С особенной выразительностью описывает Риколдо свои встречи с торговцами добычей, захваченной в городе. У одного сарацина он купил рубаху, пронзенную «мечом или копьем, ибо она была запятнана кровью»[285]. И ему приходит в голову, что хозяина этой рубахи он мог встречать в Акре. Риколдо то пытается утешиться мыслью, что его друзья, принявшие мученическую смерть, теперь на небесах, то вновь возвращается к горестным восклицаниям. «Где теперь Триполи? — взывает он. — Где Акра? Где все ее христианские храмы?.. И где великое множество христиан?.. Я слышал, что на шестой день в третьем часу вас всех умертвили»[286]. Слова сталкиваются друг с другом в потоке горьких, отчаянных фраз глубоко страдающего человека.

Риколдо пишет, что магистр тамплиеров был сражен, «подобно Ахаву, царю Израильскому», копье пронзило его живот и легкие, и он умер к вечеру (что подтверждается и словами тамплиера из Тира). На следующий день город пал. Один из исследователей полагает, что, сравнивая магистра с Ахавом, далеко не лучшим царем израильским, Риколдо имеет в виду слабость тамплиеров. В такой трактовке нет ничего невозможного, но я полагаю, что сравнение это вызвано сходством обстоятельств: Ахав был ранен стрелой в бою с сирийцами и умер к вечеру того же дня, как и Гийом де Боже[287].

В письме снова и снова слышны вопросы. В чем причина случившегося? Почему пала твердыня? Как Господь допустил такое? Риколдо полагает, что это — наказание за грехи. Он высказывается в этом духе как раз перед описанием гибели Великого магистра.

Ощущение, пусть и неявно выраженное, что какой-то определенный человек повинен в падении Акры, владело многими — и на Востоке, и на Западе. Храмовники считались непобедимыми воинами, защитниками Святой земли, и утрата Акры нанесла им больший ущерб, чем какому-либо другому рыцарскому ордену.

После потери Акры и смерти Гийома де Боже мужество, похоже, оставило рыцарей Храма. Кое-кто из них попытался закрепиться в Сидоне, но в кипрской резиденции ордена на эту крепость махнули рукой, и она была оставлена. Вскоре после этого они ушли и из замка Шато Пелерен — последнего укрепления тамплиеров на территории бывших латинских королевств.

Еще одну попытку вернуться на Святую землю тамплиеры предприняли при своем последнем Великом магистре Жаке де Моле. На крохотном острове Руад близ города Тортоса они построили укрепленный лагерь. Оттуда они намеревались напасть на город, но в 1302 году потерпели сокрушительное поражение от мамелюка Саифа аль-Дина Есендемюра. Уцелевшие храмовники были взяты в плен, увезены в Египет и проданы в рабство.

Имея за собой этот шлейф поражений, орден столкнулся с крепнущим в Европе убеждением, что тамплиеры в лучшем случае не приносят никакой пользы христианскому миру, а в худшем — изменили его идеалам.

Жак де Моле, последний Великий магистр тамплиеров, стал фигурой легендарной. Для одних он был мучеником, для других — еретиком. Его называли либо жертвой заговора, либо человеком, получившим по заслугам за преступления своего ордена. О Жаке де Моле сочиняли пьесы. Его имя взяла себе группа молодых масонов. Был ли он последним главой тайного общества? Или еретиком, отрицавшим божественность Христа? Или просто честным и преданным воином, попавшим в расставленную королем Франции западню, реликтом уходящего мира?

Кто он, этот человек, стоявший во главе тамплиеров в последние дни существования ордена?

Очень многие обстоятельства жизни последнего Великого магистра остаются неизвестными. Почти все сведения о его личности дошли до нас из приобщенных к делу собственных показаний Жака де Моле, которые он дал после ареста в 1307 году.

В первом протоколе, составленном 24 октября 1307 года, то есть спустя одиннадцать дней после задержания, Жак свидетельствует, что является членом Ордена рыцарей Храма в течение сорока двух лет. Он был принят в орден в городе Боне, что в епархии Отен, Юбером де Перо и Амори де ла Рошем. Если считать, что Жак стал тамплиером лет в семнадцать, то к моменту ареста ему было около шестидесяти. Впрочем, Жак мог вступить в орден, когда был чуть моложе или существенно старше.

О месте рождения Жака де Моле мы также не можем судить со всей определенностью. По-видимому, он родом из Бургундии, где есть несколько селений с названием Моле. Автор биографии Великого магистра Ален Демюрже сводит возможность выбора к двум городам, но мы не вполне уверены в правомочности такого ограничения.

Если Жак де Моле родился в Бургундии, то на него не распространялась юрисдикция французского короля — ведь Бургундия в то время входила в состав Священной Римской империи. Однако Жак, похоже, считал себя французом.

О семье Жака и раннем периоде его жизни нам вообще ничего не известно. Не знаем мы и причины, по которой он пожелал вступить в Орден тамплиеров. Не сохранилось ни одного документа ордена, где бы упоминался Жак де Моле и по которому мы могли бы судить, чем он занимался до избрания Великим магистром. По иронии судьбы, о самом знаменитом Великом магистре тамплиеров нам менее всего известно. Весьма вероятно, что сведения о раннем периоде его жизни содержались в бумагах, которые были утеряны после захвата турками Кипра в 1571 году. Но что толку знать, где находились эти сведения, если мы не имеем представления, в чем они состоят?

Жак де Моле стал Великим магистром в критический момент для тамплиеров и всех латинских королевств. В 1291 году, когда пала Акра, он, скорее всего, находился на Святой земле. Нельзя исключить, что Жак оказался одним из немногих покинувших город рыцарей, хотя этот факт нигде не упомянут. Более вероятно, что он в это время был в одном из укрепленных пунктов ордена, например в Сидоне или на Кипре.

После гибели Гийома де Боже, павшего при защите Акры, Великим магистром стал командор ордена на Востоке Тибо Годен. Из всех уцелевших храмовников он занимал самый высокий пост в иерархии ордена, чем, по-видимому, и объясняется его избрание[288]. Сохранилось лишь несколько писем, относящихся к короткому периоду пребывания Годена в должности Великого магистра. Он умер до апреля 1292 года, поскольку именно тогда Жак де Моле направил в Испанию депешу с разрешением продать участок земли в Арагоне, которую подписал как магистр тамплиеров.