— Как ощущается на языке? — интересуюсь, упираясь в ее переносицу своим лбом.

— Как вкус спелой черешни, которую ужасно люблю! — признается, улыбаясь.

— Смею предположить, что и имя мое полюбила? — спрашиваю с замиранием сердца. Хочу услышать ее признание еще раз. Хочу услышать эти три слова…

— Полюбила! Такое ощущение, что оно всегда со мной было. В моей голове. Поэтому я и назвала тигрицу Яной! Хотела произносить имя как можно чаще…

Не ожидал я такого признания, ей богу не ожидал…

— Хочу слышать свое имя постоянно из твоего сладкого ротика! — теперь я касаюсь ее нежных губ своим дыханием. Замирает.

— Поцелуй меня Ян! — выдыхает с дрожью в голосе. — Поцелуй, пожалуйста! — трясется.

Пиздец!

Ее дрожь порождает во мне дикую похоть, которая во мне огнем горит и разрывает на куски.

Глава 36

Одежду на ней рвать хочется. Голой хочу ее видеть. Но не могу этого сделать, ее родители встречать нас будут. Не думаю, что им понравится, когда их дочь явится в разорванном сарафане.

Целую жадно ее нежную кожу. Блядь, искусать всю хочется…

Намеренно задеваю языком ее метку, крышу мгновенно сносит у обоих. Она содрогаться начинает, мало того, я чувствую какой кайф она испытывает в данный момент, сам дрожу.

— Ты помнишь, что на мне нет трусиков? — спрашивает возбуждающим голосом.

— Твою ж… зачем ты это сказала? — впечатываюсь в ее горячую промежность, чтоб хоть как-то унять боль между ног. — И так еле сдерживаюсь!

— Поставь меня на землю! — просит Тая, загоняя врасплох. — Давай Ян… поставь! — просит задыхаясь.

Не могу не подчиниться. С дикой досадой отпускаю ее на землю, устремляя взгляд на ее ножки. Еще и босая, блин…

Улыбается хищно, словно задумала что-то незаконное. Толкает меня в грудь, не сильно, лишь заставляя пятиться назад. Отхожу, давая ей пространство. Что удумала?

В глаза смотрит, не отпускает из своего плена. Хватается за края сарафана и стаскивает его с себя, оставаясь совершенно голой.

Дьявол!

— Думаю, так будет лучше! — улыбается, кидая единственную вещь на бревно. Сглатываю вязкую слюну, как последний мальчишка, пялюсь на ее прелести, словно впервые вижу…

Прекрасно понимаю, к чему все ведет. Удивляюсь. Куда же делось ее стеснение? Где ее застенчивость, смущение, розовые щечки?

Хватаю футболку за шиворот и за доли секунды скидываю ее через голову, в надежде хоть немного нагнать румянец. Получается! Потому что ее взгляд мгновенно падает ниже резинки моих штанов, под которыми колом стоит член, жаждет оказаться внутри ее тесного лона.

Завожу под резинку пальцы, спеша быстрее избавиться от одежды, но Тая вдруг перехватывает мои запястья, снова удивляя.

— Сама хочу! — шепчет в губы, испытывая мою никчемную выдержку.

Блядь!

Ее дрожащие пальчики медленно забираются в мои штаны и мне на хрен сносит крышу. Потому что от соприкосновения ее нежных подушечек, тело мгновенно покрывается мурашками, я уже не говорю о члене, который больно пульсирует и жаждет прикосновения именно там. Инстинктивно стискиваю ее предплечья, сжимая слегка, глаза же умоляют прикоснуться к члену, и это все что я себе позволяю на данный момент. Как бы мне не хотелось уложить ее на лопатки и все взять под свой контроль, мне так же хочется посмотреть, как далеко она готова зайти, надолго ли хватит ее уверенности, в такой интимный момент.

— Чего ты хочешь сладкая? — шепчу, растягивая улыбку на своем лице. Мышцы в штанах сокращаются от прикосновения ее пальчиков, они безусловно осмелели и поползли к основанию члена.

— Я хочу, прикоснуться к нему языком! — выдает, сжимая упругость.

Твою ж… Блядь — это пытка!

Штаны поползли вниз, а в месте с ними, начала опускаться и Тая, вставая на колени.

— Тая, пожалуйста! — выстанываю хватая ее личико. — Пожалуйста, давай не здесь! — умоляю, ощущая ее горячее дыхание у себя в паху. Блядь!

Но видимо у малышки свои планы, она не обращая на мои мольбы прикасается к головке языком.

Пиздец!

Тело словно током шарашит. Господи как охренительно! Мелкая дрожь обволакивает меня с ног до головы и держит в таком состоянии, до тех пор, пока сладкие губки не смыкаются вокруг моей плоти.

Вот тут просто разрыв сердца, все внутренности наружу.

Больше двадцати лет, к нему не прикасались чужие руки, и сейчас, спустя столько лет, мозги на хрен выносит лишь от прикосновения язычка моей малышки.

— Черт, Тая! — стону наклоняясь к ней. Да тут блядь от одного вида кончить можно. — Детка, иди ко мне! — тяну ее на себя. — Иди сюда от греха подальше! — я реально боюсь слететь с катушек.

— Тебе не нравится? — шепчет взволнованным голосом.

— Пиздец как нравится! — отвечаю искренне. — Нравится так, что готово похоронить член в твоем нежном ротике.

Ее щеки мгновенно вспыхивают, а глаза закрываются. Конец ее смелости. Вот она грань…

— Тут не место для маленькой, нежной девочке. Совсем не место, поверь. Особенно стоять на коленях в сырой земле… — говорю это, а у самого перед глазами все еще стоит эта картинка. Чертов извращенец…

— Но я хочу тебя! — выдает сдавленно.

В хлам самоконтроль…

Подхватываю ее под ягодицы и припечатываю к тому же дереву, предварительно приставив руку под ее спину, понимая, что она может пораниться.

— С ума схожу от тебя! — целую ее мягкие губки и дурею моментально. Как охренительно она пахнет, как сладко в ее нежном ротике! — А теперь держись крепче луна моя, любить тебя буду… — приставляю головку к ее влажным складочкам. — Сильно любить! — скольжу в ее лоно, упираясь переносицей в ее лоб. Черт, как тесно!

— Боже Ян! — стонет малышка, а меня снова кроет, от того что слышу свое имя.

— Еще скажи! — врываюсь глубоко, до упора. Стонет задыхаясь. Хорошо в ней, словами не описать…

— Ян! — всхлипывает, после очередного толчка, сжимая меня крепче. — Господи Ян, не останавливайся! — дрожит в моих руках.

— Никогда малышка! — целую ее шею, продолжая быстро двигаться. — Даже если будешь умолять остановиться, не послушаю. Все. Щеколда сорвана…

Тая

Смотрю на него с замиранием сердца, пока он надевает на меня сарафан. Так мило! Обычно всегда раздевал, теперь же торопится прикрыть мое тело. Никогда бы не подумала, что признаюсь себе в том, что больше нравится быть раздетой, рядом с ним.

Тело до сих пор дрожит от перенесенного оргазма. А знаете в чем самое странное? Мне мало этих ничтожных минут, проведенных у этого дерева. Хочу все свое время находиться под ним.

Я может ненормальная? Но я хочу столько всего испробовать, что дух захватывает от пролетающих картинок перед глазами.

— Пойдем? — спрашивает, заправляя прядь моих волос