Каролина также опустила свой пистолет и, развернувшись, вперила полный ненависти взгляд в бывшего коллегу.

Джеймс Гучас шагнул в комнату и приказал охранникам:

— Выйдите отсюда и заприте дверь, — и зло прикусил нижнюю губу.

— А ворота? — неуверенно спросил угрюмого вида солдат.

— А ворота немедленно восстановить и вон отсюда! — не сдержался от крика резидент ЦРУ.

Оба охранника спрятали свои пистолеты в кобуры и вышли, тщательно прикрыв за собой сломанную дверь…

Джеймс Гучас сунул в рот сигару, с остервенением вцепился в кончик зубами. Оглядевшись по сторонам, молча взял из рук Крутова зажигалку.

Затянувшись, резидент резко повернулся к скрючившемуся в дальнем углу гостиничного номера Брюсу Матерсону. Военный юрист, безвольно опустив руки, сидел на невысоком пуфике у окна, из которого было видно, как в свете множества фонарей суетится бригада ремонтников, под охраной нескольких военных полицейских восстанавливая ворота.

Немного в стороне от Матерсона устроился вернувшийся из «Албанской корчмы» Моше Кацц. Лицо израильтянина было непроницаемо, но в темно-коричневых, слегка навыкате глазах читалось облегчение. Опытному разведчику было ясно — найти предателя, значит, ухватить за хвост террористов.

На месте побоища в ресторане с албанскими полицейскими уже работали представители американского посольства. Несколько минут негромкой беседы, и полицейский начальник дал добро не будоражить общественное мнение кровавым побоищем и убийством нескольких американцев. А обойтись кратким сообщением об очередной разборке двух криминальных бригад — такое в последние годы было не редкостью в Тиране.

Крутов, успевший сменить мокрые вещи на спортивный костюм и удобные кеды, стоял у входной двери, подбрасывая на ладони зажигалку. Из всей бригады отсутствовала лишь Каролина Флетчер, все произошедшее оказалось слишком тяжелым испытанием в психологическом плане для молодой женщины, пусть даже дослужившейся до полковника ВВС. Гостиничный медик напичкал ее транквилизаторами, и Керл благополучно заснула.

Джеймс Гучас выпустил облако сигарного дыма и, собравшись с духом, подошел к Матерсону.

Присев напротив военного юриста на корточки, резидент тихим, но уверенным голосом заговорил:

— Брюс, ты уже пришел в себя и наверняка просчитал все возможные варианты защиты, и где-то в глубине души надеешься, что сможешь отвертеться. Все верно, только есть один небольшой нюанс: ты меня подставил. А значит, поставил крест на моей карьере, и самое лучше для меня было бы оформить тебе смерть при попытке к бегству. Но я сейчас опущу собственные амбиции и сделаю тебе предложение, от которого ты, подумав, не сможешь отказаться. Достаточно лишь хорошенько осмыслить то, что я тебе скажу, Брюс. Из-за тебя, сука, — внезапно по-змеиному зашипел Гучас, — погибли десятки американских солдат, а наше правительство этого не любит. Тебя будут судить закрытым судом и приговорят к электрическому стулу. Причем, как мне кажется, долго ждать смерти не придется. Это первое. Второе, если ты думаешь, что сможешь торговать имеющейся у тебя информацией, то это зря. Тебе введут пентал натрия, и ты все выложишь как на духу. Только не забывай, психотропные препараты весьма опасны и часто случаются летальные исходы. А твоя смерть мне только на руку.

Все время, пока говорил резидент ЦРУ, капитан лишь монотонно раскачивался, глядя в одну точку. Но как только Гучас замолчал, казалось, безучастный ко всему происходящему Брюс посмотрел ему прямо в лицо и хрипло спросил:

— Что я получу взамен, если заговорю?

— Ты сейчас все расскажешь нам, а я тебе оформлю сотрудничество со следствием, и соответственно твой адвокат сможет заключить сделку с судом. И вместо смертной казни получишь всего лишь срок, наверняка внушительный, но зато останешься в живых.

Матерсон долго раздумывать не стал и с готовностью кивнул.

— Я согласен, с чего начинать?

— Начни сначала, — хмыкнул Крутов, продолжая манипуляции с зажигалкой.

— Три года назад, во время моей очередной командировки в Кувейт, черт занес меня в казино. Тогда мне крупно везло, вначале я выиграл в рулетку больше ста тысяч долларов. Нужно было сразу уйти, а я остался. Меня буквально загипнотизировали желтые глаза дьявола…

— Меньше лирики, Матерсон, — прикрикнул на капитана резидент. — Вы же юрист, вот и излагайте факты.

— Да, да. Так вот, ближе к полуночи я спустил весь свой выигрыш и начал играть в кредит, а к утру у меня оказался долг перед казино больше трехсот тысяч долларов. Таких денег у меня, конечно же, не было. Хозяин заведения хотел меня продать в рабство бедуинам, вот тогда и появился Джафар.

Джеймс Гучас хотел что-то сказать, но его опередил Кругов:

— Брюс, вы часто посещали это игорное заведение?

— Нет, — замотал головой капитан. — Я попал туда первый раз, и это было чистой случайностью.

— Странно, — удивился Крутов, — насколько мне известно, казино открывает кредиты лишь своим постоянным клиентам. Это первое. И второе, нам известно, что вы были знакомы с Джафаром, когда оба служили в «Форт Брегге». Не с ним ли вы играли в рулетку?

— Я не был знаком с Джафаром в «Форт Брегге», — буквально взвился Матерсон, но внезапно осекся под тяжелым взглядом русского полковника, не догадываясь, что тот блефует, и тихим обреченным голосом продолжил: — Еще в Штатах я был должен ему крупную сумму денег, которой у меня не было.

— Поэтому вы и уехали на Ближний Восток? — продолжал напирать Крутов.

— Поэтому и уехал.

— Вот где и произошла вербовка, рыбка заглотила наживку, — произнес Родион. Он сунул в карман спортивной куртки зажигалку и продолжил свою мысль: — Долг за время просрочки вырос до астрономических размеров, потому поступило предложение поставить его на кон, чтобы отыграться. Вы рискнули, и долг увеличился вдвое.

После этих слов Брюс Матерсон лишь закрыл лицо руками, его плечи задрожали. Моше Кацц почесал переносицу и вопросительно посмотрел на Крутова. Но тот даже не глянул на него, продолжив разоблачение военного юриста.

— Не было случайности. Вас, Брюс, конкретно завербовали, и перевод в Косово также не был случайностью. Именно тогда начались переговоры о выдаче Югославией США крылатых ракет.

— Это правда? — прорычал Джеймс Гучас, сверкнув глазами. Окурок в его зубах принял почти вертикальное положение. Брюс Матерсон, не отрывая рук от лица, лишь закивал. — Подонок.

— В общем, с этим фактом мы разобрались, — ровным голосом продолжал Кругов. — Теперь меня интересует другой вопрос. После того как я заявил, что через несколько дней станет известно местонахождение логова Джафара, вы нам предложили посетить «Албанскую корчму», а сами тут же связались с ним. И что решили? Я жду ответа, Брюс.

Матерсон убрал руки от лица и заговорил:

— Я предложил выкрасть вас из «корчмы» и потом ликвидировать, скрыв труп, чтобы потом объявить о вашем побеге и тем самым отвести от себя подозрения. А Джафар сказал, что все решит сам, а мне приказал направить следствие в направлении Косова.