– Вот именно! – закивал головой Глеб. – Демонов таких точно не бывает!

– Так откуда ты взялся в Заговоренном Месте? – повторила вопрос «блондиночка».

– Случайно, – честно признался парень. – Мы с друзьями экскурсию в лабиринтах проводили, а я отстал от группы и потерялся. А потом на меня обезьяны какие-то волосатые напали…

– Дикие люди…

– Именно, дикие люди! Я от них убегал и оказался в зале с воронкой посередине.

– Ритуальная комната…

– Угу. А туда старики эти пришли и начали обряд проводить. Уж не знаю как, но я выскочил из тела, а огненный монстр в нем остался.

– Ритуал замещения…

– А потом колдуны мое тело сюда приволокли, а я следом прилетел. Остальное ты знаешь.

– Послушай меня. Очевидно, огонь давно в твоей душе поселился, а отец и Братья почувствовали его и решили изгнать из тебя. Но ты настолько с ним сроднился, что и случилось то, что случилось.

– Как же теперь быть? Я не хочу болтаться без тела.

– Наверное, я смогу помочь тебе вернуться в него, но монстра я изгнать не в состоянии. Не я его в тебя загнала.

– Ой, верни меня уж, пожалуйста! А с «огненным захватчиком» я как-нибудь сам разберусь.

– Нужно будет поговорить с отцом. Ведь он может и не согласиться на ритуал. В своем теле ты станешь довольно опасным.

– Не опасней, чем сейчас! Хоть я и не монстр, но когда злюсь, все что угодно сжечь могу.

– Хорошо, я поговорю с Братьями.

– Неужели эти старики тебе братья?

– У нас духовное Братство. А ты, выходит, из другой страны?

– Что-то вроде того… – замялся Глеб.

Он боялся, что если сразу вывалит на незнакомку всю правду, она попросту решит, что он не в своем уме, и откажется ему помогать.

– Скажи, а как ты сделала, что я стал тебя понимать и заговорил по-вашему? – поинтересовался журналист.

– Я просто вернула тебе память предков. Ведь раньше все люди на одном наречии разговаривали.

– Так значит, память в моей голове хранится?

– Она в твоей сущности.

«Почему же я тогда колдунов не понимал?» – подумал парень.

Словно прочитав его немой вопрос, девушка ответила:

– Похоже, ты свято веришь в то, что знания в твоем теле заложены, поэтому и понимать меня стал тогда, когда я к нему обратилась.

Глеб кивнул и поинтересовался:

– А что мне теперь делать?

– Не знаю, – пожала плечами девушка. – Отец с Братьями только к утру вернутся, а без них я ничего сделать не смогу.

– Ладно, а зовут-то тебя как?

– Верея.

– Так это имя? А я думал, слово какое-то…

– А тебя, чужеземец, как величать?

– Глеб.

– «Отданный под защиту Богу», значит, – улыбнулась «блондиночка». – Хорошее имя, древнее! Таким именем только Посвященного могли наречь. Значит, ты не зря в Ритуальной Комнате оказался. И ты не все рассказал мне, Глеб! Что ты скрываешь?

– Да ничего не скрываю, – растерялся журналист, и чтобы как-то сменить тему, тут же спросил: – А что твое имя означает?

– «Точка опоры»! – улыбнулась девушка. – Вон видишь, – она указала на косяк, – это точка опоры для двери – дверная верея. Есть еще наносной холм у реки, чтобы та город не подмывала, это – городская верея.

– А ты чья, Верея? – скрывая улыбку, поинтересовался парень.

– Отец меня называет вереей всего их духовного братства. Он говорит, что без меня будущего не будет.

– Надо же, какая честь познакомиться с такой… – Глеб никак не мог подобрать слово – …значимой особой!

Верея рассмеялась и сказала:

– Слово какое забавное – «особа»! Ну да ладно, мне спать пора. Отец с Братьями завтра рано вернутся. Да и ты отдохни.

– Если б я мог, – усмехнулся журналист.

– Ну тогда полетай где-нибудь. В доме я тебя оставить не могу, еще спалишь что-нибудь. А утром возвращайся, со старейшинами говорить будешь. От этого разговора твое будущее зависит.

– Спасибо за наставление, – произнес Глеб. – Что ж, я пошел! Спокойной ночи, Верея!

– Спокойной ночи, особа! – снова рассмеялась девушка.

Журналист выскользнул в окно и направился к берегу реки. Только там он мог быть спокойным за то, что ничего не подожжет. Он пристроился на песчаном берегу, подальше от города, и уставился в звездное небо…

Было очень странно сидеть возле такой знакомой реки Сухоны, но… за десять веков до собственного рождения. Глеб попытался рассмотреть на небе знакомые созвездия, но это ему не удалось. «Неужели все так изменилось?» – подумал он. Он взглянул на возвышающийся вдали холм, на котором располагался город, и вздохнул:

– Как же так? Вот живут люди и знать не знают, что все они уже давным-давно умерли… Делают что-то, возятся… обряды проводят. И все – покойники! Как такое может быть? Но если дед Матвей прав, и существует определенная кривизна пространства, которая позволяет одновременно существовать прошлому, настоящему и будущему, то получается, мы – тоже не предел развития человечества! Значит, в определенной точке пространства существует цивилизация, которая пережила нашу и существует одновременно с нами в другом измерении. И что ж, мы для нее тоже покойники?

Подобная мысль вывела парня из состояния равновесия. Он засветился мощным оранжевым светом и испугался, что кто-нибудь может подумать, что вспыхнул пожар. С трудом ему удалось успокоиться, и он продолжил рассуждать:

– Но если мы – покойники, то почему мы не в Абсолюте? Ведь только там мы можем получить свое новое физическое воплощение! Или мы… в Абсолюте?

Журналист с ужасом осмотрелся по сторонам…

Впереди, в свете яркой луны, тихо бежала прекрасная река. Листья на деревьях покачивались под слабыми дуновениями ветерка. Где-то вдалеке заржала лошадь, в лесу заухал филин.

Глеб занервничал…

– Как же такое может быть? – бормотал парень. – Выходит, если сейчас действительно одиннадцатый век, то я для него ненастоящий. Либо, если я настоящий, то все вокруг мне мерещится. Это лишь картинка, иллюзия одиннадцатого века!

Он заметался по берегу реки, стараясь осознать происходящее, но чем дольше думал, тем хуже ему становилось.

– Нет, – решил журналист, – так нельзя! Нужно срочно с кем-нибудь об этом поговорить.

И он направился к дому Вереи.

Проскользнув в окно, как обычно, Глеб огляделся и двинулся из комнаты с печкой в соседнюю. Там на широкой кровати, на мягкой перине и высоких подушках спала «блондиночка». «Как принцесса!» – подумал парень и невольно залюбовался девичьей красотой. Но от подобных мыслей свет вокруг него стал интенсивней, и девушка проснулась от ярко-оранжевого свечения. Заметив журналиста, она вскрикнула и запустила в него подушкой, которая тут же вспыхнула огнем. Испугавшись, Глеб попытался ее затушить, но только разжег гораздо сильнее.