несколько прилепленных друг к другу домов. С помощью Нарцисса и трех немых рабов Квинтиллиана перенесли сюда.

Марция старалась навещать возлюбленного как можно чаще, но все равно получалось не более двух раз в неделю, иначе ее отлучки из дворца могли вызвать подозрение. Филипп из Тралл, которого Марция во имя христианского милосердия уговорила переехать в этот дом, быстро привык к раненому и выхаживал Квинтиллиана, словно это был его сын.

Она смотрела на Марка, и на душе становилось тепло и светло. Притворство и ложь остались за пределами этой комнаты – во дворце на Палатине, на улицах Рима. Этот маленький дом словно стоял где-то далеко за пределами всего суетного, злого и несправедливого мира. Последний раз Марция чувствовала такое спокойствие и уют в детстве, в доме своего отца – Марка Сабиниана, который был вольноотпущенником императора Луция Вера, соправителя Марка Аврелия. Марция считала, более доброго и нежного отца не существует на свете. Долго живя при дворе, ее Марк Сабиниан умудрился сохранить честность и порядочность и безумно любил единственную дочь. Отец исповедовал философию стоиков и часто повторял дочери высказывание Марка Аврелия: «Будь подобен скале: волны беспрестанно разбиваются о нее, она же стоит недвижимо, и вокруг нее стихают взволнованные воды». Эти слова Марция пронесла через годы своей жизни, как главный завет. Отец мало верил в богов и потому легко допустил к дочери раба Гиацинта, исповедующего христианство, ведь он считал эту веру еще одной философской школой. Гиацинт воспитывал маленькую девочку в духе любви и сострадания. Этот человек тоже всегда вспоминался Марции, как только она думала об отце. Вера Гиацинта была сильна. Вера делала его непоколебимым, одухотворенным и это очень нравилось Марции. Часто бывая при императорском дворе, она не раз видела пренебрежение старой римской религией со стороны знаменитых патрициев, их смех над обычаями предков, бездушное выполнение необходимых религиозных обрядов во время празднеств. Боги, изваянные в мраморе, отлитые из бронзы и золота, всюду окружали Марцию, они были красивы и величественны, но холодны и безразличны ко всему, как и положено камню и металлу. А Иисус Христос жил в каждом слове Гиацинта, и казалось, что через грустный, чистый взгляд глубоко верующего раба смотрит на Марцию его бог.

Однажды Гиацинт взял Марцию на собрание христиан в катакомбы за городом. Она увидела мир людей – богатых и бедных, объединенный одной невероятной силой – силой любви к их невидимому небесному отцу. Христиане пели песни, молились, помогали друг другу. Марцию очаровали эти люди, прятавшиеся под землей, чтобы при свете коптящих светильников и факелов побыть всем вместе наедине с их богом. Но тогда она увидела это собрание в первый и в последний раз. Когда христиане расходились, какой-то недоброжелатель выследил их и натравил на них толпу воинствующих приверженцев Юпитера. Много христиан пострадало от побоев. Марция уцелела благодаря быстрым ногам Гиацинта, унесшего ее на своей спине. Марк Сабиниан, узнав о происшествии, строго запретил впредь брать Гиацинту с собой его дочь.

Марция так и не стала настоящей христианкой. Жизнь при императорском дворе исключала возможность соблюдать правила, установленные Христом. Марция жила в роскоши, изобилии, среди знаменитых людей, она рано научилась лгать и притворяться, рано познала половую жизнь и преклонение перед своей красотой. Племянник Марка Аврелия, сенатор и бывший консул Марк Уммидий Квадрат Анниан, сделал юную Марцию своей любовницей. Благодаря этому влиятельному человеку перед Марцией открылись двери в дома самых богатых и великих людей. Ее красотой восхищался сам Марк Аврелий! Коммод постоянно смотрел на нее с вожделением, преподносил дорогие подарки, но она оставалась верной своему сенатору. А когда императором стал Коммод, Анниан вступил против него в заговор, за что был казнен. Марция, как трофей, перешла в безграничное владение Коммода.

Да, она не вела целомудренную, праведную жизнь с точки зрения христиан. Наоборот – таких как Марция они называли блудницами. Но зато теперь в ее власти оказались все христиане. Коммод не мог отказать своей сладострастной любовнице ни в чем, и она защищала этих гонимых людей от бурь гнева, что могли обрушиться на них с разных сторон. Главой христиан в Риме был некто Виктор. Зная, как могущественна Марция и что она уже спасала христиан, он подошел к ней с прошением, подкараулив после спектакля в театре Помпея и встав на колени, просил ее за своих многочисленных братьев во Христе, испытывающих неимоверные страдания в рудниках на Сардинии. Коммод в тот вечер просто обессилел от наслаждения и обещал своей подруге все, что она захочет. Не прошло и недели, как в сардинских шахтах остались только рисунки рыбы, а те, кто их рисовал, навсегда покинули остров.

Марция думала, что открой она свое настоящее имя Филиппу из Тралл, то он наверняка бы узнал ее и стал бы постоянно вспоминать в своих молитвах. Но она не хотела этого. И не только, чтобы не обнаружить себя здесь вместе с разжалованным преторианским трибуном. Просто ей хотелось быть скромной. С ней такое нечасто случалось.

Марция смотрела на спящего Квинтиллиана и улыбалась ему. Большая истинная любовь всегда проста. Сейчас она не представляла свою жизнь без этого раненого мужчины, лишенного звания, вынужденного скрываться. Он был для нее самим воздухом в затхлой атмосфере Рима. Ведь Рим для Марции ограничивался дворцом Флавиев, где она жила среди безразличия Пертинакса, ненависти Флавии Тицианы и презренного Эклекта. Чего ждала Марция? Лучших времен. Да, ей необходимо оставаться на Палатине. Если Пертинакс отвергает ее, остается ждать. Жизнь в Риме кипит, и все меняется быстро. Марция не знала, кого она ждет – другого императора, влюбившегося в нее богатого и знатного сенатора или полководца? Она просто ждала того, благодаря кому снова выйдет на первый план в Риме. Неужели Марк Квинтиллиан для нее просто развлечение? Пусть и любимое, но развлечение, уют, тайная комната, где она переживает переходное время? Она не могла себе ответить на этот вопрос. Она его просто любила и молилась всем богам, лишь бы Квинтиллиан поправился. Марция обещала в храме Юноны, что пожертвует ей пять быков, если трибун выживет и выздоровеет, в храме Исиды дала зарок принести богине золотые серьги с сапфирами, в храме Венеры Прародительницы – отдать богине перстень с алмазом, когда-то подаренный ей Коммодом. Молилась она и Христу, хоть и чувствовала себя неуверенно и глупо, ведь остальные боги не возражали против существования иных богов, а Христос говорил, что истинный бог один. Марция обещала Христу позаботиться о бедных христианах в Риме, построить для них дом.