Возле своего командира собрались все выжившие – сорок израненных, окровавленных бойцов. Вершина холма представляла собой перепаханную, израненную, выжженную поверхность луны, где апокалипсическими памятниками самим себе застыли изуродованные и обгоревшие обломки и остовы автомобилей, бронемашин. Стволы крупнокалиберных пулеметов были перекручены в спираль, четырехствольные установки торчали стволами в разные стороны, подобно растопыренным пальцам на израненной ладони. Землю покрывал толстый слой серого пепла, под ногами хрустели обломки и черепки хитиновых панцирей. Вперемешку с пеплом, хитиновым крошевом лежали окровавленные, изодранные в клочья человеческие тела.

– Дед, дырявьте и сталкивайте целые пластиковые контейнеры вниз, выставить боевое охранение, ищите раненых, – приказал Волков.

Сброшенные вниз контейнеры, наполненные водой с серебром, создали временное препятствие для находящихся внизу тварей. Монстров было еще очень много, они заполнили собой все свободное пространство между холмом и остатками леса, а в оптику бинокля было хорошо видно, что и в лесу их тьма-тьмущая. Поведение гадов резко изменилось, они больше бездумно не атаковали позиции людей. Бестии выглядели растерянными и потерянными, они бездумно метались из стороны в сторону, «водили хороводы» и даже кидались друг на друга.

Нашли целую рацию, по ней Волков вызвал кого-то и приказал выдвинуться в квадрат С-11, захватить объект 6 и обеспечить безопасную высадку десанта, потом он несколько минут переговаривался с кем-то еще, громко крича на собеседника матом.

Дубровский обессиленно опустился на землю и, прислонившись спиной к горячему металлу раскуроченного кузова «буханки», устало прикрыл глаза. Провалиться в беспамятство Владимиру не удалось, что-то держало его сознание на поверхности, не давая уснуть. Он отчетливо слышал все, что происходило вокруг. Волков вел беспрерывные переговоры по рации, отдавая приказы и координируя действия подчиненных. Организовали эвакуацию раненых, их вывезли на соседний холм, где располагался штаб. Обратно привезли небольшое подкрепление и дополнительный боекомплект. Темные твари несколько раз предпринимали попытки штурма, но столь вялые и безуспешные, что их с легкостью отбивали при помощи легкого стрелкового оружия. Возле Дубровского по-прежнему дежурили, охраняя его, Чернов, Равиль и Косой.

После того как раненые были эвакуированы, а все ценное, в том числе и останки погибших бойцов, собрано и вывезено с холма, Волков приказал убираться всем остальным. «Грады» наконец смогли добраться до нужного рубежа, развернуться и были готовы открыть огонь.

Косой, Чернов, Равиль и Дубровский ехали вместе с Волковым на бронеавтомобиле «Тигр». Машина командира шла в колонне самой последней, Волков отходил с позиций только после того, как лично убедился, что там больше никого нет.

– Ну, рассказывай, как это у тебя получилось? – спросил Волков у Дубровского. – Телепортировался на ту сторону и взорвал бэпэ?

– Ага, – кивнул Владимир, поразившись догадливости собеседника.

– Способность к телепортации умеешь контролировать или все происходит спонтанно во время стрессовой ситуации, когда твоей жизни угрожает опасность?

– Не знаю, – честно ответил Владимир. – Надо пробовать.

– Попробуешь. Только давай не сейчас, хорошо? Отдохнешь, отоспишься, наберешься сил, с Ромкой на рыбалку сходишь, в бане попаришься. А потом и будем экспериментировать и пробовать.

При этом у Волкова был такой отеческий и заботливый тон, что Дубровскому сразу стало как-то тепло и спокойно, как будто он наконец нашел свое место в этом мире, нашел свой дом, обрел надежную защиту.

Раздался сигнал вызова, Волков схватил рацию в руки.

– Да! Понял! Начинайте! Держитесь, – предупредил Волков всех, кто был в машине. – Твари кинулись следом за нами, все-таки ты для них, Вовка, как манок для уток.

Где-то вдалеке раздался нарастающий рев, переходящий в могучий рокот, потом прошла серия мощных взрывов. Машину ощутимо тряхнуло, водитель прибавил скорости и погнал броневик еще быстрее. Взрывы стали раздаваться все чаще и чаще, сливаясь в единый громогласный припев песни победителя!

Под эту какофонию взрывов и рева ракет Дубровский и уснул спокойным, глубоким сном.

* * *

– Что ни говорите, хлопцы, а так воевать можно, – сыто почесав себе живот и широко зевнув, довольно произнес Роман Чернов. – Ща чаек напарится, я вас таким медком угощу, пальцы по самые локти оближете.

– Ой, я таки вас умоляю, ну какой медок? – выскрёбывая ложкой дно тарелки, отмахнулся Равиль. – Вот у нас мёд так мёд! Видел пасеку у Марата? Там же цветочек к цветочку, пчелки одна в одну. Вот у нас мёд – всем мёдам мёд!

Владимир лежал на раскладушке и млел от расслабленной неги, в которой он пребывал уже второй день. После того как «Грады» накрыли полчища темных тварей, разведка доложила, что орда гадов разбита и большая их часть погибла, но все равно осталось еще очень много. Волков принял решение добить их всех до конца, чтобы ни одна тварь не осталась в этом мире. Дубровский должен был выступить в роли все того же «манка» для монстров.

Первые десять часов после ударов «Градов» Дубровского перевозили с места на место, выманивая разрозненные группы тварей. Как только гадов скапливалось достаточное количество, бойцы меняли позицию, а монстров накрывал залп РСЗО.

На следующий день Дубровский со своими охранниками прибыл в небольшую промышленную зону, расположенную в пригородах Новой Москвы. Рядом с этой «промкой» разместился небольшой аэродром, рассчитанный на прием легких самолетов. Зону и аэродром захватили десантники, высадившиеся из прилетевших из Сосновска самолетов, при этом их поддерживали с земли отряды под непосредственным командованием Волкова. В течение последующих двух дней Косой, Равиль, Чернов и Дубровский, разместившись под большим просторным навесом, «ничего не делали». Вернее, они ели, пили, спали, снова ели, пили, спали – в общем, активно изображали из себя приманку для оставшихся в полях монстров. С одним из самолетов из Сиротинска к Чернову приехал его младший брат, который привез с собой переносную дровяную печку, мангал, большой запас домашней снеди и самогона. В итоге четверка «манков» уже второй день наедалась до отвала и напивалась в пределах правил приличия. Если поначалу все это происходило в основном споро и молча, так как все отходили от недавних событий, то совсем скоро превратилось в откровенную пьянку, которой обычно сопутствуют пьяные базары и необдуманные поступки. Равиль и Чернов использовали любой, даже самый малейший повод для взаимных подколок и подначек, они соревновались и соперничали друг с другом во всем, мерились все, чем только могли. Несколько раз чуть не дошло до соревнований по стрельбе и вольной борьбе. Пришлось вмешаться Волкову, который изъял у них все оружие и спиртное. Но оказалось, что Чернов предвидел такое развитие событий, поэтому малую толику алкоголя загодя заначил, закопав трехлитровую бутыль крепкого самогона. Теперь им приходилось пить умеренно и спорить друг с другом шепотом.