Сплоченный удар разметал строй хумми. Пошла резня. Наемники рубили, заливая кровью зеленую траву. Но и хумми не отступали. Терять им, как уже сказано, было нечего. Они действовали копьями, которыми владели очень даже уверенно. Уцелевшие лучники, отскочив, пускали стрелы. Наемники теряли бойцов. Каждый из них отправлял к темным богам двух или трех хумми, но погибал сам. Число воинов на лугу сокращалось. Вскоре их осталось всего ничего. Залитые кровью, осатаневшие от охватившей их ярости, они убивали друг друга, не обращая внимания на происходящее вокруг. Не увидели, как из леса выскочила сотня короля. Лодорк, мигом оценив ситуацию, приказал воинам не вмешиваться. Подъехав ближе, спрыгнул с коня и ударил Кулаком. И тот примирил враждующие стороны – посмертно.

Королевские воины бросились искать живых. Как ни странно, нашли. Не все хумми оказались храбрецами. Двое спрятались в лесу, откуда наблюдали за исходом сражения. Там их и обнаружили. Один из пленников оказался наблюдательным и любопытным. Он знал о планах Сургиля, смог перечислить гостей, приезжавших в замок. Спустя полчаса Архиль знал имена заговорщиков. После недолгого совещания Лодорк взял двадцать воинов и сорвался вперед. Каждый вел с собой запасную лошадь – их, в отличие от всадников, уцелело много. Скакал отряд быстро, и скоро достиг столицы. Заезжать в город Лодорк не стал. Первым делом навестил расквартированную неподалеку тысячу. Поднял воинов по тревоге и повел в столицу. Задачи нарезал по пути. Каждая сотня получила свою. Одни взяли под защиту дворец короля, другие окружили дома заговорщиков. Те не сдались – пришлось штурмовать. Кулаки магов выносили ворота, ломали дома. У каждого был адамант – Антон выделил их из своих запасов. Разъяренные воины довершали разгром. Пленных не брали. Щадили слуг-орков и их семьи. Заговор подавили быстро.

А затем наступил хаос. Весть о заговоре взбунтовала горожан. Иль решили убить короля? Их любимого монарха? Орки бросились громить дома иль. Хотели выпустить пар, ну, и пограбить маленько, как без того? Лодорк метался по городу. Уговаривал, угрожал, высылал воинов. Еле справился. И все равно некоторых не причастных к заговору иль убили, дома их сожгли. Когда Антон подкатил к столице, над ней стоял дым.

Ахиль с воинами ускакали наводить порядок. Антон с Люсиль остались одни.

– Поехали! – сказала жена. Выглядела она встревоженной.

«УАЗ» въехал в распахнутые ворота. Стражи проводили его изумленными взглядами. Следуя указаниям жены, Антон катил узкими, пустынными улицами. Кое-где на деревянной мостовой валялись трупы, Антон их старательно объезжал. Попадались пепелища, над которыми струился дымок. Но в целом сожженных домов было немного. За пределами города картина выглядела страшнее. «УАЗ» выехал на небольшую площадь, и Люсиль указала на большой дом за высоким забором. Въезд во двор преграждали мощные, окованные железом ворота.

Антон установил «УАЗ», Люсиль выскочила и забарабанила в калитку. Ей не ответили. Люсиль постучала еще, затем выхватила кинжал и загрохотала рукоятью.

– Кто там? – раздался из-за калитки дрожащий голос.

– Открывай, Пилорк! – рявкнула Люсиль. – Хозяйка приехала.

– Сейчас, сейчас, высокородная! – послышалось со двора, и калитка распахнулась. Орк, шагнувший на площадь, был стар. Подслеповато вглядевшись в лицо женщины, он побледнел и попытался скрыться. Люсиль схватила его за ворот.

– Я это, Пилорк! – сказала улыбнувшись. – Просто другое лицо. Мне его исправили. Помнишь, прежнее?

– Да, высокородная! – проблеял орк. Было видно, что он не верит.

В этот миг в калитку выскочил пес. Видно, его спустил его с цепи. Подскочив к Люсиль, пес заскулил, затем встал на задние лапы и облизал ей лицо.

– Фурс! – Люсиль потрепала его по холке. – Узнал хозяйку. Умница! Не то, что глупый орк.

– Я тоже узнал! – поспешил слуга. – Только не сразу. Вы стали очень красивой, госпожа.

Он поклонился.

– Открывай ворота! – велела Люсиль. – Я не одна. Со мной муж, высокородный Иль-Ин.

Пилорк засуетился и исчез в калитке. Загремели запоры, и створки ворот поползли в стороны. Антон загнал машину во двор и выбрался наружу. Из дома и хозяйственных построек лезли орки. Среди них были женщины и много детей. Мужчины сжимали в руках тесаки. Они окружили «УАЗ», разглядывая Антона и его автомобиль. Люсиль растолкала орков и подошла к мужу. Фурс терся у ее ноги, требуя ласки. Люсиль потрепала его по холке.

– Наша хозяйка вернулась! – объявил приободрившийся Пилорк. – У нее новое лицо. С ней муж, высокородный Иль-Ин.

Орки склонились. Только дети смотрели на Антона во все глаза.

– Что тут творилось, госпожа! – Пилорк закрутил головой. – Воины воеводы бились с заговорщиками, затем жители города кинулись убивать иль. Грабили их дома, поджигали…

– К нам ломились? – спросила Люсиль.

– Пробовали, госпожа. Я сказал, что вы в отъезде, а других иль в доме нет. Но они не поверили. Я вооружил слуг и велел им защищать дом. Хорошо, что подошла стража…

– Правильно сделал, – одобрила Люсиль. – Отправь повозку и двоих слуг к дворцу короля. Туда прибудет обоз. Там повозка с нашим добром. Пусть заберут ее и пригонят сюда. Эту повозку, – она указала на «УАЗ», – разгрузить, вещи перенести в дом. И чтоб ничего не пропало!

– Что вы, госпожа! – обиделся Пилорк.

– Мы с мужем после дальней дороги. Согрейте воды и приготовьте поесть.

Пилорк побежал в дом, Люсиль последовала за ним. Оставшись один, Антон достал из машины мешок. В нем он возил запас гильз. Собрал и те, что остались после расстрела засады. Чего добру пропадать? Развязав стягивавший горловину шнурок, Антон стал оделять гильзами окруживших его детей. Те, толпясь, протягивали ручонки. Антон щедро сыпал в них блестящие трубочки. Получив свою долю, орчата отбегали. Скоро со всех сторон послышался свист. Дети мигом сообразили, как можно использовать непонятные предметы. Эту картину и застала появившаяся Люсиль.

– Идем! – сказала, покачав головой.

Антон бросил мешок в машину и пошел следом. Они поднялись по ступенькам крыльца, миновали дверь, затем – просторную комнату, и оказались в другой. Небольшой, с лавками вдоль стен. Посреди комнаты стояла большая бочка, в которую служанки лили из деревянных ведер воду. Ее или быстро согрели, или же она в доме была.

– Моемся! – сказала Люсиль, попробовав воду.

Они разделись и залезли в бочку.

– Бани у меня нет, – объяснила Люсиль, прижимаясь к мужу. – Пока будем так. Но я прикажу, чтоб сделали. Помой меня!

Антон подчинился. Потом Люсиль мыла его, уделив особое внимание волосам мужа. Они отросли и требовали ухода. Антон порывался остричь, но Люсиль запретила. В Руме стриглись воины и простолюдины. Делали это огромными, кованными ножницами. Антон, как увидел их, так сразу умолк. Ну, его! Пусть будут длинные. Тем более что Люсиль нравились его волосы. Она расчесывала их, восхищаясь, что они вьются. У самой Люсиль волосы были прямыми. Почему б не доставить радость жене?