Сказала мама, которая выглядела на лет тридцать, не больше. И угукнул Слава, который мог пробежать на беговой дорожке километров пятнадцать за один подход, тогда как я на трех уже подыхала. Старики…

— Алена права, — поддержал отчим. — Мы хотели вас собрать вместе. Но…

Он немного замялся, явно обдумывая, как подобрать слова. Я напряглась максимально.

— Никаких «но», — категорично отрезала мама.

— Я просто хочу убедиться, что каждому члену семьи комфортно в этом доме. Мне надоели ссоры, — Слава кивнул в сторону сына. — Твои и мои. Твои и Милы.

— Он больше не будет! — охотно вмешалась я и посмотрела на Ромку с ехидством. А что! Он ведь за меня подписывался.

Доев, он всерьез задумался. По крайней мере, так мне показалось, пока они со Славной смотрели друг на друга, безмолвно общаясь. Рома тоже хотел мира — кто бы его не хотел? Возможно, ему просто требовалось немного больше времени.

— Я… — Он остановился, когда зазвонил его телефон, посмотрел на экран и хмыкнул. — Мама. Спасибо за завтрак.

Отодвинув стул, быстрым шагом направился в сад, начиная разговор. За столом повисла напряженная тишина. Из улицы слышались короткие немного раздраженные реплики на английском. Я не слышала слова и не могла их понять. Слава лишь устало выдохнул, и мама послала мужу сочувственный взгляд.

— Куда он ходит по ночам? — спросила она шепотом. Беспокоилась не меньше отчима. Может быть, даже больше меня.

Я пожала плечами, собираясь как всегда прикинуться несведущей, но на этот раз мой мозг выдал сумасшедшую мысль.

— У него появилась девушка, — выдала я, не моргнув.

Слава удивленно поднял брови.

— Серьезно?

— Не знаю, насколько, — задумчиво ответила. — Но, как видишь, он частенько пропадает с ней.

— А откуда синяки? — не унималась мама.

Почему именно сейчас было так легко врать — я не представляла. Но пользовалась этим вовсю.

— Кажется, она певица в каком-то баре. Мы вчера немного поговорили по душам. За кальяном. — Виновато потупила взгляд и продолжила нагло врать: — Обычно он провожает ее домой и, в одну из ночей на них напали хулиганы. Рома героически защитил честь девушки.

— Нда, — недоверчиво протянул Слава, потирая подбородок.

Может быть, он так и собирался заявить, что это полнейшая чушь, но вернулся Рома, и тема была свернута.

— Сегодня жарко. Поедем на озеро? — спросил тот так обыденно, будто мы каждый чертов день туда ездили! Причем, спросил только у меня. Еще и имел наглость взять чашку с моим какао и отпить на глазах у родителей. Ну, нахал, коих свет не видывал!

— Эм… Ну…

— Твоя девушка тоже едет? — спросил Слава с прищуром.

Рома зыркнул на меня, поймал мой предупреждающе-заговорщицкий взгляд и, не отрывая горящих бесинкой глаз, ответил отцу:

— Да. Моя девушка тоже едет. — А когда все же посмотрел на Славу, невинно улыбнулся. — Мы собираемся компанией.

Угу. Я, Рома и наше безумие. Будет весело!

Глава 24

Только мы выехали за ворота, Рома вжал педаль газа и «заботливо» спросил:

— Как твоя голова? Еще болит?

— А как твои руки? — задала встречный вопрос с такой же язвительной ухмылочкой? — Устали, небось, после покраски забора.

Рома улыбнулся, смотря на дорогу. Оторваться от него было трудно, но я себя заставила. Мне с головой хватало сгустившейся вокруг нас энергетики и тех ощущений, которые при этом возникали. Если буду еще и пялиться на этого красавчика, есть большая вероятность расплыться, как зефирка в огне. Я никогда ни от кого еще так не тлела… И именно потому, что это был Рома, меня так пугали эти новые чувства.

Я ведь могу с этим бороться, верно? Собрала все разумные мысли и отважилась на серьезный разговор.

— Слава опять спрашивал про твои ночные похождения.

— Легенда о девушке — супер! — похвалил Рома.

— Для твоего отца может и супер. А для меня какую легенду придумаем?

Он отвечать не спешил. Я приготовилась к тому, что опять сменит тему или все сведет в шутку, и Рома именно так и сделал.

— Давай сначала обсудим, насколько серьезны наши тайные отношения, — предложил он. — По шкале от ноля до десяти, где ноль — перепихон на раз, а десять — мы когда-нибудь расскажем об этом родителям, ты бы как оценила?

— Не десять! — тут же ужаснулась я.

— Не ноль, — озвучил свой ответ Рома.

После мы переглянулись, обменялись понимающими улыбками, и отвели взгляды. Ему надо было следить за дорогой, в конце концов, а мне — перестать им любоваться.

— А пять это как?

Рома задумчиво поморщился.

— Что-то вроде тайных свиданий на озере без лишних вопросов.

— Тогда мне больше нравится шесть. — И тут же пояснила: — Тайные свидания на озере и ответы на вопросы.

— Мелко плаваешь. Требуй большего! — призвал Лис. — Тайные свидания могут быть где угодно и когда угодно. И только со мной.

Тут уж я саркастично засмеялась.

— Ну знаешь! Если у меня только с тобой, то и у тебя только со мной! А значит, никаких больше Кать, Лий и других девушек. Думаю, это тянет на все восемь. К такому ты готов?

Рома тяжело выдохнул. Он молчал довольно долго, и все это время я с нетерпением ждала его вердикта.

— Я думаю! — огрызнулся он, когда я хмыкнула и отвернулась.

Посмотрела снова, на этот раз даже развернулась вполоборота, согнув ногу в колене.

— Ты уверена, что справишься со мной? — спросил он осторожно. — Ты ведь знаешь, какой я.

— Именно. Я знаю, какой ты, — произнесла я с более глубоким смыслом. — По крайней, ты позволяешь мне узнать себя.

Он не стал отрицать, и это действительно было приятно. Мне кажется, ему было необходимо время от времени отбрасывать свою злость, забывать обиды и просто, не думая, наслаждаться моментом. В этом плане мы оба помогали друг другу. Оба учились чувствовать и принимать жизнь.

— Знаешь, а пять не так и плохо, — заверила я, поняв, что атмосфера вот-вот станет напряженной. — В конце концов, ты научишь меня плавать.

Рома улыбнулся до ушей своей хитрой лисьей улыбкой.

— Кто сказал, что мы будем плавать?

Своего он добился — вогнал меня в краску и все же сменил тему.

Я сделала музыку погромче, обрадовавшись любимой песне, и даже позволила себе немного подпеть. К счастью меня не высадили, как когда-то. Хотя если честно, на этот раз я заслуживала. Рисовать я умела, петь — нет! Мы оба смеялись, когда я фальшивила.