– Нет, ну что за жестокая жизнь!

– Дин сказал, что ты в плохом настроении. И ты слишком мало пьешь – воды, я имею в виду.

Бог мой! А ведь она права. Мне сразу же захотелось пить. Я выбрался из постели и пошатнулся, почувствовав головокружение.

– Ох!

– Ты в порядке?

– Голова кружится.

– Ты еще и дрожишь. Может, это на тебя Покойник действует?

– Да, он в последнее время довольно заразен.

Я сел на кровать. Тинни была права насчет дрожи. Головокружение не проходило.

– Может быть, лучше ты сходишь попросишь Дина или Синдж принести мне воды?

Головокружение не только не прекращалось – оно становилось все хуже. То же самое относилось к ознобу. Я почувствовал, как Покойник озабоченно прощупывает меня.

Дин принес воды, и я высосал целую пинту, не переводя дыхания.

«Ты вовсе не должен на самом деле становиться больным».

– Уверяю, этого не было в моем гениальном замысле.

– Да у тебя лихорадка! – воскликнула Тинни.

Я рухнул на кровать.

– Наверное, все пройдет само.

Вошел Дин, пригласивший сам себя. Он казался разочарованным, что не поймал нас в разгар веселья.

– Я принес кувшин пива. Возможно, вам полегчает, если пропустите глоточек.

Я ответил ему самым непроницаемым лицом, какое только мог изобразить, балансируя на грани потери сознания. И заглотил в себя столько ячменного супчика, сколько смог удержать, – он же был мне прописан. После этого я действительно вырубился, дрожа с головы до ног, в ярости оттого, что это случилось именно со мной и именно сейчас.

Сквозь муть в голове я слышал, как Дин высказывает предположение, что я мог подцепить болезнь той ночью, которую провел под дождем. Когда муть немного улеглась, я попытался привлечь внимание Покойника, потому что причиной снова могли быть эти треклятые металлические псы.

«Шакалы!»

…Я очнулся с легкой головной болью и тяжелым кашлем, прочно угнездившимся в моем левом легком. Тинни материализовалась передо мной прежде, чем я успел до конца сесть на постели.

– Смотри-ка, совсем по-домашнему! – проворчал я.

У Тинни были свои мысли по этому поводу. Она не разделяла мою точку зрения.

– На, выпей, – поднесла мне она горячую дымящуюся кружку с чем-то еще более вонючим, чем болотная вода вековой выдержки.

– А там есть такие маленькие извивающиеся зверюшки?

– Дин забыл их добавить. Надо будет сходить купить немного. А пока начни с того, что есть.

Я взял кружку, задержал дыхание и поглотил содержимое одним длинным глотком, одновременно борясь с кашлем. Я не так уж часто болею. Когда это происходит, Дин обычно тут же наколдовывает какое-нибудь эффективное лекарство.

Тинни не стала уходить. Она вела себя как строгая мамаша, заставляющая упрямого отпрыска съесть брюквенный пирог до последней крошки.

– Похоже, эта отрава вкупе с шакалами окончательно меня добила.

– Когда соберешься с силами, сойди вниз, – улыбнулась Тинни, не слушая меня. – Дин приготовил тебе паровую баню.

Паровую баню! Меня не заставляли дышать паром и пить травки с тех пор, как я был ребенком. Похоже, кто-то считал, что я нахожусь на грани пневмонии.

– Зачем? Сегодня утром я был…

Мисс Тейт утихомирила меня сердитым взглядом.

– Сегодня утром было совсем в другом мире. Ты заболел. Очень быстро. И очень серьезно.

На этот раз, встав с постели, я не плюхнулся обратно, однако мир завертелся вокруг меня на оси. У меня возникли проблемы. Такого рода, какие бывают, когда роскошная рыжеволосая красотка подсовывает тебе под руку плечо, прижимается к тебе и тянет вверх, делая вид, что помогает, – хотя на самом деле измывается над тобой без капли стыда.

У меня не было больших трудностей с дыханием, пока Тинни помогала мне. Совсем наоборот.

«Похоже, худшее уже позади. И это означает, что ты вернешься к своему прежнему неприглядному „я“ прежде, чем мы успеем подготовить себя к этому».

– Надеюсь, что так, Весельчак. Хорошо бы до того, как вот эта успеет сбежать.

Наградой мне был острый локоток в моем боку. В больном боку.

– Полегче, женщина! Что ты имеешь против комплиментов?

– Может быть, то, что они искусственные? В них нет искренности.

– У меня сейчас мозги не очень хорошо варят… Как там говорится, что-то острее жабьего клыка?

– Жало гадюки. Тебе это должно быть хорошо известно, потому что показываешь его каждый раз, когда кто-нибудь с тобой не соглашается.

– Разве это можно – не соглашаться со мной? Я же такой умный!

Мне пришлось сесть на кровать, а потом и лечь. Я исчерпал себя.

– Выпей воды.

– Ты какая-то нервная, что с тобой?

– Я не выспалась.

Передо мной замаячило смутное подозрение. Я спросил прежде, чем подумал:

– Сколько ты пробыла здесь?

– Пятнадцать часов.

Это кое-что объясняло.

– Да, похоже, я отключился как следует!

– Тебе крупно повезло, что Покойник не спит. И не только из-за дыхания.

– А что?

– Ты так разозлил меня, что я чуть не убила тебя прошлой ночью. Ты пытался помереть у меня на руках.

– Э-э… ладно.

Похоже, это был один из тех случаев, когда все, что бы я ни сказал, было бы неверным. Даже молчание не помогло бы. Но молчание принесло бы мне меньше шишек и синяков.

– Ты, наверное, не сможешь подняться? Нам надо вымыть тебя и сменить постель.

– Болеть – это кошмар. Надо же такому случиться посреди всего!

Сколько мы уже потеряли – два дня? Или больше?

«Из-за твоей болезни ничего не было потеряно. Ничего существенного не происходило».

Тинни тоже услышала это.

– Снова идет снег, – пояснила она. – Так странно… Его нападало уже на ползимы, а она по-настоящему еще и не должна была начаться!

Мне принесли еще воды. Дин не брюзжал по своему обыкновению, что означало, что я действительно побывал на самом краю.

Я отхлебнул немного и сказал:

– Ужасно хочется есть. Но чувствую, что меня не ждет ничего лучше, чем куриный супчик.

– И будьте благодарны, что вам дают хотя бы это.

– Эй, Старые Кости! Что это было? То зелье? Или что-то другое?

«Ты должен сказать спасибо за свое положение мистеру Уайту – если не тому человеку по имени Колда. Предполагаемое противоядие, судя по всему, оказалось еще одним ядом».

Учитель. Ну конечно – парень, который влез во все эти неприятности, чтобы поквитаться за Паука Уэбба и Оригинала Пипу, несомненно, захотел расправиться и со мной.

– Погоди-ка! А почему ты меня не предупредил? Если Учитель пытался отравить меня, разве ты не должен был увидеть это у него в голове?

«Очевидно, Уайт в то время не имел сознательного намерения совершить убийство».

Дин принес предсказанный мною куриный суп. Только вот