В условленный час девушки первыми покидали стол. Они убегали прятаться в лес, а юноши бросались следом за ними на поиски. Первый, кто находил девушку, брал ее себе: девушка не имела права отказать тому, кто ее обнаружил. В процессе поисков преимущество оказывалось на стороне не самых красивых юношей, а тех, кто был быстрее, наблюдательнее и хитрее. Остальные вынуждены были довольствоваться менее соблазнительными невестами, поскольку каждый юноша должен был вернуться в деревню с подругой. Если кто-то не хотел связываться с дурнушкой и приходил ни с чем, его изгоняли из деревни.

В первую очередь искали красавиц, но, к счастью, быстро спускалась ночь, и темнота благоприятствовала менее хорошеньким крестьянкам. На следующий день начинали праздновать свадьбы. Можно и не говорить, что в таких деревнях было очень мало старых дев и холостяков.

Испробуйте на ваших друзьях такой диктант-загадку: «Спереди курится, сзади сосут».

Произносите фразу так, чтобы слышалось: «Спереди курица, сзади сосуд». (Отгадка: сигарета.)

Еще один смешной диктант: «Ребенок стих от варенья». Говорите быстро, так, чтобы слышалось: «Ребенок – стихотворенье».

Никому не нужно доказывать, что между частями нашего тела царит полнейшая гармония. Все наши клетки равны. Правый глаз не завидует левому. Все клетки, органы, все части нашего тела подчинены общей цели: служить организму в целом так, чтобы он функционировал наилучшим образом.

Клеткам нашего тела хорошо знакомы и коммунизм, и анархизм. Все равны, все свободны, но задача у всех одна: жить вместе как можно успешнее. Гормоны и нервные импульсы мгновенно передают информацию по всему телу, но воспринимается она только теми участками, которым она нужна. В организме нет руководителя, нет администрации, нет денег. Единственными богатствами являются сахар и кислород, и организм решает, каким органам они нужнее. Например, когда становится холодно, организм питает жизненно важные органы кровью в некоторой степени за счет конечностей. От этого пальцы рук и ног синеют первыми.

Неплохо бы и нам взять пример с нашего тела и применять в более крупном масштабе ту систему, которая уже давно доказала свою успешность в более мелком масштабе.

Смерть появилась ровно семь миллионов лет тому назад. Четыре миллиарда лет до этого момента жизнь была одноклеточной. На одноклеточном уровне жизнь бессмертна и способна, не меняясь, воспроизводиться до бесконечности. И в наши дни можно найти следы бессмертных одноклеточных систем на коралловых рифах.

Но однажды две клетки встретились, поговорили и решили действовать сообща, дополняя друг друга. Появились формы многоклеточной жизни. И немедленно появилась смерть. Как связаны эти два феномена?

Когда две клетки хотят сотрудничать, они вынуждены общаться, и это общение приводит к распределению обязанностей – для большей эффективности. Например, они решают, что теперь необязательно обеим переваривать пищу. Одна может пищу находить, а другая – переваривать.

Чем больше клеток объединяется, тем более узкой становится их специализация. Чем уже специализация, тем уязвимее делается клетка. Уязвимость эта растет, и клетка теряет свое первоначальное бессмертие. Так рождается смерть. В наши дни мы видим живые системы, состоящие из чрезвычайно узкоспециализированных клеток, ведущих между собой беспрерывный диалог.

Клетки наших глаз существенно отличаются от клеток печени: первые спешат сообщить, что видят горячее блюдо, для того чтобы вторые немедленно начинали вырабатывать желчь – еще до того, как пища попадет к нам в рот. В человеческом теле все специализировано, все состоит в контакте со всем, следовательно, все уязвимо и смертно. Необходимость смерти можно объяснить и с другой точки зрения. Смерть необходима для достижения равновесия между видами. Если бы многоклеточные виды были бессмертны, они продолжили бы специализацию и решили бы все свои проблемы. Они стали бы столь сильны, что помешали бы существованию других форм жизни.

Почти во всех человеческих культурах присутствовал шаманизм. Шаманы – это не вожди, не священники, не колдуны, не мудрецы. Их роль заключается в примирении человека с природой.

У карибских индейцев Суринама начальный этап обучения шаманов длится двадцать четыре дня, разбитых на четыре периода, каждый из которых состоит из трех дней обучения и трех дней отдыха. Молодые ученики, обычно шесть юношей, едва достигших половой зрелости – возраста, когда личность еще не сформирована, – обучаются пению и танцам, узнают об обычаях. Они наблюдают и имитируют движения и звуки животных, чтобы лучше их понимать. Во время всего обучения ученики практически ничего не едят, только жуют листья табака и пьют табачный сок. Пост и употребление табака вызывают у них лихорадку и другие физиологические расстройства. Кроме того, посвящение сопровождается физическими испытаниями, разрушающими личность человека, ставящими его на границу жизни и смерти. По прошествии нескольких дней этого опасного, изнурительного и отравляющего организм обучения ученикам удается «узреть» некие силы и обрести возможность впадать в состояние экстатического транса.

Посвящение в шаманы – это своеобразное воспоминание об адаптации человека к природе. В момент опасности ты либо адаптируешься, либо гибнешь. В момент опасности ты смотришь вокруг, не вынося суждений и не философствуя. Ты учишься ничего не знать. Затем для ученика шамана наступает период одинокой жизни в лесу, который длится около трех лет. Все это время он сам находит себе пищу. Если он выживает, то снова появляется в деревне, грязный, обессиленный, полубезумный. Старый шаман вновь начинает заниматься с ним, продолжая обряд посвящения. Учитель пытается пробудить в ученике способность превращать галлюцинации в контролируемые «экстатические» опыты.

Как ни странно, но обучение, заключающееся в разрушении человеческой личности и возвращении ее в дикое, животное состояние, превращает шамана в сверхджентльмена. Шаман к концу периода посвящения становится сильнее как во владении собой, своими интеллектуальными и интуитивными способностями, так и в моральном плане. Словарный запас и культура якутских шаманов Сибири в три раза богаче, чем у их соплеменников.