Он что, видел нас с Синицей?!

— Да не пучь ты так зенки свои, — хохотнул. — Видел я вас, голубки! Чай не маленькие! Да и потом… Дело молодое, все понимаю. А парень-то хороший! Одобряю!

Я в заднице! Полной заднице! И не объяснишь же никак, что мы «друзья». Да и кто поверит-то теперь?!

— Кольку Агапова — не проведёшь! — щелкнул меня по носу, как и всякий раз в детстве, застав за пакостью. — Друзья они, понимаешь ли! Это ты бабушке и мамке будешь лепить горбатого!

Ситуация: попадос конкретный.

Дед всегда чуял мою ложь за версту. Как говорится, рыбак рыбака видит издалека.

Что ж, осталось предупредить Синицу, чтобы не сболтнул чего… Лишнего.

Семья моя была старой закалки. Вольных отношений не приемлют. Узнают — скандал будет мама не горюй. Легче Синицу подговорить.

Ничего! И не из такого болота выбирались! Прорвёмся! Я ж Улька Фролова, итить твою в дышло!

Приготовив и себе и деду кофе, мы сели за стол.

Беседа не клеилась. Дед хоть и старался не показывать, а все же был подавлен. Нервно потирал шею, постукивал ногой, то и дело поглядывая на часы.

Ещё вчера я отправила маме смс, что с дедом все в порядке. Бабушка уже наверняка с пяти утра с веником в руке его ждёт. А это значит, нужно собираться и ехать…

Как бы мне не хотелось вернуться в комнату под бочок к Синицыну, но семейные дела не ждут. Допив кофе, пошла собираться, пока дед смотрел свою любимую утреннюю передачу про рыбалку.

Толку смотреть-то?! Все равно ж постоянно без рыбы возвращается.

Синицын дрых, как сурок. Взяв одежду, пошлепала в ванную. Вода помогла взбодриться и уже через двадцать минут я тихонько прошмыгнула в комнату, чтобы взять косметику, как…

— Ты чего не спишь? — спросил Синицын.

— Мы уже собираемся ехать. Ты отдыхай.

Дима мрачно зыркнул на меня, а потом пробасил:

— Не могла меня разбудить?

— Зачем? — приподнял брови в удивлении. — Ты куда-то опаздываешь? Ты вчера не говорил, что…

— Я вас отвезу, — прервал мой лепет.

Потом, не обращая внимания на мои возражения, направился в ванную, по пути здороваясь с дедом.

— Доброе утро, зятек! — в ответ прилетело ему, а вот я прямо сейчас захотела провалиться сквозь землю.

Нет, ну, а чего он меня своими глазищами прожигает?!

Синицын, слава его смекалке, не стал возражать, только хмыкнул и пошел дальше. Я же поплелась следом, ворча себе под нос проклятья.

Вот же напасть, а!

Зайдя в ванную, посмотрела на «зятька». Кажется, убивать он меня не собирается…

Привалившись к стене и сложив руки на своей мускулистой груди, он, похоже, ждал моих оправданий.

— Итак… — начал…

Сокрушенно вздохнув, выпятила губу, а глазки прям такие жалостливые сделала, что хоть сейчас по электричкам милостыню просить.

— Дим… — шмыгнула носом, — ну подыграй, а? Чего тебе стоит? Мои старики не поймут. Живём вместе, спим в одной кровати.

— Только спим? — издевательски выгнул свою бровь. С-садист!

— Ну не только. Этого они точно не поймут.

— Даже и не знаю, — хмыкнул гаденыш. Клянусь, уже что-то задумал, хитрый жучара! — Некрасиво обманывать старших.

Как пить дать, пакость задумал!

Сбросив маску девочки-сиротки, уже совершенно по-деловому посмотрела на него.

— Мы не будем обманывать. Мы просто не будем развеивать их фантазии…

— Сделка? — хитро ухмыльнувшись, предложил.