— Лиз, что за вопросы? Конечно можно! Ты не против? — шепчу я Мише.

— Нет, не против, — отвечает сухо, и, подхватив меня за руку, ведёт в направлении выхода. Озноб пробегает по позвоночнику от холода, скользящего в его голосе.

— Миш, что случилось? — тяну его за рукав, вынуждая остановиться.

— Маш, тут такое дело… Меня же повысили… А подполковнику негоже быть холостым… Что ты думаешь по этому поводу?

— Ты решил вернуться к Алёне? — шепчу обиженно, пряча набегающие слезы.

— Мне кажется, на счёт моей бывшей жены мы все решили! Или у тебя остались сомнения? — Миша цепляет мой подбородок пальцами, вынуждая поднять голову. Встречаюсь с ним взглядом.

— Нет, — качаю головой, вырываясь из его хвата.

— Тогда что скажешь? — внезапно Миша опускается на одно колено и из кармана куртки вынимает красную бархатную коробочку.

Сердце замирает. Мне сложно дышать, слезы новым потоком текут из глаз.

В ушах закладывает от восторженного визга Лизки. Персонал больницы с удовольствием смотрят на шоу, организованное Мишей.

— А как же чувства проверить? — выдавливаю я сквозь ком в горле.

— Я в своих чувствах уверен, а ты?

— И я, — согласно киваю.

— Так что ты ответишь? — Миша заметно волнуется, рука в которой он держит коробочку немного подрагивает.

— Я согласна!

— Ура-а-а! — кричит Лизка, хлопая в ладоши в то время, как Миша подхватывает меня за подмышки и кружит вокруг своей оси. Пациенты и врачи больницы довольно хлопают в ладоши и улюлюкают.

Гомон тонет в сладком поцелуе, когда Миша впивается в мои губы. Дышит прерывисто.

— Тогда поехали в ЗАГС? — отрывается от моих губ.

— Сейчас? — пугаюсь я.

— Ага, — Миша поднимает меня на руки и несёт к выходу.

— Пап, так не делается, — кричит Лиза, пока бежит за нами. — Нужно платье, фата, заказать ресторан.

— Лиз, не волнуйся, мы сегодня подадим заявление, а распишут нас через месяц, — отвечаю взволнованной девушке, когда Миша усаживает меня на переднее сиденье машины. Сам обходит автомобиль и устраивается за рулём.

— А нас сегодня и распишут, — огорошивает нас с Лизкой, заводя мотор.

— А куда ты так спешишь? — подозрительно прищуриваюсь я.

— А чтоб быть уверенным, что ты не свалишь на очередное свидание, пока я на работе, — наглец даже не поворачивает голову, когда отвечает. Весело ухмыляется своим мыслям.

— Миш…

— Да понял я, — обрывает он.

— Пап, у Марьванны платья нет, гостей не будет, тамады нет, — подаёт голос Лиза с заднего сиденья.

— Тебе нужно пышное торжество? — обращается он ко мне.

— Н-нет.

— Тогда звоните Анжелике, заказывайте ресторан, я вас развезу по домам переодеться, а сам за кольцами, — довольно кивает Миша.

— А платья нет, — опускаю голову, чуть не плачу. Понимаю, что все спонтанно, и я не хочу шикарного банкета. Но так хочется чтобы хоть что-то было по правилам.

— А выпускное? — наваливается Лиза сзади. — Мы недавно купили.

— Так оно же не белое!

— Ну так и вы не девочка, — хмыкает девушка.

— Лиза! — возмущаемся мы с Мишей синхронно.

— Ой, простите. Давайте так. Я заказываю стол в ресторане, Марьванна, звоните Анжелике Владимировне, пусть собирается.

— Я вызову Ломовицкого, он вас отвезёт в ЗАГС, — подхватывает Миша.

— А как же родители?

— Съездим к ним завтра. Сегодня у нас брачная ночь, — наклоняется ко мне и шепчет мне на ухо. — И пропускать ее я не собираюсь.

Ну что мне на это ответить, когда щеки краснеют от воспоминаний о нашей ночи? Я хочу еще. И много ночей с ним. До конца жизни хочу быть с ним. Просыпаться рядом, провожать на работу поцелуем, родить малыша, чтобы бегал по всей квартире, разбрасывая вещи. Так хочу…

Эпилог

Годы спустя

— Дышите. Еще дышите. Глубже. Спокойно.

— Пап, через это проходят все, чё ты паникуешь.

Из-за дверей палаты раздается мучительный крик моей любимой училки. Очередной. Не знаю, как через это проходят женщины, но я рад, что мужчинам это не суждено испытать. Она очень сильная — моя любимая. Справится, я знаю.

Крик стихает и за ним раздается мучительный стон.

Бедная моя. Как она там?

Смелая моя девочка. До сих пор не могу поверить своему счастью. Прихожу после работы домой и меня встречают запахи вкусного ужина, ласковые объятия любимой. Вопросы как прошел мой день.

Я ни о чем не жалею в своей жизни. Ни о том, что Леля ушла, ни о пятнадцати годах одиночества. Все померкло в тот момент, когда я увидел ее, ждущей такси, под проливным дождем. Маленькая, стройная. С испугом в глазах и разговорами о маньяках. Когда сидела в моем кабинете со стеклянным взглядом. Когда целовал ее, ласкал в кромешной тьме ресторана. Когда она согласилась выйти за меня замуж. Скоропалительная свадьба… Она в красивом длинном фиолетовом платье, словно принцесса из сказки. Ждёт меня в стенах ЗАГСа с купленным Лизкой букетом белых роз. Ее тихое: "Да" на вопрос регистраторши. И потрясающая новость через четыре месяца после свадьбы: "Миш, я беременна".

Я не знаю, кто из нас стал счастливее от этой новости: я, Машка или Лизка, которая в этот момент собирала чемоданы для переезда в общежитие института. Я помню, как весь воздух из лёгких выбили, когда моя немного смущенная женщина с радостным блеском в глазах протянула мне тест с двумя полосками на ладони. Лизка заверещала от радости на всю квартиру, оглушая громким звуком нас с Машей. Бросилась обнимать и поздравлять нас. А потом не замолкая трещала о том, как нужно переделать ее комнату для малыша.

И сейчас моя дочь приехала из другого города, чтобы быть рядом в столь волнительный для меня день, за что я ей чрезмерно благодарен.

Знаю, что каждая женщина проходит через эти муки, чтобы родить ребенка. Плод нашей любви. Но слыша ее мучения там за дверью, мне становится плохо. В сотый раз проклинаю себя за то, что подверг ее этому испытанию.

Снова слышу мучительный крик.

Резко встаю с кушетки, на которой сижу и порываюсь в палату. В глазах темнеет, в голове гул. Чьи-то руки надавливают на плечи, когда я опускаюсь обратно на кушетку в сидячее положение.

— Спокойней, папаша. Ей Богу. Сколько вас таких перевидала. Один другого краше. — Под нос суют ватку с отвратительным запахом. — Кто-то в обморок хлопается, кто-то блюёт не переставая. И все как на подбор — зелёные. — Смеётся пожилая медсестра. — А ещё сильный пол называется. Эх. — Качает головой и уходит.

Снова этот крик и: “Тужься. Ещё тужься. Молодец девочка”.

На несколько минут все затихает. Не слышно ни звука. Или это у меня барабанные