— Бл@ть….

Чувствую, как горячая жидкость разливается внутри меня. Я не отпускаю Коула и ловлю кайф, сравнимый с бесконечными адскими пытками.

— Ты мой.

Всё ещё держу парня в своём теле. Хотя бы несколько минут, чтобы отдышаться и поцеловать его, как никогда и никого в жизни. Едва член, оказывается на свободе, мои бедра становятся липкими. Плевать. Целую Коула, что готов упасть прямо на меня.

Спустя время слышу размеренное дыхание, засыпая на его груди.

— Я люблю тебя, Микки.

Шёпот Коула проникает в мое, затуманенное сном, сознание. «Люблю» — эхом отзывается в паутине ночных шорохов. Он надеется, что я не услышу, но я обладаю чутким, почти музыкальным слухом.

***

Утреннее пробуждение, настает слишком рано. Безумная, взрывоопасная ночь, тает в бронзовых облаках. Мы не выспались. Я уж, несомненно, мечтаю поваляться под одеялом еще часок. Тонкая ниточка сигаретного дыма, приковывает мое внимание. Коул в одних боксерах, пускает причудливые фигурки в воздух. Я торопливо надеваю его футболку и присоединяясь к парню на крохотном балконе. Мои руки, охватывают талию, а нос мгновенно втягивает никотин.

— Доброе утро. — я почесываю щеку о широкую спину V-образной формы. Это самый лучший подъем, какой можно представить. Ты здесь. Со мной.

— Микки…

— Ничего не говори, я тебя люблю и не хочу этого скрывать.

Мой намек на его позднее признание, не обрел статус: «я тебя тоже люблю». Пускай, все останется на прежних, неподвижных местах. Коул должен созреть, чтобы признаться в своих чувствах ко мне. От моей веры, мало, что сохранилось. Но в него верю всеми правдами и не правдами.

— Пойдем в душ? — предлагаю я, давая волю своим рукам

Коул издает звонкий смешок, выбрасывает остаток сигареты и берет меня на руки.

— Уже отдохнула?

— Ага. Как подумаю, что весь день проведу без тебя, внутри все сводит спазмом!

Полчаса под градом горячей воды и в компании не менее горячего парня, проносятся на турбо-скорости. Обернутые в полотенца, выходим из ванной комнаты, и я вскрикиваю при виде Гаррета.

— Привет… — его голос сникает по щелчку, особенно глядя на Коула, что прикрывает меня собой от взгляда недоуменного мужчины

— Что ты тут делаешь? — частично высовываюсь из-за плеча Даффи, который готов порвать этого незваного гостя на куски.

— Я принес тебе кое-что из кондитерской «Черный Джек».

— О, мое любимое местечко, — я осекаюсь, удерживая рукой Коула. — Ты немного не вовремя.

— Да, извините, что помешал вам. — Гаррет ставит пакет на столик и пятится к входной двери.

Коул тянет меня за собой, ныряет в пакет и со свойственной ему уверенностью, говорит:

— Эклеры, шоколадные маффины. И про вафли не забыл? Настоящий джентльмен! Спасибо, мы как раз проголодались не на шутку.

Тень Флетчера стирается на фоне серых стен, и лязг замка оповещает о его уходе. Я ударяю Коула в живот и стараюсь сотворить разгневанную мордашку, но у меня, ни черта не получается. Сливочный крем эклера, рисует усы над верхней губой парня. Как балерина встаю на носочки и слизываю языком молочную сладость.

— Перестань уже ревновать. Я же сказала, что между нами ничего нет и быть не может.

— Хочешь кексик? — ехидничает Коул и тычет мне в нос бисквит, что только что вынули из печи

— Иди ты… — смеюсь, сбрасываю полотенце и направляюсь к комоду, за нижним бельем. — Оставайтесь на своем месте, мистер Даффи.

Игнорируя мой приказ, меня валят на кровать и под невинными солнечными лучами, покрывают поцелуями. Вот тебе и завтрак на двух персон. Видимо, не суждено мне насладиться вкусными кондитерскими изделиями. Если только, посчитать за перекус сладкую слюну Коула, после поедания эклера.

***

Нам удается выбраться из квартиры ближе к обеду. Я спускаюсь в магазин, а у Коула обыденные дела в клубе и черт знает, где еще. Ясмин столбенеет, когда видит нас целующимися возле «Форда».

— Бог мой, кто этот красавчик? — извлекает она, едва вхожу в стеклянную дверь.

— Господь, тут не причем. И этот парень явно не из когорты ангелов.

— Так он твой парень? — не унимается девушка.

— Наверно, — я сама не знаю, какой у него статус. — Возможно.

— Поздравляю и завидую. — Ясмин берет коробки с обувью и несет на склад, сразу за подсобкой с хозяйственными принадлежностями.

«Мой парень» — звучит неплохо, но пусть все идет своим чередом.

Раздается телефонный звонок на смартфон. Габриэлла?

— Сестренка?

— Включи телевизор, седьмой канал.

— Чего?

— Микки!

Бегу в кабинет Гаррета, и в спешке сношу стопку бумаг с его стола. Наконец, телевизор включен. От увиденного на экране, сажусь на пол.

— Прошлым вечером, агенты ФБР, начали полномасштабную проверку общины Святого Патрика в Ливингстоне. Из достоверных источников известно, что глава поселения, отец Парнис, подозревается в сексуальных связях с несовершеннолетними прихожанками. А также, был замечен в кругах ирландской мафии, что базируется в Новом Орлеане.

Я перестаю внимать девушке в строгом, сером костюме с коротким каре. Мой взгляд упирается в вычурную статуэтку на стеллаже, а по щекам текут слезы.

— Мика… — не договаривает Ясмин, поднимает меня на ноги и долго потрясывает за плечи. — Микаэлла!

— Все в порядке.

Из телевизора доносятся новые подробности:

— В пресс-службе управления, нам дали короткий комментарий о том, что на счету ирландской мафии более сотни не раскрытых убийств, изнасилований…

Я снова проваливаюсь в пропасть своего прошлого и отключаю все органы чувств. Перепуганная Ясмин звонит по первому номеру в моей списке контактов. Им, конечно же, является Коул. А я, я думаю лишь о Габи, родителях и Эстер. Такого жизненного поворота, я совсем не ожидала.

«Помни, что гнев замедлит, что наказание нечестивому — огонь и червь» (Сир. 7, 18–19)

​​​

Через десять минут после того, как отъезжаю от магазина «Сальвоторе», мой смартфон разрывается от звонка. На экране гаджета улыбающееся лицо Микки. Довольно ухмыляюсь и принимаю вызов одним движением пальца по сенсорному экрану/

— Уже соскучилась, детка?

Прижимаю телефон к уху плечом и переключаю скорость.

— Микаэлла! Она…Черт, я не знаю, что делать! — взволнованный незнакомый женский голос раздается на том конце телефонной трубки.

— Кто это? Что произошло?