– И что это за миссия? – насторожился Крюков.

– Я должна стать земной Евой – то есть продолжить человеческий род после того, как нынешнее население планеты завершит свое грешное существование.

– А с чего твои порки решили, что наше существование такое уж грешное? И кто дал им право распоряжаться нашими жизнями?!

– Порки здесь ни при чем. Земляне прекратят существование в силу естественных причин. Мои наставники озабочены лишь тем, чтобы это произошло без ущерба для планеты, которую надо сохранить для продолжения жизни. Новую жизнь понесем туда мы с тобой.

– Иными словами, мне уготована роль Адама... А кто, интересно, выбран Змием-искусителем?

– Змея не будет – по той простой причине, что мы уже согрешили. Наставник Ираклус одобрил мой выбор. Так что радуйся, Адам, твоей жизни ничего не угрожает.

Легко сказать – «радуйся»!.. У Федора, между прочим, на Земле остались папа с мамой, братья, сестры – родные и двоюродные, куча племянников, друзей, да и просто хороших знакомых, которые должны ни с того ни с сего лишиться жизни, потому что так захотелось поркам!..

Крюкова так и подмывало сказать пару ласковых инопланетной дурочке на родном, хотя и нецензурном, языке, но он сдержался. В конце концов, ведь не Мара разрабатывала и осуществляла чудовищный план. Ей отвели роль детородной машины, призванной заполнить пустующие земные пространства, и она, кажется, гордится своей «высокой» миссией... Зато Федору Крюкову роль Адама на развалинах родного мира не улыбалась никак...

– А я могу повидать Ираклуса? Любопытно пообщаться с существом, обладающим столь могучей интеллектуальной мощью.

– Ираклус нас ждет! – торжественно заявила Мара.– Великий прост в обращении, но ты, Адам, должен помнить о пропасти, вас разделяющей.

– На этот счет можешь не сомневаться,– заверил Федор.

Кузнечики в коридорах дворца им больше не попались. Зато Крюков увидел немало других самых причудливых существ. Иным, пожалуй, лучше было бы родиться растениями, чем махать руками-сучьями среди приличных людей, заставляя их шарахаться в стороны, дабы избежать травм.

– Не знал я, что формы жизни во Вселенной столь разнообразны,– не удержался от комментариев Федор.

– Далеко не все из них имеют аналоги в живой природе. Многие созданы порками – как более подходящие для тех или иных условий существования.

– Прямо скажу: твои порки – великие затейники!..

Ираклус жил в таких роскошных апартаментах, рядом с которыми квартира самого Федора Крюкова на далекой Земле смотрелась собачьей конурой. Поневоле закомплексуешь и проникнешься величайшим уважением к человеку, для которого построен почти что рай...

Впрочем, Великий Ираклус если и напоминал человека, то весьма отдаленно. Первое, что бросилось в глаза Крюкову,– огромная голова. Она царила – иного слова тут не подберешь – над тщедушным телом. Чтобы замаскировать довольно непредставительную фигуру, Ираклус задрапировался в широкий балахон ярких расцветок.

Лицо у порка было морщинистым и желтоватым. Подбородок отсутствовал. Зато глаза поражали своей величиной, занимая чуть ли не пол-лица.

Великий сидел в кресле, вокруг которого суетились пять холуев вполне человеческого вида. Никакой необходимости в их бурной деятельности не было – по той простой причине, что за исполнением всех человеческих и нечеловеческих желаний следил сам дворец, как успел уже убедиться Федор. Многочисленная челядь выполняла чисто декоративные функции: не может же значительное лицо принимать гостя, пусть и столь непримечательного, как Федор, без должного блеска, который придает Великим их свита.

– Приветствую тебя, землянин,– небрежно кивнул Федору порк.

– Рад лицезреть Великого Ираклуса во всей его неземной красоте.

Комплимент был сомнительного свойства, но Ираклус воспринял его как должное. Ему и в голову не пришло заподозрить пришельца в лицемерии, тем более – в издевке. Порк, судя по всему, очень высоко ценил свои внутренние и внешние достоинства... Зато от Мары Крюкову достался вполне чувствительный тычок локтем в бок, который он перенес со стоицизмом, свойственным сотрудникам земной Конторы.

– Я слышал, что ты, землянин, готов послужить великому делу Преобразования и Превращения и даже сделал в этом направлении первые шаги.

Федор не совсем понял, что Ираклус подразумевал под «первыми шагами», но опровергать его не стал. Если речь идет о Маре, то Крюков очень надеялся, что за первыми последуют и «вторые шаги».

– Хотелось бы услышать из твоих уст, Великий, более конкретные указания по части служения, ибо пока я брожу во мраке и боюсь неловким движением навредить делу.

– Ты преувеличиваешь свои возможности, землянин,– снисходительно усмехнулся порк.– Такое ничтожество, как ты, ни намеренно, ни тем более случайно не может помешать реализации наших планов. Но я ценю твое рвение.

– Увиденное в твоем дворце, Великий, переполняет мою душу восторгом и восхищением перед безграничными возможностями существ, способных создавать подобную красоту!

– Ты видел очень мало, землянин, а понял еще меньше,– лениво отмахнулся от посетителя порк.– Пока мы властвуем только над пространством, а хотим властвовать и над временем. Мы добьемся своего в самое ближайшее время. Тогда и наступит эра Великого Преобразования! Мы перестроим все миры, погрязшие в глупости и разврате. В частности, и твою планету.

– Развратников у нас хватает,– вздохнул Федор.– В дураках мы тоже не испытываем недостатка... А поче-му именно Земле выпало счастье стать первым объектом приложения ваших усилий?

– Вопрос разумный,– важно кивнул огромной головой-тыквой порк.– Но вряд ли ты способен понять ответ. Мы жаждем бессмертия и абсолютной власти над Вселенной, землянин. Мы установим законы ее развития, а все остальные расы будут обязаны следовать им...

Претензия, что ни говори, выглядела масштабно, но в скромные мозги Крюкова никак не укладывалась. Допустим, власть над пространством установить – еще куда ни шло, а над временем как? То есть над настоящим, возможно, даже над будущим человек в определенной степени властен, но что делать с прошлым? Оно ведь состоялось, и изменить его нельзя!

– А сколько тебе лет, Великий Ираклус?

– Я прожил на этом свете почти пятьдесят тысяч земных лет, ничтожный, и хочу вернуться к своей юности, чтобы вновь ощутить вкус и прелесть расцвета...

Желание, в принципе, понятное. Хотя сам Федор как раз находился в поре расцвета и не испытывал ни малейшего желания что-то менять. Все его планы и надежды связывались с будущим, которого у него может и не быть, если этот престарелый тип осуществит свои безумные планы.

– Но ты не ответил на мой вопрос, Великий. Почему именно Земля?

– Дело не в Земле – дело в Сагкхе, ничтожный... Впрочем, ты вряд ли слышал о Черной плазме. Мы рассчитываем на поддержку самого могущественного существа во Вселенной, но даже если он откажет нам в помощи, мы все равно добьемся своего... А что касается Земли, то она вернется в пору своего природного расцвета, когда по ней не ступала нога человека. И вы, Ева и Адам, будете первыми в новом раю...