Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мне бы уйти отсюда, обнять Макса и все ему объяснить, но понимаю, пока не услышу, что Волканов жив, не смогу сдвинуться с места. Интересно, что нас ждет дальше? Всю троицу? Мне ничего непонятно. Я люблю мужа, жизнь за него отдам, если придется. Однако, иногда в голове происходит короткое замыкание, и я не принадлежу себе.
Перед глазами всплывает Макс, придерживающий дверь кареты скорой помощи. В его глазахбыли боль, отчаяние, смятение и много чего еще. Это расплата за трусость. Надо было сразу ему все рассказать. Теперь поздно. Остается лишь надеяться, что он сможет со мной хотя бы поговорить. Ведь я наплевала на него, пренебрегла им. И не в личном поединке, а на глазах всей нашей семьи.
Кошмар, они ведь потом мне устроят такую головомойку, что желание сбежать прямо сейчас куда-то далеко, увеличится в геометрической прогрессии относительно грядущей катастрофы. Ладно, все пустое. Достойно приму все, что готовит судьба. Главное сейчас дождаться результатов операции, раз уж нахожусь здесь, а потом пойду на встречу неприятностям.
«Нет, я так больше не могу. Она мне надоела!»
Волчица решила поболтать со мной очень неожиданно. Видимо, когда меня отпустило, она смогла возыметь верх над комочком внутри, который подвел нас с Золотинкой под монастырь.
«Что случилось?»
Спрашиваю красавицу, потому что, если не остановить сразу, она будет возмущаться еще долго.
«Она скулит по кругу одни и те же фразы: «Почему все снова повторяется?», «Почему всегда кто-то из нас умирает?», «За что нам все это?», «Прошу, хватит, остановите этот кошмар!». И все в таком духе. Причем, говорит это в пустоту, не нам с тобой. Аль, я ее скоро покусаю»
Очень странно. Все похоже на то, как если бы она обращалась к провидению, постоянно ставя перед ней препятствие. Но как их можно ставить тому, кто по сути и не живет своей жизнью, а присоседился в чужом теле, уничтожая судьбы.
«Совсем ничего не получается узнать у нее?»
«Совсем. Ничего не слышит. Только повторяет свои фразы по кругу»
«Держись. Я сама ничего не понимаю. Я ведь все перечеркнула собственными руками. Макс меня никогда меня не простит»
Волчица на мгновение замолкает.
«Все образуется. Это была не ты. Он простит и все поймет. Я серенького успела лизнуть за ушком, пока вы двое прощались глазами. Не сам Макс простит, так я пойду добиваться справедливости к серенькому. У меня-то тяги нет к Борису. Сможем выпутаться. Верь мне»
«Не могу, ты ведь видела, как он смотрел»
Золотинка начинает скрестись внутри. Хочет поддержать и успокоить, стать отдельной частью меня, вырваться наружу, чтобы потереться об меня своей мордочкой. Я и сама не была бы против. Но все что я могу, это закрыть глаза и ждать.
«Он ничего не понял. Мы объясним»
«Должны были давно, Золотинка. Мы промолчали, вернее я»
Уже закрыв глаза, продолжаю разговор с мохнатой. Сейчас бы с Лизой поговорить, или… с Марьяной. Да, с Сорозовой было бы неплохо. Она умеет и мозги вправлять, и поддерживать. Неужели бета так важен? Сейчас хочется кричать: «Жизненно необходим». Потому что она тогда меня не осудила, обещала помочь во всем разобраться. И я верю. Вся загвоздка лишь в том, что девушка попросила дать ей несколько дней. Сегодня первый из них.
И тут по коридору слышатся шаги. Много шагов. До носа долетает ворох ароматов. Вся семья примчалась. Кошмар, Луна, дай сил выдержать грядущую бурю. Слышатся мамины возмущения, дедушкины просьбы не наседать на драгоценную внучку, бабуля говорит, что во всем разберемся, братья. Нет, тут без комментариев. О, я же говорю. Слышатся подзатыльники. Явно папа осадил. Только Макс молчит. Но ведь главное, что пришел. Верно?
Не открываю глаза, наоборот, скорее обнимаю коленки, прижимая их сильнее к груди, и утыкаюсь в них носом, чтобы никто не увидел опухших от слез глаз. Делаю несколько шагов. Вот они выходят из-за поворота. Пятый, седьмой, десятый, стоят рядом со мной. А потом движется всего одна пара, такая нужная пара.
Макс садится передо мной на корточки, чуть сбоку. Кожей чувствую его взгляд. Такой невозможно проигнорировать. Выхожу из укрытия и смотрю прямо на него. Боль, любовь и мольба. Вот что застыло в его взгляде. Никогда не смогу простить себя за это.
— Макс, я… Я… Я не знаю, как это произошло. Это волнами, все иначе. Я виновата перед тобой и ничего не могу сказать в своё оправдание, я… я люблю только тебя, ты моя душа, без тебя… — слезы снова покатились из глаз, а тело начало сотрясать мелкой дрожью.
Нет сил договорить, как и подходящих слов. Жду его слов с затаенной надеждой и животным страхом. Если прогонит, мне незачем будет жить. Он моя пара, что бы не происходило.
Макс
Как только Аленка оказалась в моих руках, я заново родился. Только в тот момент понял, что и не дышал вовсе, пока она была в заложниках. Или во всяком случае в те минуты, когда она вышла из здания и оказалась окутана облаком неизвестного дыма. Даже находясь на приличном расстоянии ощущал его едкое воздействие. Неприятно. Но все стало неважно, когда мое сокровище побежала именно ко мне первому, оказалась в моих руках, желая найти покой и умиротворение. Так всегда будет. Обещаю. Никогда больше не допущу подобного.
Только счастье продлилось недолго. Сначала вырвался преступник, вырвал пистолет, и сделал выстрел. Развернул свою девочку за долю секунды. Я больше, сильнее, и не смогу без нее. Ждал жгучей боли, но она все не приходила. Потом среагировал на стон мужчины. Борис заслонил нас собой, приняв удар. Что это было? Зачем он это сделал?
Все вопросы испарились, когда Алька вырвалась из кольца моих рук и побежала в сторону волка. То, что произошло дальше, никак не укладывалось в моей голове. Моя девочка хваталась за Волканова так, если бы на земле оказался я. Ну, я бы так себя вел, если бы с малышкой что-то случилось. Она кричала, целовала лицо, отрицала происходящее. Я ничего не понимал. Как в бреду, смотрел на происходящее, пока Алька не забралась в скорую.
Как привязанный, пошел следом, задержал закрывающиеся двери. Алька попросила отпустить. Сказать, что внутри все оборвалось, значит ничего не сказать. Из меня словно жизнь вырвали. Врачи закрыли двери и повезли истинную прочь. В душе кричал, как раненый зверь, на деле,
