Катон мельком глянул на Аврелия, но легат не стал выговаривать Макрону по поводу такого вызова его власти. Он наклонился вперед, опершись локтями о колени, и задумчиво глядел вниз, размышляя.

— Не думаю, что это правильно. Опасно оставлять нашу базу, Диосполис, когда враг затаился поблизости. Что, если они пересекут Нил и нападут на город? Они захватят его, уничтожат наши склады и пойдут следом за нами. И тогда мы окажемся между двух вражеских армий. Если нас разгромят, между нубийцами и дельтой Нила не останется никаких препятствий. Губернатор Петроний не сможет остановить их наступление. — Аврелий поглядел на Макрона. — Если мы потеряем контроль над Нилом, прекратятся поставки пшеницы. Александрия будет голодать, не говоря уже о Риме, где беднота зависит от поставок зерна из Египта… Нет, риск слишком велик. Мы должны разбираться с вражескими армиями по очереди. Начиная с них, — закончил он, кивая в сторону арабов.

Макрон вспыхнул, собираясь возразить, но Катон шепотом обратился к нему:

— Он прав. Сначала надо обезопасить фланги.

Макрон сжал губы.

— Такими темпами боевые действия продлятся не один месяц, — наконец сказал он. — А как же Аякс? Почему мы снова даем ему ускользнуть? Ты этого хочешь?

— Конечно, нет. Но мы должны разбираться с проблемами по очереди.

— Тогда давайте уж займемся этой, а? — проворчал Макрон, помолчав немного.

— Вы, оба, закончили там? — спросил легат.

Катон и Макрон повернулись к нему. Аврелий глядел на них с возмущением.

— Надо переправить через Нил солдат, столько, сколько надо, чтобы покончить с врагом. Лучше всего, очевидно, переправить их ниже по течению, пройти обратно по берегу и вступить в бой. Думаю, первая когорта вполне справится с задачей. — Он кивнул Макрону: — Это самая мощная часть легиона, она легко разгромит врага. Как только центурион Макрон сделает это, я пошлю сирийскую кавалерийскую когорту на тот берег, чтобы она прикрывала нам фланг, а основные силы двинутся навстречу армии принца Талмиса. — Аврелий сделал паузу. — Вопросы есть?

Стоящие вокруг него офицеры промолчали. Катон поглядел на патруль арабов, следующий параллельно фелуке, повернулся к легату и стал отвечать со всей возможной дипломатичностью:

— Командир, я согласен с вашим планом, но одна его деталь вызывает у меня беспокойство.

— Беспокойство? — хмуро переспросил Макрон.

— Что? — спросил Аврелий, приподняв бровь. — И какая же, трибун?

Катон показал на патруль.

— Они следуют за нами и следят за каждым нашим шагом. Враг имеет возможность встретить высаживающихся, где бы центурион Макрон и его солдаты ни попытались пересечь Нил.

— С этим я справлюсь, — твердо ответил Макрон, не отводя взгляда от легата. — Даю вам слово, командир.

Аврелий слегка улыбнулся и поглядел на Катона.

— Похоже, вашего друга не смущает перспектива вступить в бой. Так что ваше беспокойство безосновательно, трибун. Безусловно, я понимаю, что офицера ваших лет может беспокоить перспектива боя с высадки.

Катон поглядел на командира, стараясь ничем не выдать гнев, охвативший его после оскорбления со стороны легата. Сглотнул и заговорил спокойно:

— Уверяю вас, командир, что прекрасно понимаю риск, связанный с высадкой на другом берегу такой широкой реки, как Нил. На самом деле я принимал участие в сходной операции в Британии.

В памяти Катона сразу же всплыла та высадка. Медленное течение Тамесис, переполненная барка, легионеры его центурии, глядящие на ревущую орду кельтов, поджидающую их на противоположном берегу. Да, он хорошо знал, что ждет первую когорту. И продолжил говорить:

— Смысл моих слов не в этом, командир. Я считаю, что, поскольку враг сможет встретить первую когорту в любом месте берега, центурион Макрон может пересечь Нил прямо здесь, равно как и в любом другом месте. Просто сэкономит время, и все.

— Понимаю, — ответил Аврелий, потирая подбородок и глядя на занятый врагом берег. Арабы тоже глядели на них. — Вы правы, трибун. Но меня интересует, сделали бы вы подобное предложение, если бы от него зависела лично ваша жизнь?

— Безусловно, командир. Сочту за честь присоединиться к первой когорте, когда они будут высаживаться.

Аврелий снова слабо улыбнулся:

— Тогда ваше предложение принято.

Макрон оглядел центурионов первой когорты. Большинство были хорошими офицерами, судя по их послужным спискам и его собственной оценке за те дни, что он ими командовал. Двое назначены только что — бывшие опционы, заменившие офицеров, не справившихся с марш-броском. Возможно, они еще не привыкли к своему новому статусу, но это были опытные ветераны, стремящиеся доказать, что стоят полученного ими звания.

— Я знаю, что для вас это дело новое, — начал Макрон. — Вы служили на Ниле, в дельте, с тех пор как пришли в легион, но, скажу я вам, высадка с боем — та еще дрянь, даже в самых благоприятных условиях. Это не то, чему стандартно обучают в легионах, а я и трибун принимали участие лишь в считаных подобных операциях.

Это было преувеличением, подумал Катон. Макрон поглядел на него, и он утвердительно кивнул, чтобы поддержать авторитет командира первой когорты перед остальными офицерами.

— Мы пойдем в бой не когортой. И даже не центуриями. Сражаться будет каждый за себя, пока мы не закрепимся на берегу. Как только окажемся на берегу, главное, чтобы ваши легионеры построились у штандартов как можно быстрее. Командиры отрядов должны знать это. Должны быстро собирать и строить своих легионеров. Чем быстрее мы построим центурии, а затем и всю когорту, тем больше наши шансы на то, что мы доживем до прибытия подкрепления.

Макрон замолчал, а затем показал на узкий островок, скорее даже полоску ила, окруженную камышом, в двухстах шагах от противоположного берега.

— Я выбрал для высадки место рядом с тем островом.

На остров уже переправились легионеры других когорт, взяв с собой десять катапульт.

— Мы высадим на остров подкрепление, перед тем как первые три центурии пересекут реку. Так мы сможем сосредоточить на берегу максимум солдат за короткое время. Катапульты будут прикрывать фланги, после того как прекратят обстрел врага перед нашей высадкой.

Хороший план, ничуть не хуже любого другого, подумал Катон. Макрон сделал все, чтобы дать своим солдатам максимальные шансы. Но даже так первой высадившейся группе предстоит жестокий бой. Как только они спрыгнут с судов, доставивших их на противоположный берег, отступать будет некуда. Им придется пробиться на берег или погибнуть по колено в воде. Другого выхода не будет, и легионеры это знают. В тот момент, когда они взойдут на борт судов и начнут переправляться через Нил, жребий будет брошен.

Макрон оглядел офицеров и сделал глубокий вдох.

— Я не собираюсь делать вид, что нас ожидает что-то другое, нежели тяжелый бой. Наши потери будут велики, но нас обучали, чтобы воевать, и нам платили за это.