– Не волнуйся, Маркус, ничего страшного не произошло. Я просто... – Она не смогла продолжать, потому что у нее вдруг перехватило горло. – Мне нужно идти. Энтони привез Анну, которая собиралась поехать со мной за покупками для бала.

Маркус безуспешно пытался собраться с мыслями. Она его любит! Это заявление было столь неожиданным, что он совершенно растерялся и только коротко кивнул ей. Его жена любит его, тогда как он... А собственно, какие он испытывает к ней чувства? О нет, он не готов был услышать ее признание, совершенно не готов!

Избегая смотреть на него, Онория открыла дверь и вышла, а Маркус так и остался стоять неподвижно, не в силах вымолвить ни слова. Разумеется, он испытывал к ней страсть и даже питал огромное уважение, но любовь...

Черт побери, что же ему теперь делать?

Есть три вещи, которые должен уметь мужнина: делать деньги, заниматься любовью и угождать. Последнее особенно важно!

Леди Тистлуэйт – герцогу Девонширу, присутствуя при запуске воздушного шара, раскрашенного в цвета вигов

Онория прижалась пылающим лбом к холодному стеклу и устремила за окно невидящий взгляд. Находясь в ином состоянии, она, несомненно, залюбовалась бы раскинувшимся за домом великолепным парком с фонтанами и спускающейся широкими уступами мраморной лестницей, которая белой лентой врезалась в просторные зеленые лужайки; однако ей было вовсе не до этих красот.

«Боже мой, я все испортила», – с отчаянием думала она. Ну кто тянул ее за язык! Маркус не готов был признаться ей в любви... да и вряд ли когда-либо будет к этому готов. Ему и в голову не приходило задаться вопросом, что она к нему чувствует и что чувствует он сам. Перед ней неотступно маячило его окаменевшее лицо, когда он подыскивал слова для ответа на ее признание.

Ах, если бы только можно было взять свои слова обратно!

– Онория?

Вздрогнув, она стремительно обернулась и увидела рядом Кассандру.

– Господи, как ты меня напугала!

– Извини. Я дважды тебя окликнула, но ты не ответила, поэтому... – Кассандра присела на диван у окна. – Онория, я могу тебе чем-нибудь помочь? Мне кажется, с прошлой недели между тобой и Тремонтом отношения стали какими-то натянутыми.

Натянутыми? Это было еще слабо сказано. С того страшного дня в библиотеке между ней и Маркусом словно вознеслась невидимая стена. Теперь он старался проводить дома все меньше времени, и она чувствовала себя с ним очень неловко, да и он, по-видимому, тоже, за исключением тех моментов, когда их вновь охватывала страсть. В эти моменты все противоречия куда-то исчезали, но затем лежали без сна в темноте, Онория отворачивалась от него, чтобы он не видел ее слез.

С трудом отмахнувшись от мрачных мыслей, Онория ласково погладила сестру по плечу.

– Не волнуйся, у меня все хорошо. В отношениях между супругами всегда случаются взлеты и падения.

– Да, но в последнее время я наблюдаю, пожалуй, одни падения. – Кассандра сжала ее руку. – Мне очень жаль. Мне казалось, что маркиз довольно быстро освоился с внезапно свалившейся на него нашей шумной семейкой, а Джордж перед ним буквально преклонялся. Почему ваши отношения так резко изменились? Вы что, поссорились?

– Нет, но... Просто нам нужно время.

Время, чтобы перестать чувствовать. Именно это ей необходимо: перестать испытывать к нему такие острые и глубокие чувства. Онория любила Маркуса и была уверена, что нравится ему, но разве этого достаточно? Со временем ей придется прилагать все больше усилий, чтобы сохранить душевный покой.

– Ладно, довольно обо мне! Лучше расскажи, как ты проводишь сезон. Просто не верится, что нам поступает такое количество приглашений!

Нежное лицо Кассандры порозовело от смущения.

– Все идет просто изумительно, хотя... – По ее лицу пробежала тень.

– Да?

– Не знаю, право. По-моему, я ожидала чего-то большего. Я, конечно, познакомилась с очень приятными людьми, но... – Она тяжело вздохнула.

– А среди них нашлись приятные мужчины?

Кассандра потупила голову.

– Да, один...

Онория внимательно всматривалась в растерянное лицо сестры.

– И кто же это?

Из холла донеслись сердитые мужские голоса.

– Боже мой! – воскликнула Онория. – Непохоже, чтобы это был Тремонт, он никогда не повышает голоса.

Незнакомый голос уже звучал рядом с дверью, и Кассандра вдруг вскочила на ноги.

– Это не Тремонт!

– Так кто же?

Словно в ответ на ее вопрос, дверь распахнулась и в комнату решительно вошел прекрасно одетый молодой человек. Онория узнала его, так как уже встречалась с ним в свете и однажды видела с Кассандрой. Тогда, глядя на них, она подумала, что из них получилась бы пара: оба светловолосые и такие красивые!

Онория посмотрела на сестру и поразилась. Кассандра смотрела на джентльмена широко распахнутыми завороженными глазами.

И тут же в комнату вбежал Джеббсон.

– Миледи! Мисс Кассандра! Прошу прощения, но этот джентльмен ворвался без приглашения...

Молодой человек обернулся.

– Я уже трижды приходил, чтобы повидать его светлость, и каждый раз вы заявляете мне, что маркиза нет дома!

– Его светлость никого не принимает, – холодно заявил дворецкий.

Онорию кольнуло чувство вины. Это из-за нее в те редкие часы, когда оказывался дома, Маркус запирался у себя в кабинете.

– Он сам просил меня прийти. – Молодой человек стиснул кулаки.

Внезапно Кассандра шагнула вперед.

– Джеббсон, лорд Мелтон явился по моему приглашению.

– Но это имя не значится в списке желательных визитеров его светлости! – не сдавался дворецкий.

– Зато оно значится в моем списке.

Онория в изумлении смотрела на сестру, в голосе которой появились несвойственные ей твердые нотки, в то время как Кассандра слегка поклонилась гостю.

– Вы очень любезны, что приняли мое приглашение. Не угодно ли присесть?

По лицу Мелтона пробежала тень удивления, и Онория поняла, что он не меньше ее поражен вмешательством Кассандры.

К счастью, молодой человек быстро взял себя в руки и поклонился с легкой улыбкой на красивом лице:

– Благодарю вас, мисс Бейкер-Снид, с удовольствием. В мгновение ока лорд Мелтон превратился из нагло вторгшегося в дом чужака в гостя мисс Кассандры. Подойдя к креслу у камина, он остановился в ожидании.

Кассандра с достоинством приблизилась к нему и опустилась в кресло. Онория уселась рядом, после чего Мелтон занял третье кресло.

– Джеббсон, – тихо произнесла Кассандра.