Естественно, я тоже не дремал. Провел модернизацию производства, получил и установил две паровые машины и котел, решив все свои проблемы с электричеством, переделал дровяной сарай, в котором мы начинали, в капитальное строение, со стенками «в два кирпича». И обучал новых работников.

К началу октября мы начали работать «по непрерывному циклу», выйдя на производительность сорок пять пудов в сутки. Учитывая, что с пуда я имел по пятьдесят рублей, очень неплохие деньги выходили, по нынешним-то временам.

Только вот мне этого было мало! Согласно расчетам, чтобы не просто выкупить долги отца Натальи, а действительно развернуть там эффективное производство, то, которое я рисовал, как следующий этап, мне нужен был почти миллион рублей. Уже этой зимой. И заработать его я не успевал. А в кредит мне такую сумму не дадут, репутации нужной пока нет.

Поэтому я начал подумывать о том, чтобы найти покупателя на свой бизнес. Только вот не получалось. У Гаевского с партнером лишних денег сейчас нет. А те, у кого есть такие деньги, не очень-то рвутся в фармакологи.

Впрочем, хоть деньги, по моим запросам, были не бог весть какие, но и такие деньги тоже нужно защищать. На «сладкое» бандиты тянулись не только в наши девяностые. Тут налетчиков тоже хватало, вспомнить хоть давешних. Да и рассказы Бабеля не на пустом месте возникли. И по безбашенности местные налетчики нашим бандитам ничуть не уступали. Да и в среде промышленников нравы были простые. Могли попробовать «наехать» и отобрать «вкусный» бизнес.

К тому же пару раз мне казалось, что вокруг крутятся мутные типы и что-то вынюхивают. Поэтому я готовился защищаться. Основным моим компонентом была, естественно, тайна. Для всех, кроме меня и Степана, наш аспирин так и «производился из электричества и воздуха». Как вторая линия обороны мной была подготовлена защита предприятия от банального силового захвата. Пришлось оборудовать тайники с оружием в удобных местах и потренировать работников.

А во дворе, как бы строя что-то, располагался «засадный полк» из Карена с четырьмя его парнями.

Мои соратники и подчиненные несколько недоуменно относились к таким мерам безопасности, но… «Хозяин платит, хозяин жизнь видел… Если он прав, то и ладно. А если не прав, то нам ведь не сильно в тягость?» – такие или примерно такие соображения явственно читались на их лицах. Тем более что «за риск и хлопоты» я сделал им существенную надбавку к жалованью.

И тут, оправдывая мои подозрения, как привет из 1990-х, в контору попытались ввалиться с десяток разнообразно вооруженных громил…»

Санкт-Петербург, 23 июня 2013 года, воскресенье, вторая половина дня

Где-то на половине пути Алексея отвлекло от чтения звяканье коммуникатора. Кузен был краток: «У меня вопросов нет, все понятно! Я переслал твою записку маме. Может, она чем-то поинтересуется. Майкл».

Доехали привычно быстро, подземные тоннели и парковки почти полностью устранили проблему пробок. Да и пейзаж стал привлекательнее. Алексей помнил шок, испытанный им, когда он впервые выбрался в Рим. Ряды машин, припаркованных по обочинам, просто не давали увидеть самого города.

Когда уже выезжали на Невский, пришло сообщение и от тети Мэри:

«Ну, ты и красавчик, племянник! Дюжину лет молчал чем занимаешься! Но порадовал, порадовал! Только теперь не отвертишься, выбери время и приезжай в гости, пообщаемся.

P.S.: Могли бы и раньше рассказать! Все же вы там, в своей России, помешались на секретности!»

Алексей вспомнил мемуары Американца, его «установку для получения аспирина из воздуха и электричества» и усмехнулся. Права американская тетя! Привычка к скрытности и камуфляжу у них есть. Издавна. Но ведь, с другой стороны, иначе и нельзя. Вот и предок о том же писал! Чуть расслабишься, тут же все отберут!

И он снова погрузился в чтение.

Одесса, 15 (27) октября 1897 года, пятница

«Попытались» потому, что после нажатия секретной кнопки зазвенел звонок. Работники, натренированные мной, по этому сигналу прикрыли несколько хитрых дверей. Двери эти были замаскированы так, что казались частью стен и оборудования. Места же их установки выбирались мной с таким расчетом, что, захлопнувшись, они полностью перекрывали доступ к работникам и оборудованию, одновременно прикрывая от стрельбы рабочих и оборудование (двери эти были усилены железными листами) и в то же время давая мне и моим работникам возможность стрелять самим через небольшие бойницы.

Я немного волновался, как поведут себя мои мальчишки, когда тревога будет не учебная, но они не подвели. Споро сняли заряженные дробовики, закрепленные на их стороне двери. Ружье с крупной дробью и сто лет спустя оставалось наиболее страшным оружием в руках необученного пользователя. На ближней дистанции, конечно. А не простреливаемого пространства, в котором незваные гости могли бы спрятаться, наоборот, не осталось.

Увидев, что до нас не добраться, а на них наставлена куча стволов, громилы смутились и вторжение застопорилось.

– Пошто приперлись? – грозно заорал я на них, одновременно выстрелив пару раз из револьвера.

После пары выстрелов, царапнувших им конечности, громилы сдулись. Когда же сзади появился Карен со своими парнями, подгоняя еще троих сявок, оставленных на стреме, приуныли окончательно.

Однако тут вперед выдвинулась пара лощеных господ и шустрый стряпчий. После неизбежной короткой суматохи выяснилась и суть претензий.

* * *

Нет, такой подлянки я не ожидал! Я думал, опираясь на американский опыт, что меня попытается кинуть кто-то из моих партнеров. Или оба сразу. А выяснилось, что… кинули их. И попытались кинуть меня.

Оказывается, Гаевский и Поповский, эти видные фармацевты, одни из крупнейших в Южной Пальмире наделали приличных долгов.

Строительство дома и раскрутка нашего лекарства обошлись недешево, поэтому платили они не только ассигнациями, но и векселями. Нормальная для этого времени практика! Только вот… скопились эти векселя, как всегда, не в тех руках и не в то время. Будь они в разных руках, они бы их выкупили потихоньку. При свалившемся-то на них «золотом дожде» в виде нового, эффективного и быстро набирающего и популярность лекарства – несомненно, выкупили бы.

Но им не повезло. Кому-то, кого пока не называли, наш бизнес тоже приглянулся. Одесса этих времен полна была деятелями, съевшими собаку на векселях. И в данном случае против моих партнеров была затеяна надежная по тем временам комбинация. Таинственный покупатель привлек того самого Рабиновича, с которым сравнивал меня Тищенко.

И Рабинович скупил векселя моих партнеров. И, как вишенка на торте, «добил» ситуацию сомнительными векселями тысяч на сто пятьдесят, на которых мои партнеры когда-то ставили свой индоссамент. Они-то, наивные, думали, что раз они в длинной цепочке, то к ним не прицепятся. Тем более что среди прочих индоссатов были весьма надежные предприниматели.

Короче, моих компаньонов приперли к стенке. Векселя в этом времени оказались «страшнее пистолета».