Это было последним, что я запомнила, прежде чем отключиться. Когда я проснулась, Тай протирал у меня между бедер влажной салфеткой, очищая от последствий нашей с ним страсти.

– Я причинил тебе боль? – спросил он, но взгляд его оставался черным, холодным и непроницаемым.

Я покачала головой.

– Хочешь вернуться в свою постель?

Я снова покачала головой, все еще не в силах говорить. Каждое нервное окончание в моем теле гудело, наливаясь чувством сытого удовлетворения.

– Ты уверена? – тут его голос чуть сорвался, отчего у меня в мозгу вспыхнул сигнал тревоги.

Тай сел рядом со мной, и я немедленно вскарабкалась ему на колени. Две сильных руки крепко обняли меня.

– Ты не сделал мне больно.

– Но ты потеряла сознание, – сказал он так взволнованно, что я оторвалась от его теплой шеи, где прикорнула, и пристально заглянула ему в глаза.

Затем я сжала руками его щеки, заставляя смотреть прямо на меня, чтобы он не усомнился в моих словах.

– Тай, это был практически лучший секс в моей жизни. Я буду помнить его до самой смерти. Ты не причинил мне боль. Я насчитала шесть оргазмов, пока еще способна была считать. Шесть. Это нечто неслыханное.

Я не стала говорить ему, что знала еще парочку парней, способных на такое, – но все равно с Таем это были совершенно особенные ощущения. Другая интенсивность, другие эрогенные зоны, слова, мысли. Все совершенно прекрасное, но присущее лишь ему и тому, что было между нами в постели.

Тай обхватил ладонью мою шею и зарылся пальцами мне в волосы.

– Миа, я потерял контроль.

Я снова тряхнула головой.

– Мы оба были сильно возбуждены. Эй, это же ты сказал, что мы подпалим простыни. Так что я отношу этот заход – или заходы… – тут я ухмыльнулась, и он фыркнул в ответ, – к зажиганию простыней. А ты разве нет?

Он наклонил голову к плечу и шумно вдохнул.

– Да, если с тобой и правда все в порядке.

– Ох, милый мой, со мной все более чем в порядке. Дай мне хорошенько отоспаться, и я буду готова к следующему раунду. Только на сей раз… я буду сверху!

Тай рассмеялся, снова уложил меня на прохладные простыни и заключил в свои теплые объятия. Утомленные, мы оба заснули.

На следующее утро я проснулась под шум с пляжа, сияние солнечных лучей, поцелуи ветерка, ласкающего мою кожу… и до невозможности сексуальное лицо самоанца у меня между бедер.

Гавайи.

Лучший. Месяц. В жизни.

* * *

Тропа позора на сей раз оказалась не особо длинной, потому что у нас с Таем были смежные бунгало. Я скользнула внутрь босиком, на цыпочках, сжимая шлепанцы в руке, – и обнаружила Мэдди, наливающую кофе и открыто ухмыляющуюся при виде меня. Вот черт.

– Хорошо провела ночь? – поинтересовалась она, и я усмехнулась, чувствуя, как по щекам расползается горячий румянец.

– Моя Миа краснеет? И что это ты так разулыбалась нынче утром – не из-за «Ох, трахни меня своим большим толстым самоанским членом», а?

У меня отвисла челюсть. Настолько, что в рот спокойно влетела бы сотня-другая мух.

– О да, старшая сестренка, я все это слышала. Ты разве не знала, что у твоей гостевой комнаты общая стена с… постелью Тая!

Мэдди расхохоталась так громко, что от усилий ее лицо стало свекольно-красным.

– Э-э-э… я… прямо не знаю, что и сказать, – промямлила я, покачав головой.

– Мне пришлось перебраться на твою кровать, чтобы выспаться. Боже, когда же у меня будет такой сумасшедший секс всю ночь напролет? Серьезно, твои нижние регионы не болят?

Я уселась на табурет, поставила шлепки на прилавок и налила себе кофе.

– Мы что, действительно говорим об этом? – передернулась я, и Мэдди энергично закивала. – Да, мои причиндалы слегка побаливают, но это даже приятно.

Я прижала руку ко лбу и помассировала виски.

Мэдди провела пальцем по краю чашки.

– Мы с Мэттом занимались сексом, ну, раз десять, но такого у нас никогда не было.

Моя сестренка уставилась на свою чашку. Щеки ее слегка разрозовелись.

– В смысле – не пойми меня неправильно. Мне всегда очень, очень хорошо, но я ни разу не орала во весь голос. Может, я делаю что-то неправильно?

Я накрыла ее ладони своими.

– Ох, милая, нет.

– Ну, и я никогда не слышала, чтобы Мэтт кричал от наслаждения. Он обычно просто говорит мне, что любит меня, и негромко кряхтит.

Нагнувшись, я пару раз звучно треснулась лбом о прилавок. Последнее, чего мне хотелось, – так это рассуждать о плохом и хорошем сексе со своей младшей сестренкой. В таких ситуациях я начинала ненавидеть нашу маму еще сильнее. Она должна была говорить об этом со своей дочерью, а не я.

Собравшись с духом, я гордо выпрямилась, выпятила грудь колесом, отбросила волосы за спину и морально подготовилась к неловкой, но необходимой беседе. Мэдс хотела знать, как доставить удовольствие мужчине. Я была для нее единственным авторитетом среди женщин и собиралась указать ей верный путь. Господи, помоги мне это пережить.

– Давай-ка выйдем на lanai[11].

Мэдди подскочила, схватила тарелку с фруктами, которые нарезала еще вчера, и отнесла на стол, стоявший снаружи. К счастью, там уже лежали мои солнцезащитные очки, так что я нахлобучила их на нос и уселась на стул, вытянув ноги. Мэдди села напротив меня и принялась терпеливо ждать, пока я соберусь с мыслями.

Я глубоко вдохнула и выдохнула.

– Ладно. Что касается мужчин – я обнаружила, что им нравятся активные партнерши. Поэтому не лежи просто так, как бревно. Ласкай их, целуй, делай то, что кажется тебе естественным.

Мэдди кивнула, но ничего не сказала.

– Ты пробовала что-нибудь, кроме миссионерской позы?

Тут я тихо застонала и взглянула в небо, подставив лицо ласке солнечных лучей.

– Нет, – нахмурилась она. – Но мне бы хотелось. А как сказать, что ты хочешь попробовать что-то другое?

Ох, слава богу, простой вопрос.

– Поговори об этом, когда вы одни, но не занимаетесь сексом. Может, после ужина – сядь на кушетку и скажи ему о том, чего хочешь.

– Я не знаю, чего хочу.

Я втянула нижнюю губу в рот и прикусила. Я смогу.

– Скажи ему… или, даже лучше, пока вы на кушетке, просто сядь ему на колени и оседлай его. А потом, ну, ты понимаешь… поскачи на нем.

Тут я подавилась и сглотнула. Черт, это было сложно. У меня на лбу под волосами выступил пот, и больше всего мне хотелось броситься в прохладные, целительные воды раскинувшегося перед нами океана.