– И ты, Васильев, ничего не знал?

– Нет, я просто сопровождаю Заметалина. У него документы и телефонограмма Долгалева. А я – вроде охраны.

– Обыщите их, – приказал оперативникам Грязнов.

Бизнесменов обшарили, однако ничего, кроме долларов и сигарет в карманах, не обнаружили.

– Каким образом, Васильев, ты попал работать в фирму «Спектр»? – спросил Турецкий.

– Через отца. А кто вы, я что-то никак не врублюсь?

– Генеральная прокуратура России заинтересовалась вашими делами, вот какая вам честь оказана. Ну так что все-таки связывало генерала милиции Васильева с Долгалевым? – продолжал Турецкий.

– Отец консультировал специалистов фирмы и оказывал помощь в таможенных операциях.

– А за какие услуги твой папаша получил квартиру от банка «Ресурс»?

– Он не получил, а купил

– Ну конечно. За символическую цену. Ты же понимаешь, что подобная квартира просто физически не может стоить пятнадцать тысяч долларов. Это же Москва!

– Я не знаю, на каких условиях отец сотрудничал с банком «Ресурс».

– Думаю, твой отец помогал руководителям банка точно так же, как и фирме «Спектр». Но об этом поговорим несколько позднее. А теперь займемся трубами. Куда вы их должны были направить после получения здесь?

– Продать собирались, – сказал Заметалин.

– Понятно. Днепропетровский завод обманули, фактически украли двадцать один полувагон труб, а сами решили продать?

Турецкий взял документы, полистал, хмыкнул, проворчал себе под нос нечто невнятное, потом опять спросил:

– Почему растаможку производила литовская фирма? Какое отношение она имеет к этому акту купли-продажи?

– Это связи Долгалева, только он о них знает, – ответил Заметалин, – мы – рядовые исполнители.

– Не надо врать, Заметалин, у нас есть кассета, где записан ваш подробный телефонный разговор с Долгалевым. Там вы прямым текстом спрашиваете, что делать с трубами. Куплены они или проданы? И Долгалев отвечает, что украдены, а потому их надо скорее продать. Был такой разговор?

– Не помню.

– У вас будет время и возможность прослушать кассету, – пообещал Турецкий.

В это время сработал пейджер на ремне у Заметалина.

– Кто там? – резко спросил Грязнов.

– Долгалев. Интересуется результатами сделки, – ответил Заметалин.

– Отлично. Говорите номер пейджера Долгалева. Ну, быстро!

Заметалин назвал номер. Турецкий записал его и сказал:

– Сообщите Долгалеву, что трубы получены. Узнайте, когда будете замачивать сделку. И попрошу без фокусов. Между прочим, от вашего поведения ваша дальнейшая судьба зависит.

Заметалин заметно попереживал, помучился душой и наконец решился. Сообщение было послано, и почти сразу получен ответ: «Буду в семь вечера в офисе».

– Дело сделано, – удовлетворенно потер ладони Турецкий. – Осталось встретить нашего героя и заключить его в объятия. Вам, господа бизнесмены, придется проехать с нами. Документы мы возьмем с собой.

– Но ведь мы ничего не сделали! Даже трубы не получили! За что же вы нас задерживаете? – беспомощно спросил Заметалин.

– Надо побеседовать в спокойной и непринужденной обстановке. К вам накопилось много интересных вопросов, на которые я хотел бы получить исчерпывающие ответы, – сказал Турецкий, потом повернулся к Рыбареву, пожал руку, поблагодарил за поддержку и помощь. – Все, ребята, уходим, не будем мешать начальнику станции работать. Мы у него и так отняли массу времени.

Компания вышла из кабинета Рыбарева и направилась во двор, где их поджидал транспорт.

– Заметалин, где ваша машина? – спросил Грязнов.

– Вот та «ауди».

– Ее поведешь ты, – сказал он Ситникову. – А вас, господа бизнесмены, прошу в нашу машину.

Кирилл Васильев сидел напротив Турецкого. Парня сковал страх, и это было непонятно: сыну генерала милиции, хоть и отставного, вести себя так не пристало.

– Давно работаешь в фирме «Спектр»? – спросил Турецкий, записывая в протокол допроса свой вопрос и дожидаясь ответа.

Васильев подумал, как бы подсчитывая в уме, ответил:

– Девять месяцев.

– Прилично. Собственно, со дня основания фирмы?

– На третий день пришел.

– А Крохин когда появился?

– Месяца на два позже.

– Как его приняли?

– Нормально, он был хороший специалист, сразу же занял должность главного бухгалтера.

– И как ему работалось?

– По-моему, ему у нас не очень нравилось, он даже хотел уйти. Но ему пообещали в конце года купить машину и квартиру, а он, я слышал, подумывал жениться, вот и согласился.

– Как дальше развивались события?

– Не знаю. Я далек от бухгалтерии. Говорят, он стал собирать на Долгалева компромат.

– И где же хранил Крохин свой компромат?

– В фирме говорили, что он дома держал копии документов и компьютерные дискеты. После похорон наши люди ездили к Крохину-старшему домой и все материалы изъяли.

– Так это, значит, ваши забрали у Крохина документы? – переспросил Турецкий.

– Да.

– А зачем вам понадобилось обманывать старика и рядиться в милицейские одежды?

– Этого я не знаю, в операции не участвовал.

– А в убийстве Крохина ты участвовал? – в упор спросил Турецкий.

Взгляд парня беспомощно заметался, Васильев стал хватать воздух ртом, попросил пить.

Турецкий встал из-за стола, налил из графина стакан воды, подал, немного подождал и добавил:

– А теперь рассказывай все, что видел.

Кирилл, выпив полстакана воды, сидел, опустив голову, и никак не мог начать говорить.

– Крохин несколько дней не приходил на работу. Потом появился. В конце дня Долгалев позвал его, сказал, что хочет выдать расчет, – начал рассказывать Турецкий. – Так?

– Да, – подтвердил Васильев. – Когда приехал Крохин, Долгалев сразу же позвал его к себе в кабинет. Там было шумно. Кричали, ругались… Потом вышел Долгалев и всем сотрудникам, которые были в офисе, приказал: «По машинам!» Тремя машинами выехали на Волоколамское шоссе, было уже темно, не помню сколько времени. Наконец остановились. Долгалев с водителем вывели из своей машины Крохина, поставили на обочине. Шеф сказал: «Он предатель и будет убит. Вот, все смотрите на него! Он собирал компромат на меня и на фирму! Решил тягаться с Долгалевым!…» Он еще что-то говорил в таком же духе. Крохин стоял и растерянно смотрел вокруг, словно не мог поверить, что его сейчас убьют. Потом как-то неожиданно ударила короткая автоматная очередь. Оказывается, у Долгалева был с собой автомат – короткий такой. Он ухмыльнулся и сказал: «Приговор окончательный и обжалованию не подлежит! Так будет с каждым, кто захочет подставить фирму. Просто так от нас не уходят. От нас выносят только вперед ногами». Вот так увидел это я.