системе, эскадра с маткой пробудут лишь несколько часов, а после опять разгон, и в гипер. Сначала — на край данной системы, а после — вне её.

Прыжки через глубокие слои гипера запрещены из центра обитаемых звездных систем, где, несмотря на огромные космические пространства, всё же есть обитаемая планета и множество пустотных объектов. Миша еще не учил никаких баз на космическую тему, поэтому не знал причин данных запретов и ограничений.

В данный момент, к слову, он осваивал базы из набора штурмовика со специализацией на диверсии и спецоперации. Хоть и по несколько часов в сутки он проводил под разгоном в дорогой современной капсуле под наблюдением квалифицированного медика, но всё же не сказать что слишком быстро шло его обучение.

Помимо этого, он хотел было продолжить традиционные уже тренировки по развитию своей энергетики, но обнаружил, что восполнение резерва в космосе происходит на порядок медленнее. По-видимому там, где множество людей, кое-как можно наскрести энергии, а вот наедине с вакуумом маг останется с голой... без маны, в общем.

Так что еще и поэтому Миша не очень благоволил к межзвездным путешествиям. Всё же на планете он всегда будет с магией, а тут ему, спасибо многочисленному экипажу, едва хватает на удержание в узде графиньки.

Но вот, яхта приблизилась на пол световой минуты к станции, откуда отделился внутрисистемный бот и направился к матке эскадры. Станция, которую возможно было разглядеть с такого расстояния лишь благодаря сформированной проекции на основе передаваемых данных, представляла из себя некое несимметричное образование, при ближайшем рассмотрении оказавшееся нагромождением всевозможных конструкций и замкнутых объемов. От громадных, до всего лишь несколькосотметровых.

Вокруг тыловой станции, судя по построенной визуализации, размещалось большое количество кораблей и судов. Более всего Мишу впечатлил 9-километровый линкор четверка. Эта хреновина была мощно забронирована, а не как яхта-матка со множеством полостей и конструкционных элементов для размещения на ней фрегатов и корветов. Линкор был словно громадной дубиной, монолитной и крепкой. А не такой себе сеткой-авоськой, что подвозит «малышню» на большую склоку, как все матки.

Мише даже срочно захотелось посмотреть, как выглядят местные космические бои с участием подобных монстров. Но он был огорчен, узнав что, из-за немыслимых космических расстояний и невообразимых пространств, это вовсе не так, как в каких-нибудь Звездных Войнах.

Всё же дальность эффективного огня здешних кораблей, это световые секунды, а на таких дистанциях довольно проблематично, без специального оборудования, даже просто видеть врага. Всё по приборам, так сказать. А еще же есть и противокорабельные торпеды с гипердвигателем, которые и вовсе позволяют поражать цели чуть ли не на другом конце системы. Теоретически.

В общем, поизучав массивы данных, описывающих одну из космических битв, что он случайным образом выбрал для ознакомления с данным вопросом, Миша все-таки решил обратиться к местному киноискусству. Где в лучших традициях земного самого правдивого из искусств, насладился умопомрачительной красоты видами и невероятной глубины эмоциональной драмой. Даже смахнул скупую слезу, когда главные героини, держась за ручку, подрывали свой фрегат, чтобы отразить вторжение орд агрессора.

Миша даже захотел сию же минуту записаться добровольцем и отправиться гасить безжалостных «орков» из ненавистного Дотарана, который лишь благодаря великой Миренге всё еще не захватил всё цивилизованное пространство Единства. Но потом припомнил, кто выловил его парящую посреди пустоты тушку и слегка остыл.

«Проклятая пропаганда, — сплюнул Миша. — Люди везде одинаковы. Что тут, что там. Пойду лучше выпью и бобезобразничаю с чаровницами».

****

Сидя в одиночестве на обрыве скалы, что в морском зоне внутреннего пространства яхты, Миша с задумчивым видом водил большим пальцем по безымянному, где некогда было его замечательное кольцо, а сейчас, не смотря ни на какие попытки с помощью морфизма убрать это, была чуть более светлая полоска кожи вокруг пальца и непонятный символ на месте камня, будь это перстнем. Селин, конечно, понимал, что это неспроста. И раз эту штуку нельзя убрать, то это вполне может быть не последствием, а чем-то, еще им не постигнутым, но вполне себе уже присутствующим в его теле.

Михаил пытался восстановить в памяти те обстоятельства при которых, и события после которых он лишился своей прелести. И всё, что смог припомнить, говорило ему о том, что это произошло либо после убийства подобного ему «подчинителя» в кафе молнией, когда тот гад превращал в своих рабынь Мишиных женщин. И тогда выходит, что он лишился своего могучего артефакта в наказание. Либо же, когда его похитили с Земли, Миша покинул некую зону, на которой допустимо владение данным артефактом, и покидая которую ты его лишаешься.

Но тогда вопрос. Что ж за хрень у него осталась на пальце? Почему кольцо просто не исчезло? Хотя, если это вот — действительно вечное напоминание об отнятом в назидание за убийство, то такое в принципе возможно. Но сомнительно, что подобное бы не убралось морфизмом. Ну а если кольца его лишили за «побег», то опять же, нахрена так настойчиво возвращать ему эту «отметину» после каждого удаления?

Подобные мысли также наталкивали Селина и на то, что кольца его не лишили, а по причине выполнения им неких условий или преодоления какого-то этапа, оно преобразовалось в нечто другое. И теперь у Михаила эдакая головоломка на пальце, которую он обязан решить.

А может и вообще какой-либо третий вариант, а всё что он тут напридумывал, это чепуха и фантазии. Да блин, кольцо с него могли просто снять работорговцы, ну а след на пальце — лишь напоминание неудачнику, что, мол, утратил ТАКОЙ шанс. Несмываемое проклятие, вот и не по силам ему удалить это «клеймо».

«Нечего тут сидеть и фантазировать, пойду лучше на китах покатаюсь. И правда, эта помесь дельфинов с касатками — очень прикольные засранцы. Хитрые и игривые. Но добрые», — подумал Селин и вызвал гравицикл, который сейчас в режиме дрона обеспечивал его охрану на высоте пятидесяти метров, аккурат под стометровым потолком с имитацией неба и светила.

Нет, тут было совершенно безопасно, просто Миха отжал себе боевой гравицикл, что является штатным в звене штурмовиков и несет на себе тяжелый звеньевой импульсник и средний парализатор. Понравилась ему эта штука, не имеющая столь жестких ограничений, как на его гражданской модели, и потому даже с пилотом способна забираться ввысь на несколько сот метров, а гонять так и вовсе на дозвуке. Сейчас же она просто-напросто выполняла стандартную программу из своих тактических шаблонов.

С ветерком Миха рванул над волнами на другую сторону лагуны, где и встретил Медку, что забавлялась