– Как и в предыдущих случаях.

– Да. Ее несколько раз изнасиловали, в том числе извращенным способом. Мне нужно закончить вскрытие, но, думаю, анальный коитус произошел однократно и посмертно.

– Он ее убил, а потом изнасиловал в извращенной форме?

– Мне нужно подтверждение, говорю пока предварительно. Наверное, надо благодарить бога, что она умерла до такого безобразного финального акта, но я уверен, что ее смерть была медленной и болезненной. Согласен с вашим заключением с места преступления: ее задушили.

Он жестом пригласил Еву взглянуть поближе. Подошла Пибоди, протянула баночку пепси. Ева машинально сунула банку в карман и наклонилась, чтобы осмотреть раны на шее Мико.

– Даже без очков или компьютерного увеличения можно увидеть несколько ран разной глубины.

– Он ее придушил, затем привел в чувство, снова придушил… И так несколько раз.

– Да, а потом затянул веревку потуже и на более длительное время, перекрыл воздух и раздавил трахею.

– Да уж, в этом он мастер. – Пибоди отпила из банки имбирный эль, подавляя тошноту. – И сдерживается, не дает жертве умереть, пока не решит ее прикончить.

– Это часть изнасилования, – сказала Ева. – Ее тело содрогается в конвульсиях, она задыхается, закатывает глаза. Для него это высшее наслаждение. Посмертное анальное изнасилование, такого еще не было. Возможно, преступнику захотелось чего-то нового, сильных ощущений, либо это как-то связано с представлением.

– Каким еще представлением? – удивился Моррис.

– Зависит от того, какую сцену он решил разыграть, какой выбрал костюм. Мико боролась, поранила запястья, пытаясь высвободиться. Говорила ему, что беременна. Наверняка она в ту минуту больше ни о чем не думала. «Пожалуйста, не надо. Я беременна». Как он к этому отнесся?

Ева бросила взгляд на тело Ксавьера.

– Вы подтверждаете, что он умер первым?

– Да, примерно за десять минут до нее. Судя по визуальному осмотру, между травмами, которые получили жертвы, были временные промежутки, как и в предыдущих случаях. Похоже – я подчеркиваю, в настоящий момент только похоже, – мужчину оглушили ударом в правый висок. Потертости на пятках от волочения появились примерно в то же время. А вот эта травма? – Моррис осторожно тронул затянутым в герметик пальцем кровоподтек под левым глазом Мико. – Получена примерно тогда же. Этот удар был не очень сильным, но оглушил и дезориентировал.

И причинил ужасную боль, подумала Ева.

– Потом руки мужчины?

– Если вам достаточно моего мнения, а не заключения, то да.

– Понятно.

Все совпадало с тем, что она чувствовала, видела мысленным взором на месте преступления. Причинить боль, навести ужас. Ужас был так же важен, как боль. Контроль, игра, унижение.

– Не будем больше мешать. Если вдруг что-нибудь бросится в глаза – неважно, сможете вы это подтвердить или нет, – сразу свяжитесь со мной.

Выходя из прозекторской, они услышали, как Моррис велел увеличить громкость. И ангел запел.

Ева хотела было заехать в лабораторию, однако решила, что не стоит терять время, слишком далеко. Вместо этого она проверила адреса и отправилась уведомлять родных и близких.

Когда они закончили, Пибоди откинула голову и закрыла глаза.

– Это всегда тяжелее, чем ожидаешь. Всегда.

– Ты помогла матери Мико.

– Надеюсь. Хоть чуточку. Возможно, когда к ней приедет Нина, ей станет легче. И возможно, когда она и родители Ксавьера отойдут от потрясения, то что-нибудь вспомнят. Хоть какую-то мелочь.

– Пусть привезут бармена, – распорядилась Ева, заезжая в гараж Управления. – Хочу на него посмотреть. В комнате для допросов.

– Я пошлю Кармайкл и кого-нибудь еще, кого она захочет взять. Кармайкл умеет быть вежливой и убедительной.

– Хорошо. Затем выясни у Бакстера и Ольсен, как у них дела со списком.

Они зашли в лифт, который быстро наполнялся людьми.

– Да, чуть не забыла, мне нужно кое-куда зайти. А ты пока приступай.

Протолкавшись к выходу, Ева перешла на эскалатор и направилась к кабинету Мира. Секретарь Мира сидела в приемной и сосредоточенно стучала по клавиатуре.

– Мне нужно ее увидеть.

– Доктор Мира проводит консультацию.

– Не пудрите мне мозги! – Ева ощутила, как чувство бессильного гнева, которое она подавляла весь день, поднимается к горлу, как приступ тошноты. – Это касается непосредственно ее.

– Что-то случилось с мистером Мира?

– Нет. – Увидев в глазах секретарши неподдельный страх, Ева с трудом взяла себя в руки. – Дело касается их обоих, и это очень важно.

– Доктор Мира проводит консультацию и просила не мешать, только если случится что-нибудь чрезвычайное. Она закончит через сорок минут. Тогда я сразу проведу вас к ней и перенесу следующую встречу.

– Я зайду позже, если смогу. Пусть не уходит, пока не встретится со мной или не поговорит. Понятно?

– Понятно.

Коротко кивнув, Ева вышла. Она снова выбрала эскалатор, давая себе время успокоиться, потом вытащила коммуникатор.

В офисе Рорка тоже ответила секретарь, но великолепная Каро всегда была более сговорчивой.

– Добрый день, лейтенант. Чем могу помочь?

– Здравствуйте! Извините, могу я с ним поговорить? Или пусть свяжется со мной, как только освободится.

– Подождите минуточку.

После этих слов экран поголубел, перейдя в режим ожидания.

Ева прождала минуту, затем еще немного, наконец, на экране появилось лицо Рорка. Фоном слышались чьи-то голоса, свист и топот.

– Лейтенант?

– Ты где?

– В «Обители», рядом с будущим развлекательным центром.

Она подумала о приюте, который Рорк строил для обездоленных детей. И о мертвых девочках, чьи тела они нашли внутри стен здания в прошлом году.

– Окажешь мне услугу?

– Готов.

– Можешь сегодня заехать к Мира?

– Что случилось?

– Ничего, просто я так хочу.

«Глупо, – сказала она себе. – Ты паникуешь». Но остановиться уже не могла.

– Хорошо бы ты взглянул на их систему безопасности, может, чуточку ее усовершенствовал или добавил парочку уровней. Прошлой ночью он снова проник в дом, на этот раз убил обоих. Я знаю, что Мира не попали в список: она старше тех, кого предпочитает убийца, и они с мужем не такие уж богатые, тем не менее…

– Я возьму кое-что и загляну к ним перед тем, как поеду домой. Идет?

– Да. – Еву охватило чувство нелепого облегчения. – Спасибо. Мэвис с Леонардо и дочкой сейчас в Лос-Анджелесе. У него там показ, а у нее – концерт. Они тоже не совсем вписываются в схему, но я хоть не переживаю за них прямо сейчас. А вот Мира… Не хочу рисковать.