лишь добравшись до огрызка жилого отсека. Туда, где наиболее сильна центробежная сила. Все другие способы входа Виктор отбросил, как рискованные, и теперь оставалось надеяться лишь на силу встроенных в лапы «паука» магнитов.

— Ну, удачи нам с тобой, малыш! — Виктор активировал маршрут, и отправился встречать МРМ в хабе.

Но как только он приоткрыл люк, треск счетчика радиации освежил ему память. Отпрянув, Виктор принялся торопливо вращать аварийный штурвальчик, закрывая проход. Кинулся встречать МРМ, не подумав, что ждать придется в фонящем хабе!

— Да что со мной?! — спросил он, отступая к консоли. — Туплю, как землянин-перворазник!

Видимо сотрясение оказалось серьезнее, чем он думал. Или два сотрясения, ведь после удара осколком в шлем скафандр тоже впрыскивал ему какие-то медикаменты. И зрение явно село еще тогда, помниться, перед глазами все слегка расплывалось, и работая с консолью, Виктор сгибался почти к самому экрану.

-廢話！Мне надо сосредоточится! — Виктор сел прямо на переборку. — Иначе я сдохну!

Он лег, вытянув руки вдоль тела и закрыл глаза, представляя серо-голубое небо на закате. То небо, что можно увидеть лишь из сельскохозяйственного купола, или через стекло скафандра. Небо, которое большинство видит лишь несколько раз за жизнь. Вне городов нечего делать, и без причины наружу почти никто не выходит. Но Виктору с детства нравилось гулять под открытым небом. И больше всего снаружи он любил смотреть на вечернее солнце, когда желто-коричневый цвет дневного неба, сменялся вечерним, почти голубым. И это возвращало ему покой.

Противный женский голос вырвал его из блаженного забытья.

— Опасный уровень углекислого газа! Немедленно замените регенеративный патрон!

— А?! — дернувшись от испуга, Виктор взмыл почти на метр вверх. — 海龜蛋!

Он умудрился уснуть! И проспал почти четыре часа!

-拉屎,拉屎,拉屎! — взвыл Виктор.

Все то время, пока он спал, внизу его ждал несущий спасение МРМ. Висящий над бездной МРМ!

Обмирая от дурных предчувствий, Виктор торопливо заменил регенеративный патрон, и кинулся к люку.

— Нет, нет, нет! — он как безумный вращал штурвальчик, — Только держись, держись железяка!

Вывалившись в хаб, Виктор опустился на «пол», приоткрыл ведущий вниз люк, и захохотал, как безумный. МРМ ждал его, вцепившись в трап всеми восемью лапами.

— Ты ж моя радость! — Виктор пошире распахнул люк и отполз в сторону, пропуская «паука». — Дошел, железяка! А я чуть тебя не проспал.

Жестом позвав за собой «паука», Виктор спешно убрался из хаба. За время сна он и так перебрал отпущенный себе лимит дозы радиации, и не хотел облучаться сильнее. Задраив люк, Виктор опустился перед МРМ на колени, и не глядя открыл у того брюшной контейнер. Баллоны, картриджи, все в сторону, сейчас его интересовали накопители данных.

Разложив перед собой восемь увесистых кубиков, Виктор тоскливо посмотрел вверх, на висящую над ним консоль. Его снова ждала акробатика при низкой гравитации. Взять накопитель, подпрыгнуть, ухватиться за кресло, подтянуться, примагнитить кубик на считывающую поверхность. Спрыгнуть и повторить еще семь раз.

Прыгая с последним кубиком в руках, Виктор не сумел ухватиться за спинку кресла, и матерясь, медленно опустился обратно на потолок. От всех этих прыжков у него жутко разболелась голова, снова начало мутить, да и все окружение сделалось каким-то расплывчатым, мутным. Он практически ничего не мог разглядеть вне светового конуса фонаря. Видимо это и было то самое отслоение сетчатки о котором говорил покойный доктор.

— Надеюсь это лечат, — прошептал Виктор, примериваясь для нового прыжка. Флотская страховка покрывала многое, включая самые лучшие импланты, но Виктору до одури не хотелось менять глаза на электронные протезы.

На этот раз получилось, ухватившись за спинку, Виктор подтянул себя в кресло, и пристегнулся не отпуская накопитель.

— Все мышки пойманы, — хмыкнул он, прицепляя последний накопитель, — Где мои десять тысяч слитков золота, и дочь императора?

Не дождавшись ответа от молчаливо стоящего МРМ, Виктор выделил из скудного остатка ресурсов консоли последние крохи и запустил анализ накопителей. Два сразу же замерцали красным, сигнализируя о структурных повреждениях, и невозможности считать данные.

— И их осталось шесть, — с горечью резюмировал Виктор.

С шестью оставшимися дела обстояли лучше, по крайней мере компьютер не отказался с ними работать сразу. Вот только анализ обломков массива на консоли грозил затянуться надолго.

— Восемь суток?! — обалдело прочитал Виктор. — Да вы издеваетесь!

Через восемь суток они с Вангом будут уже мертвы.

— Нахрен контроллер! — Виктор погасил эмулятор, высвобождая ресурсы консоли. Все равно, управлять ему пока что нечем. МРМ он мог взять под контроль и через компьютер скафандра. Только зачем ему робот-сварщик?

Цифры замигали, перестраиваясь под новые условия.

— Три часа, терпимо — удовлетворенно констатировал Виктор, но не удержался от ругани. — Нахрена экономить на оптимизации? Во времена деда городскому серверу пары сотен зетабайт памяти хватало, а сейчас на управление корветом мало!

Поставив будильник на два с половиной часа, Виктор отстегнулся, и плавно опустившись на потолок, погладил МРМ по черно-желтой спинке.

— Отдыхай железяка, а я пока начальника проверю.

В медотсеке ничего не поменялось, все тот-же вакуум, раздавленный труп доктора Фа в углу, и тревожно мигающий желтым «саркофаг» со спящим лейтенантом. Виктор дернулся было посмотреть состояние начальника, но быстро сообразил, что желтый огонек не имеет к Вангу никакого отношения. Медицинское оборудование просто сигнализировало об автономной работе.

Виктор окинул рассеянным взглядом непонятные цифры и графики на экране «саркофага», и пожав плечами, нашел единственный понятный пункт. Проценты автономности.

— Дышал бы ты пореже, начальник. — Виктор поддел лючок на «саркофаге» и заменил опустевший баллон. Кислорода в том оставалось на час, не больше. — Ну все, о тебе позаботились.

Он устало сполз вниз по полу, и прямо там, в углу, свернулся калачиком. Лекарства давно прекратили действовать, и Виктор чувствовал себя полнейшей развалиной. Дико болела голова, волнами накатывала слабость, а глаза драло, словно под веки насыпали песка. Он потянулся губами, и автоматика скафандра послушно выдвинула вперед питьевую трубку.

— Два глотка, — сам себе скомандовал Виктор. Воды в системе оставалось чуть больше литра, и как пополнить ее запасы он пока не знал. Внутрикорабельные скафандры не имели систем переработки мочи, а картриджи с водой при необходимости просто заменялись. Один такой картридж у него был, лежал в снятом с лейтенанта скафандре. И еще один он наверное мог бы достать из скафандра доктора Фа. Потом, когда отдохнет.

— Чжао, не будь ссыклом! — гнусаво, с издевкой подначивал его на общем канале второгодник Чен Вайджин. — Тут всего пять метров!

— И сорок метров вниз. — заржал кто-то из его подпевал.

Троица стояла на другой стороне расщелины, и хохоча, показывала ему обидные жесты. Виктор неуверенно сделал шаг вперед,