— Заткните рты! — заревел Макрон. — Щиты к бою, мечи наголо, за мной!

Он шагнул на носовую палубу, слегка согнув колени, чтобы лучше прикрываться щитом, разбежался и прыгнул в сторону берега. С плеском упал в воду, зашуршали примятые им камыши. Воды было ему по бедра, речной ил медленно засасывал калиги, и Макрон, скрипнув зубами, двинулся вперед по взбаламученной воде, отодвигая камыш щитом. Услышал плеск, когда другие легионеры начали прыгать следом. Быстро оглядевшись, увидел, что другие суда тоже пристают к берегу, чтобы высадить бойцов. В камышах было жарко и влажно, отовсюду слышался плеск воды и покрякивание солдат, пробирающихся к берегу. Над краем щита центурион увидел ближайшую группу арабов, которые двинулись в их сторону, выкрикивая боевые кличи и поднимая вверх изогнутые мечи. Они ринулись на римлян вниз по заросшему травой неширокому склону.

Выбравшись из ила, Макрон замедлил шаг. По бокам от него выбирались из камышей легионеры, а спустя еще мгновение рядом появился Катон, тяжело дыша. Из-под шлема были видны его широко открытые глаза. Расставив ноги, он выставил острие меча в сторону наступающих врагов. Римляне выстроились на берегу в неровную линию, и в следующее мгновение арабы в черных одеяниях врезались в них. Воздух наполнился резким металлическим звоном мечей и стуком щитов.

Держа щит поднятым, Макрон принял на него первые несколько ударов, не нанося ответных и держа меч наготове, крепко сжав его рукоять и отведя назад. Услышал рык врага перед ним, почувствовал кислый запах верблюжьего пота, пропитавшего одеяние противника. Дождался следующего удара, звякнувшего по металлическому канту щита, и ударил щитом, тут же шагнув вперед и толкнув щит еще раз. Араб крякнул, резко выдохнув от пропущенного удара. Макрон тут же отвел щит в сторону и сделал выпад мечом. На арабе не было доспеха, и лезвие проткнуло его одеяние, не утратив силы удара и попав в ребра. Макрон потянул меч назад, а араб завалился набок. Гарда меча запуталась в его одеянии, и тот едва не выскользнул из руки Макрона.

— Шиш тебе! — рявкнул центурион, дергая за рукоять сильнее. — Проклятые тряпки! Нечестно, мать твою.

Раздался треск рвущейся ткани, и меч освободился. Араб отшатнулся, истекая кровью и судорожно дыша. Яростно поглядел на Макрона, поднял щит и меч и попытался перевести дыхание. Снова ринулся в атаку. Макрон отбил удар щитом, рубанул противника по запястью и ткнул мечом ему в горло. Тот упал на колени, бросив меч и схватившись за шею, тщетно пытаясь остановить поток крови, толчками текущей из смертельной раны. Макрон быстро сделал шаг назад и огляделся, оценивая обстановку.

Справа от него Катон бился с рослым арабом в сверкающем чешуйчатом доспехе. Тяжелый кривой меч, расширяющийся к концу, бил в щит Катона раз за разом, заставляя его отступать, пока стоящий рядом легионер не рубанул араба по ноге, подрубив мышцы и сухожилия. Нога подогнулась, араб упал навзничь, а Катон сразу же шагнул вперед и изо всех сил ударил его мечом по шлему. Противник потерял сознание.

Оглядывая берег Нила, Макрон видел, что легионеры постепенно выбираются из камышей. Впереди, шагах в пятидесяти слева, сидящий на лошади Аякс размахивал мечом, командуя своим воинам идти в атаку. Макрон повернулся к легионерам, которые прибыли с ним на одном судне.

— Ко мне! — крикнул он. — Построиться!

Легионеры спешно стали строиться клином за центурионом. Увидев это, Катон тоже встал в строй.

— Вперед! — крикнул Макрон и двинулся наискосок по берегу, в сторону Аякса. Перед ним было всего несколько врагов, и некоторые сразу обратились в бегство, увидев плотный строй римлян и решив найти себе противника полегче, среди тех, кто еще только выбирался из воды. Другие, посмелее, ринулись навстречу небольшому отряду Макрона, но сразу заплатили за свое стремление искать славу поодиночке. Клин легионеров поднялся выше по берегу, гладиатор обернулся и сразу осознал опасность. Выкрикнул приказ ближайшей группе лучников, которые стояли, держа луки наготове, но не стреляя, чтобы не попасть в своих.

— Застрелите их! — крикнул он по-гречески, махнув мечом в сторону Макрона и его легионеров. — Убейте их!

Его слова не нуждались в переводе. Лучники вскинули луки, прицелились и выстрелили почти в упор. Катон вздрогнул, когда зазубренный наконечник стрелы вылез с изнанки щита у самого его лица. Легионер справа вскрикнул — стрела попала ему в ногу ниже колена, раздробив кость и вспоров мышцы. Он резко остановился и опустился на колено, не имея возможности идти вперед или укрыться за щитом, чтобы вытащить стрелу.

— Срубай ее! — заорал Катон. — Срубай и иди вперед, или оставайся на месте и умри.

Строй сомкнулся плотнее, и они двинулись дальше, под градом стрел, оставив товарища позади. Уши Катона наполнил грохот ударов и треск дерева, он вышел вперед и пристроился плечом к плечу с Макроном, двигаясь на полусогнутых и опустив щит, чтобы как можно лучше защитить ноги. Но он был высокого роста, и верх шлема с гребнем возвышался над щитом. Стрела пронзила гребень, потянув шлем назад; следующая ударила в шлем, отскочив от него, но от удара голова Катона дернулась в сторону, и он почувствовал легкое головокружение. Тряхнув головой, двинулся дальше, стараясь не упасть и не стать легкой добычей вражеских лучников. Но головокружение быстро прошло, и он, стиснув зубы, продолжил идти по берегу рядом с Макроном.

Лучники сделали последний залп, закинули луки на седельные крюки и обнажили кривые мечи. Взялись за поводья и повели верблюдов на римлян. Животные захрапели и двинулись вперед, шлепая огромными ступнями по земле.

— Стоять! — заорал Макрон.

Он остановился, расставил ноги пошире и выставил щит вперед, чтобы погасить силу удара. Катон и остальные сделали то же самое, присев пониже и держа мечи наготове. Они обливались потом от веса доспехов и усталости от трудного подъема на берег.

Шея первого верблюда появилась над краем щита Макрона, и тут же последовал удар вскользь. Всадник потянулся вперед, рубанув изогнутым мечом. Удар расщепил край щита, оставив зарубку в паре дюймов от головы Макрона. Центуриону было трудно дотянуться до противника, поэтому он привстал и рубанул по шее верблюду. Животное вывалило язык и замычало от боли, а потом завалилось набок, в сторону от небольшого отряда римлян, прямо под ноги другим верблюдам. Шатаясь, верблюд опустился на колени. Другой врезался ему в бок, едва не вышибив из седла всадника. Остальные резко остановились или попытались свернуть в стороны. Всадники яростно кричали, пытаясь совладать с животными, вокруг длинных тонких ног верблюдов поднялась пыль.

Макрон сразу же оценил ситуацию.

— «Шакалы»! Вперед!

Обежав раненого верблюда, чей наездник пытался удержаться в седле, он врубился в гущу топчущихся верблюдов. Подняв щит, ударил по темнокожей ноге, внезапно оказавшейся перед ним. Всадник заорал от боли и увел верблюда в сторону. Макрон обернулся и увидел другого, черного на фоне палящего солнца. Прищурившись, заметил лишь летящее на него лезвие, вскинул меч, пытаясь отбить выпад. Раздался скрежет металла, и импульс удара пронзил руку Макрона, скручивая его мощные мышцы у локтя и плеча. Удар арабского меча, разрубив бронзовую полосу, пришелся на поперечный гребень его шлема, на стальное ребро жесткости. Этот удар точно убил бы его, если бы не блок, но у Макрона закружилась голова, а перед глазами замелькали искры. Он зашатался, продолжая держать щит поднятым, но рука с мечом безвольно опустилась. Почувствовал тошноту и испугался, что может потерять сознание.