Ляс в ночь с 31.10 на 1.11 44 961 Ксп — Анджеюв, р. Зволенька в ночь с 28 на 29 10.44 963 сп — Рудки в ночь с 27 на 28.10.44»[207].

При этом штадив приказал на подготовку к поиску — изучение объектов нападения и проведение занятий на местности, подобной выбранному объекту, — отводить не менее четырех-пяти дней. РП разрешалось допускать к проведению акции лишь после тщательной тренировки и проверки ее готовности к выполнению задания. Разработанный план поиска его организаторы должны были предоставить в штадив за три дня до начала операции.

Фрагмент схемы размещения частей 274-й сд на Пулавском плацдарме после того, как они 25 октября 1944 г. сменили части 247 сд.

Отметим, что столь серьезное отношение к выполнению задачи положительно характеризует начальника штаба 274 сд полковника Вейцмана и начальника ее разведки майора Семенюка. Оба офицера понимали, что чем быстрее дивизия получит новые данные о противнике, тем легче ей будет воевать. В то же время им приходилось учитывать давление штаба 61 ск, который требовал от них «своевременно вскрывать изменения, происходящие в группировке противника всеми видами разведки, своевременно вскрывать его намерения»[208].

Провести разведпоиски в установленный планом срок разведчики 274 сд не успели. Передний край немецкой обороны был хорошо защищен в инженерном плане. Чтобы добраться до траншей, разведчикам сначала пришлось бы преодолеть 200–250 м нейтральной полосы по равнине, а затем несколько рядов проволоки, рогатки, спотыкачи и минные поля. Все подходы к переднему краю противник хорошо просматривал и мог простреливать его пулеметным и артиллерийским огнем. С учетом этих трудностей проведение дневного поиска давало мало шансов на успех и привело бы к потерям. Благоразумнее было действовать ночью: темнота и дождливая пасмурная погода укрывали бы разведчиков от вражеских глаз. Но и противник это понимал. Пленные сообщали, что ночью предпринимались следующие меры для защиты от советских разведгрупп:

«в целях усиления постов в ночное время личный состав не рассредоточен по траншее одиночными и парными постами, как было прежде, а находится группами — по отделениям, которые все время передвигаются по своему участку обороны»[209].

Единственным удобным временем для операции по взятию языка был период между 7 и 9 часами вечера, когда немцы на передовой получали горячую пищу, расслаблялись и меньше всего ожидали нападения русских, хотя уже и наступала темнота. Выбирая в ноябре 1944 г. время первого разведпоиска, штаб 274 сд ориентировался именно на «немецкий ужин».

Подготовка поиска

Когда командование дивизии приказало взять контрольного пленного, командир 340 орр капитан Дмитрий Тришкин выбрал для выполнения этой задачи 13 разведчиков во главе с лейтенантом Петром Васильченко, а также двух саперов. Из них было сформировано четыре подгруппы:

• подгруппа захвата — шесть человек под командованием старшины Григория Селюка;

• правая подгруппа обеспечения — три человека под командованием старшего сержанта Алексея Прохорова;

• левая подгруппа обеспечения — три человека под командованием старшего сержанта Николая Николаева;

• подгруппа разграждения — два сапера под командованием сержанта Василия Горячкина.

28 октября Семенюк, Тришкин и Васильченко решили, что объектом предстоящей акции станет пулеметная точка, находившаяся в 250 м к северо-западу от поселка Шляхетски Ляс. Трехдневное круглосуточное наблюдение подтвердило, что немцы принимали пищу между 19:00 и 21:00 часами. Продолжая наблюдение, бойцы РП Васильченко создали учебный полигон с местностью, похожей на ту, где им предстояло брать языка. Разведчики отрабатывали следующие действия:

«элементы выхода РП к исходному положению, технику проделывания прохода в минном поле, подкладывания фугаса группой разграждения под проволочное заграждение, броска через проделанный проход к траншее пр-ка, ведение траншейного боя, действие правой и левой обеспечивающих групп. В случае обнаружения РП при подходе к траншее пр-ка, как отражать подходящее подкрепление пр-ка, взаимодействие внутри группы и с поддерживающими огневыми средствами»[210].

Отметим две хитрости, предложенные офицерами-разведчиками для использования в поиске. Первая заключалась в постановке разных задач артиллерии. Задействованные в операции артиллерийские и минометные батареи 274 сд должны были поддержать РП огнем по ее требованию. Когда разведчики принялись бы за дело, артиллеристы должны были обстреливать другое место вражеской обороны, создавая у противника впечатление, что нападение произойдет именно там.

Вторая хитрость заключалась в способе проделывания прохода в заграждениях перед немецкой траншеей. Разведчикам 340 орр уже приходилось нести потери на минных полях во время поисков (см. «Злейший враг разведчика». — Прим. автора.). К радости разведчиков, удалось установить, что на участке перед объектом нападения мин нет. Однако сохранялась опасность подорваться на минах-ловушках, и организаторы поиска решили не перерезать проволоку, проделывая проход, а попросту ее взорвать с помощью заряда большой мощности.

В ночь на 3 ноября под прикрытием одной из групп обеспечения саперы незаметно подползли к проволоке и подложили под нее удлиненный 25-килограммовый заряд тола. Тщательно его замаскировав и протянув шнур к исходному положению РП, Горячкин и его напарник красноармеец Кузьма Путилин благополучно вернулись в свою траншею, оставив место закладки заряда под охраной пулеметчиков разведроты. В полдень 3 ноября между наблюдательным пунктом офицеров разведки, КП дивизии и артиллерией была установлена проводная связь. Группа Васильченко была готова к выходу за языком.

«Хенде хох!»

3 ноября в 19:20, когда уже стемнело, группа Васильченко выдвинулась из своей траншеи на исходный рубеж, находившийся в 10 м от немецкой проволоки. Первыми вышли саперы Горячкин и Путилин. За ними двигались разведчики. Замыкали движение два сапера, метившие проход в своем минном поле, чтобы возвращавшаяся РП не подорвалась на нем. Достигнув исходного рубежа, Горячкин и Путилин проверили шнур, после чего сообщили командиру РП о готовности работать. По команде Васильченко они подорвали заряд. Взрыв огромной силы уничтожил участок проволоки и послужил сигналом для артиллерии, сразу открывшей огонь в ложном направлении.

Противник купился на уловку. В районе артобстрела в воздух взмыли осветительные ракеты и заговорили немецкие пулеметы. Тем временем группа захвата проникла в траншею, а затем двинулась по направлению к пулеметной точке. Левая группа обеспечения перемахнула траншею и быстро поползла по ее брустверу с тыльной стороны, чтобы отрезать пулеметчикам путь к бегству. Правая обеспечивающая группа залегла у прохода, собираясь прикрыть своих идущих на захват коллег.

Группы Селюка и Николаева заметили в ячейке двух немцев практически одновременно. Николаев спустился в траншею и вместе с младшим сержантом Иваном Серовым из группы захвата незаметно подкрался к противникам. Наставив автомат, Серов окликом «Хенде хох!» заставил немцев поднять руки и бросился на одного из них. Подоспевшие разведчики Селюк и Лыков помогли Серову скрутить фрица и