Артем отшвырнул пустой «калаш». Поднырнув под струю трассирующих пуль, медведем ввалился в густые кусты, наткнувшись там на человеческое тело со знакомой аурой.

– Кривошеенко! Цел?

– Ранен… Трудно идти.

– Впереди ложбина. Укроемся, переждем.

Подхватив лейтенанта, он кубарем скатился в небольшой овраг, где укрыл их обоих компактным и плотным заклятием. Перебрал оставшиеся активы. Полмагазина в «калаше» Кривошеенко – ни о чем, выстрелы к подствольникам кончились. Банки накопителей изрядно опустошены собственной магией и разрывами вражеских гранат с медленной взрывчаткой. Оценка сложившейся ситуации – полная задница.

Артем чуть подлатал офицера заклинанием. Не жилец, если через полчаса не окажется в госпитале с более умелыми магами-эскулапами. Который раз подтверждается, что в спецоперации чародей высокого уровня должен действовать один или в команде сравнительно равных. Здесь, в Эстляндии, окруженный шестью бойцами экстра-класса, но не обладавшими его магической мощью, подполковник превратился в няньку и не справился с задачей: его ясельная группа умирает на глазах.

Позади затихли последние автоматные очереди. Смолкли «калаши», лишь М16 хлопают одиночными контрольными выстрелами.

Понимая, что больше не может помочь никому, Артем активировал заклятие левитации и медленно взмыл меж деревьев. Короткая очередь разорвала антигравитационный пузырь в клочья. Свалившись обратно на склон оврага метров с восьми, маг с трудом смягчил падение кинетикой. Запасной выход не работает. Кто-то в состоянии засечь его в полете. Оценка положения поменялась на окончательную безнадегу.

По стволам деревьев защелкали одиночные пули. Не плотно и не прицельно. Прозрачный намек – не высовывайся.

Он снова сполз на дно оврага. Аура лейтенанта треснула и начала понемногу расплываться, расползаясь в бесформенных обрывках. Артем много раз видел смерть, но так и не смог к ней привыкнуть. И смириться.

Г’торхи обступили овраг, не приближаясь ближе чем на сто пятьдесят – двести метров. Опасаются или чего-то ждут.

– Подполковник Милославский! Я – барон Виллард ор’Стейн. Мы знаем, что вы здесь. Выходите с поднятыми руками, без оружия и накопителей. Мы гарантируем медицинскую помощь вашим раненым.

Отсутствие лжи, что командиру группы что-либо гарантируется, кроме пули в лоб, достойно уважения.

Артем нащупал биополе ближайшего мутанта, тщательно прицелился и метнул короткий импульс. Здоровяк охнул, схватившись за сердце. Медицинские амулеты и защитные заклятья продлили ему жизнь на несколько секунд, потом выдохлись.

Подполковник с сожалением чуть увеличил расход магоэнергии. Загонщики начали валиться как подкошенные. Через минуту барон ор’Стейн заметил, что северо-восточная зона около оврага не охраняется никем, а численность его отряда уменьшилась примерно на тридцать голов. Тем временем единственный оставшийся его противник отшвырнул пустые накопители, вытащил энергию из оставшихся боеприпасов. Бесполезное оружие и снаряжение образовало небольшую кучку на дне ложбины. Максимум в защиту, даже лишенная подпитки от магических аккумуляторов она продержится несколько секунд.

– Прекратить огонь! – рявкнул барон, увидев голову и высоко поднятые руки человека в грязном белом маскхалате, выбирающегося из впадины. Тише добавил: – Слабак! Кишка тонка умереть достойно. Братья, его обязательно брать живым.

Стрельба стихла окончательно. Артем посмотрел на север. Около сотни метров пустого пространства, потом редкая группа деревьев. За ней вроде никого. Конечно, и там нет особой защиты, но здесь, в кольце понесших потери и безмерно распаленных злобой зверолюдей, нельзя больше находиться ни секунды.

Личный рекорд телепортации за месяцы после возвращения из башни Безымянного вырос до тридцати метров. Больше внутреннее око не видит до четкости, при которой можно зацепиться за объект. Артем пристально глянул на сосны, запечатлел в памяти, потом закрыл глаза и потянулся к ним… Давайте же! Не подведи, заорал он на внутреннее «я», если сейчас погибнем, больше никогда и ни на что не будем смотреть. Словно из мглы, проступили стволы деревьев, какой-то белый столб…

Отчаянным усилием маг бросил вперед все свое естество, душу, ауру, тело, вложив в прыжок к белой балке остатки энергии. Отличавшийся отменной реакцией г’торх нажал на спуск, игнорируя приказ барона. Граната из подствольника ударила в спину, смяв и разорвав защитное поле, продавливая его осколками, вспарывающими комбинезон.

Силой взрыва Артема приложило головой о бетон. Он не успел поразиться, как маломощный заряд из подствольного гранатомета зашвырнул его на добрую сотню метров. Голову пронзила боль, из глаз посыпались искры. Не удержав равновесия, подполковник грохнулся к основанию столба.

Когда цветной хоровод успокоился, поразила навалившаяся тишина. Мутанты потеряли его и не стреляют? Пошатываясь на непослушных ногах, он встал и, преодолевая головокружение от легкой контузии, открыл глаза. На мир глянул лишь правый, левый залило кровью из рассеченного лба.

Дорожный указатель, прочность которого намного выше, чем у черепной коробки офицера, равнодушно сообщил: Viljandi 4 km. Как по волшебству, мимо него пролегло отличное шоссе, не обозначенное ни на одной тактической карте.

Артем шагнул к дороге. Спина и пятая точка немедленно сообщили, что в них застряли два осколка. Остатков энергии в ауре явно недостаточно для врачевания, он потянулся к ворожбе. Природная сила, разлитая вокруг невидимой вязкой массой, никуда не делась. Но привлечь ее оказалось непривычно трудно, будто канистру сгущенки нужно высосать через коктейльную трубочку.

Тормознул автомобиль с надписью Politsei. Маленький «Форд», наполнивший зимний лес запахом горелой соляры, внес больше ясности, чем словесное объяснение ситуации. В нижнем мире не бывает легковых дизельных авто.

– Невероятно, – заключил коп в полицейском участке города Вильянди. – Я могу поверить, что вас похитили в духе лихих девяностых и бросили без бумажника близ нашего города. Но как перевезли через границу?

– Полагаю, в багажнике, сэр. – Благодаря свободному владению английским языком Артем вызвал если не симпатию, то хотя бы отсутствие брезгливости со стороны эстонских полицейских, подобравших раненого русского бомжа. – Я катался на лыжах, меня окликнули люди из джипа, вероятно, заблудившиеся на заснеженной сельской дороге. Кто-то напал сзади, мне натянули шапочку на глаза, скрутили руки, бросили на что-то твердое. Мы ехали много часов, в спину впивались острые предметы. Я слышал, как машина останавливалась, голоса на русском и иностранном, вероятно, эстонском языке. Потом до меня донеслись звуки ссоры, один русский орал на другого: «Кого ты мне привез?» В итоге я оказался близ того места, где меня нашли ваши сотрудники.

– Лица запомнили?

– Только одного, господин лейтенант. – Последовало детальное описание Венцеслава. – Он меня позвал на российской стороне. Других я не видел. Могу я связаться с российским консульством в Таллине?