Миссис Макбейн опустила на стол серебряный поднос и сказала леди Джорджине:

–Пойду проверю, готов ли ужин.

Но миссис Макбейн отправилась не на кухню. Быстро, насколько позволяли юбки, она поднялась на чердак в восточном крыле особняка. Включив свет, прошла в дальний конец. Вот лошадка-качалка, а вот и кирпичная стена. Все как описывал Ангус. Проход в потайной коридор все еще был открыт. И эта дверь находилась рядом с комнатой Максвелл.

Миссис Макбейн глубоко вздохнула и замерла на месте. Она закрыла дверь в тайный ход, вернулась к лестнице и пошла вниз. Оставалось уточнить всего одну деталь. Она посмотрела на часы: как раз успеет.

Десятью минутами позже она вошла в кухню. Мисс Максвелл с кухаркой заново разогревали ужин.

–У нас все готово, миссис Бернсайд? Господа в библиотеке, и леди Джорджина не в духе. Вы же знаете, какой резкой она бывает, когда голодна.

–Еще немного, и можно подавать,– ответила миссис Бернсайд, продолжая готовить ужин. Она не любила отвлекаться на болтовню, а поиски детей выбили ее из привычного ритма.

Миссис Макбейн постояла пару минут, наблюдая за суетой на кухне.

–Хорошо, скажу Хадсону, чтобы усаживал всех за стол. Да, мисс Максвелл, мне хотелось бы переговорить с вами с глазу на глаз, когда вы закончите.

Максвелл перестала лить соус на фазана и с удивлением взглянула на экономку:

–Конечно, миссис Макбейн. Нам осталось минут пятнадцать, да?

Миссис Бернсайд кивнула, не отводя глаз от гарнира, который готовила.

Миссис Макбейн медленно побрела в свой кабинет, села в кресло и уставилась на огонь. Она была погружена в раздумья, когда в открытую дверь постучала Максвелл:

–Вы хотели меня видеть, миссис Макбейн?

–Да. Входите, прошу вас, мисс Максвелл. Закройте, пожалуйста, дверь.– Она жестом предложила камеристке занять кресло напротив нее. Несколько минут обе молчали. Миссис Макбейн не знала, как начать разговор.

–Кое-что не дает мне покоя с нашей беседы в мастерской его светлости, и я надеялась, вы сумеете мне помочь.

–Если это в моих силах.

–В той комнате было много картин. Я не имела возможности рассмотреть их все, но одна из них запомнилась мне особо.– Она сняла покрывало с незаконченной картины, на которой была женщина, стоящая у запруды.– Полагаю, это вы?

Максвелл вздрогнула при виде картины, ее взгляд заметался между полотном и миссис Макбейн. Она явно пыталась определить, что именно известно экономке, но лицо миссис Макбейн оставалось непроницаемым: слуги умели скрывать свои эмоции. Спустя несколько мгновений Максвелл молча кивнула.

–Насколько я могу судить, картина не закончена, но, сдается мне, это недавний портрет, а не поры вашей молодости.– Максвелл заерзала в кресле, но промолчала. Миссис Макбейн произнесла про себя молитву.– Вы были с ним на запруде в тот день, когда он умер?– Она затаила дыхание, не зная, какой ответ хочет услышать.

–Да,– просто произнесла мисс Максвелл после долгого молчания.

–Флора! Почему вы ничего не сказали?!– Миссис Макбейн была поражена. У нее вертелось на языке несколько крепких словечек, но она сохраняла хладнокровие, понимая, что так ничего не добьется.– Что произошло в тот день?– мягким тоном начала она, хотя ей хотелось придушить камеристку.

Максвелл посмотрела на экономку долгим взглядом, очевидно что-то решая про себя. Когда женщина наконец заговорила, она была спокойна, но голос ее был едва слышен. Миссис Макбейн поставила картину на пол, всячески стараясь придать своему лицу подбадривающее выражение.

–Он хотел поговорить со мной об Айрис, и мы пошли на запруду. Мне надо было сразу догадаться, что разговор предстоит неприятный. Он всегда водил меня к запруде, когда ждал, что я буду кричать.– Она умолкла, удобнее усаживаясь в кресле.– На балу Хэмиш договорился о месте гувернантки для Айрис. Через несколько недель она должна была приступить к работе в семье Макдональд.

–Макдональд?– Миссис Макбейн судорожно рылась в памяти.– Не знаю таких.

–Конечно. Они ведь живут в Ирландии.

–О,– кивнула миссис Макбейн, начиная понимать, в чем дело.

–Я знала, что он искал для нее место, но думала, это будет Эдинбург или Йоркшир. Мне и в голову не приходило, что он отправит ее так далеко. Если б она уехала в Ирландию, я бы ее больше никогда не увидела. Она не знает, что я ее мать,– во всяком случае, тогда не знала. С какой стати она стала бы поддерживать со мной связь? И когда бы приехала меня навестить? Эта новость застигла меня врасплох. Я рассердилась, и мы поругались.

Миссис Макбейн с трудом заставляла себя молчать. Голова шумела от одолевавших ее вопросов, так что хотелось вопить. Дыши глубже, Элис.

–Итак, вы пошли к реке, и он сообщил вам, что Айрис уезжает. Что было потом?

–Я разозлилась, потому что он не посоветовался со мной, но больше всего меня расстроила мысль, что я навсегда расстанусь с ней. Ведь Ирландия так далеко! Он заявил, что я говорю глупости. Для слуг, сказал он, сентиментальность – непозволительная роскошь. И… я просто вспылила. За все время, что мы были вместе, он никогда не называл меня прислугой и не относился как к таковой. Я была в ярости. Чуть не ударила его. Чтобы не сорваться, пошла на запруду, просто чтобы отойти подальше от него.

–Как он оказался в реке, Флора?– Мягче, мягче, Элис.

–Это я виновата. На меня выпрыгнул лосось, и я от неожиданности свалилась в воду. А эти юбки… они такие тяжелые. Меня потянуло на дно, и я попыталась их снять. Хэмиш, должно быть, подумал, что я тону, и прыгнул за мной, идиот.

–А плавать он не умел, да?

–Не умел. Я годами просила его научиться, но он всегда отказывался. Как он рассчитывал меня спасти…– Голос Максвелл сорвался; из глаз полились слезы.– Камнем пошел ко дну. Мне удалось вытащить его на поверхность, но потом течение подхватило нас и понесло вниз по реке. Из последних сил я доплыла до берега, а потом, должно быть, потеряла сознание. Очнулась уже в винокурне.

–Как вы туда попали?

–Меня обнаружил Росс. Отнес к Мактавишу, а сам пошел искать Хэмиша. Вернулся где-то в четыре утра и сказал, что не нашел его.

–И никто не видел, как вы вернулись в дом, потому что Мактавиш отправил вас по туннелю, ведущему на чердак, где находится ваша комната.

Максвелл кивнула, заливаясь слезами.

Миссис Макбейн вспомнились слова Мактавиша: «Бедняжка и без того натерпелась. Дайте ей спокойно погоревать». Действительно натерпелась. Ужас. Миссис Макбейн дала ей выплакаться.

–Простите, Элис.– Шмыгая носом, Максвелл несколько раз глубоко вздохнула.– Я знаю, что не должна была молчать. Просто… как бы я объяснила, почему оказалась там? Мы всегда так тщательно скрывали наши отношения. И все напрасно.– Она опять разрыдалась.