– Что нам теперь делать? – выдавила Тоя.

– Я остаюсь, – свирепо произнесла Джемма. – Одинокие супруги, без детей… Я могу убрать этот параметр и потому остаюсь. Вы не можете меня выставить.

– Нет, могу, – поправил ее брат.

– Если вы меня выставите, я придумаю, как вернуться. Вот увидишь!

Грей щелкнул сестру по лбу.

– Я найму охрану. Обращусь в частное агентство. У нас в доме будет круглосуточная профессиональная охрана до тех пор, пока вы не поймаете этого маньяка. Прямо сейчас и займусь.

– Хорошая мера предосторожности. Если вы куда-нибудь соберетесь, не оставляйте дом без присмотра. Преступник может устроить проверку: захочет проникнуть в пустой дом, чтобы осмотреться. Пусть охранники, которых вы наймете, не скрывают своего присутствия. Не надо деликатничать. Извините.

Ева достала отчаянно сигналящий коммуникатор и приказала:

– Даллас, только текстовые сообщения.

«Лейтенант Ева Даллас, свяжитесь с полицейским в доме 122 по улице Мортон-стрит. Поступило сообщение о двойном убийстве. Мужчина и женщина, возможно, есть связь с текущим расследованием».

– Принято. – Ева встала. – Вы нам очень помогли. Если еще что-нибудь вспомните, либо услышите или увидите что-то необычное, свяжитесь со мной. Пибоди, оставь пару визиток. А если она выпросит у вас разрешение остаться?

Ева посмотрела на Джемму.

– Я остаюсь.

– Хорошо. Присутствие девочки тоже не скрывайте. Преступник – трус и нападает исподтишка. Вряд ли он решится напасть на вас, если в доме будут подросток и охранники.

Когда они вышли на улицу, Пибоди оглянулась.

– Еще одно нападение?

– Да.

Пибоди бросила на дом последний взгляд и залезла в машину.

– Надеюсь, все будет хорошо. Их предупредили, и они теперь примут меры предосторожности.

Да, а тех двоих несчастных никто не предупредил, у них не было возможности подстраховаться, подумала Ева.

Подъехав к красивому особняку, Ева припарковалась вторым рядом и включила мигалку.

– Они есть в нашем списке, – сказала Пибоди. – Мы должны были возвращаться этой дорогой и заехали бы к ним после еще одной супружеской четы.

– Знаю.

Ева вылезла из машины, прошла по чавкающей снеговой каше, пробралась, высоко поднимая ноги, через сугроб к багажнику, чтобы взять криминалистическое снаряжение. По дороге она десять раз задавала себе только один вопрос: может, все сложилось бы по-другому, если бы они поехали через центр и сперва заехали в Вест-Сайд?

– Переднее крыльцо очищено от снега, – заметила Ева. – Давай-ка выясним, сами жильцы его почистили или наняли кого-то. Снегопад закончился только ближе к полуночи.

Она внимательно изучила камеру видеонаблюдения над дверью – выключена, – и замки.

– Нет идентификатора по отпечатку ладони. Есть система опознавания по голосу. Два обычных замка, хорошие, электронный замок с магнитным ключом. Вызови электронщиков, пусть разбираются. Включаю запись.

Прежде чем она успела нажать на кнопку звонка, дверь открыл патрульный дроид.

– Ваши удостоверения, пожалуйста.

Ева вытащила жетон, чтобы широкоплечий дроид с добродушным лицом мог его сканировать.

– Лейтенант, детектив.

Дроид отступил, давая им пройти в дом.

– Докладывайте.

– Сэр, в тринадцать двадцать четыре мы с напарником получили задание из дежурной части ехать по этому адресу и встретиться с женщиной. Нина Вашингтон – экономка, работает в этом доме – позвонила по номеру девять-один-один в тринадцать двадцать три и сообщила, что обнаружила два трупа в главной спальне на втором этаже. Мы прибыли на место в тринадцать двадцать семь и проверили эту информацию. Двое покойных – мужчина и женщина – были неофициально опознаны Ниной Вашингтон. Это Ксавьер и Мико Карвер, проживающие по указанному адресу.

– Где свидетельница?

– Миз Вашингтон находится с моим напарником на кухне.

– Свяжитесь с напарником, сообщите, что сотрудники из отдела по расследованию убийств прибыли на место преступления. Держите свидетельницу под наблюдением. Электронщики уже едут. Пока я не закончу осмотр места преступления, никого не впускать и никого не выпускать.

– Есть, сэр!

Ева обошла его, внимательно посмотрела на длинный, узкий коридор. Уловила запах… апельсинов.

– Экономка живет в доме? – спросила она у дроида.

– Нет, сэр. Миз Вашингтон утверждает, что пришла в десять утра.

– В десять, а позвонила по номеру девять-один-один только в тринадцать двадцать?

– В тринадцать двадцать четыре, если быть точным, лейтенант. Да.

Ева кивнула и пошла к тому месту, где начиналась узкая прямая лестница.

– Она вошла… Интересно, заметила ли она, что камера отключена? – проговорила Ева. – Вошла, как обычно, начала работать на первом этаже. Пахнет моющим средством – с запахом цитрусовых, – и цветы у входа выглядят свежими. Должно быть, экономка принесла их с собой.

– Да, она убрала внизу, отполировала мебель, – согласилась Пибоди.

На втором этаже они осмотрелись. Гостевая комната, домашний офис, кабинет, совмещенный с гостиной, еще одна гостевая комната. Ева заметила на стене несколько свежих полос краски разных цветов.

– Собирались делать здесь ремонт, – прокомментировала Пибоди. – Выбирали цвет стен.

Теперь уже не выберут, подумала Ева, поворачиваясь лицом к хозяйской спальне.

Связанный Ксавьер Карвер все еще сидел на стуле, свесив голову на окровавленную грудь. Кровь собралась лужицей под стулом, промочив ковер цвета морской волны, покрыла безумным узором полос и пятен стены, на которые попала из разорванной яремной вены несчастного. Его лицо потемнело от жестоких ударов. На Карвере были лишь простые черные боксеры.

Ева взяла у Пибоди банку герметика, намазала ладони и обувь. Сняла пальто, шарф, шапку и оставила их кучей рядом со спальней.

Кровать стояла в просторной нише. По бокам расположились белые столики-геридоны, с потолка свисали элегантные серебристые светильники. На окровавленных простынях лежала обнаженная Мико. Ее руки были связаны над головой и притянуты к красивому резному изголовью.

На теле женщины виднелись многочисленные порезы и пятна от ударов. Затянутые смертной пеленой глаза слепо смотрели с разбитого лица. Высохшая кровь запеклась у рта, размазалась по подбородку, застыла струйками на бедрах. Мико задушили – в горло женщины глубоко впился шнур.

Когда-то она была красивой, подумала Ева. Убийца забрал ее красоту вместе с жизнью.