а тело - упругим и нежным. С трудом оторвавшись от сладких губ, он стал покрывать быстрыми поцелуями ее шею и грудь. Девушка томно вздохнула и сделала попытку "оседлать" Вадима. Но тот ей не позволил взобраться сверху, а, вытащив из купальни, уложил спиной на край ямы и продолжил ласкать. И лишь когда ее стоны стали совсем громкими, стянул девушку обратно в воду...

Кузня, в отличие от домов в поселке, не обогревалась водой из горячего источника, и ночью в ней было довольно холодно. Поэтому они лежали под одной шкурой, плотно прижавшись друг к другу. Вадим, утомленный событиями этого сложного дня, уже почти дремал. А Интах, крепко обнимая его, будто опасаясь, что спаситель внезапно исчезнет, в который уже раз взбудоражено шептала ему в ухо:

- Ты такой ласковый! Мне никогда не было так хорошо! Ты же меня не бросишь, правда?

Вадим в полусне лишь расслабленно поглаживал ее волосы. Но вдруг, уже практически сквозь сон, услышал всхлипы, а плечом, где уютно приткнулась голова девушки, почувствовал стекающую влагу. Пришлось проснуться. Интах тихо рыдала.

- Что с тобой, милая?

- Я боюсь! - донеслось сквозь всхлипы. - Так не бывает! Ты спас меня вовремя, ты ласкал меня, как никто и никогда не ласкал, ты весь такой хороший! Я боюсь, что это злая шутка богов! Завтра проснусь, а тебя нет!

"Нервный срыв!" - догадался Вадим. "Немудрено, после таких-то испытаний! Странно еще, что весь день все-таки продержалась!"

- Глупости! Нет никаких богов! Никуда я теперь от тебя не денусь!

- Как нет богов? - Интах даже перестала рыдать от удивления. - Кто ты, Вадьим?

- Я из другого мира, Интах, - вздохнув, признался тот, не желая более лгать. - Из того, который вы называете Нижним!

- Я чувствовала! Ты совсем другой! - она еще крепче прижалась к нему. - И мне все равно, послала ли тебя Шола или нет! Ты не можешь быть плохим!

- Нет никакой Шолы! Это все сказки ваших кихинов! - устало проговорил Вадим. - Спи, и не думай о всяких глупостях!

Часть 13

Поселок к югу от Краевого Портала.

Уже две недели Шамиль жил в поселке. В принципе, неплохо жил. Связывать на ночь его перестали уже на второй день, когда Арадаб окончательно убедился, что пленник не намеревается сбежать. Куда бежать одинокому путнику в этих суровых землях? Если не выследят и догонят, то сам, скорее всего, помрет от голода или случайного увечья. А еще главарь заметил, что Шамиль очень дорожит своими лекарскими принадлежности, поэтому постоянно держал их при себе, выдавая пленнику лишь по врачебной необходимости.

Ввиду этого Шамиль был вполне свободен в передвижениях. Никто его не ограничивал, ни внутри поселка, ни даже вне его. Праздно проводить время, правда, тоже не позволили. Помимо редкой врачебной практики (по мелочи, вытащить, там, занозу или вправить вывих), Шамиля ежедневно "припахивали" на разнообразных повседневных работах. Иждивенцев здесь не держали. Даже люди Арадаба днем работали по указаниям старейшины поселка Ханнома, в подчинение которому главарь передал и Шамиля. Работа в поле, выпас баранов, сбор ягод, мелкие хозяйственные заботы в поселке - каждый день что-то новое, занятий хватало на всех. Зато кормили очень неплохо. Помимо ежевечернего мясного ужина, приготовлением которого занимался лично Ханном, для остальных трапез женщины варили супы, каши с грибами и пекли весьма вкусный хлеб.

Спустя несколько дней после его пленения поселок стал наполняться людьми - возвращались с "продразверстки" отряды Арадаба. Сразу сделалось шумно и многолюдно - уже к концу первой недели прибыло десятка полтора человек. По вечерам в единственной купальне стало тесно, мужчины мылись в два, а то и три захода. Зато женщинам, которых больше, разумеется, не стало, работы по обслуживанию этой оравы прибавилось немеряно. Причем как в хозяйственном смысле - стирка и кормление, так и в, собственно, гендерном. Мужики, в образовавшемся коротком перерыве между хождением по поселкам и предстоявшим длинным переходом в более цивилизованные земли, желали "оттянуться" по полной, и трем несчастным женщинам ежедневно приходилось удовлетворять их всех. Женщины справлялись без особого напряжения, видимо, такое происходило далеко не впервые, но Шамилю все равно было их жалко. Особенно старшую, Шивту, которая, ввиду дефицита женского пола, пользовалась популярностью не меньше чем более молодые. Сам он, естественно, во всем этом порочном круговороте участия не принимал, и вообще залезал в купальню, только когда все остальные уже отправлялись спать.

Единственным, кто не уставал жаловаться на сложившееся положение, оказался старейшина Ханном, по многу раз в день капавший на мозги Арадабу:

- Когда ты уже собираешься отправляться? Сколько я могу кормить твою ораву? Да и женщин наших вы уже замучили, они ходить скоро не смогут!

- Не ной! - отмахивался главарь. - Когда у тебя еще столько работников бывает?

- Работают за одного, а жрут за четверых! - бурчал в ответ Ханном, и уходил, чтобы вновь вернуться к наболевшей теме через несколько часов.

Шамиль за неделю пребывания в языковой среде уже прекрасно понимал почти все, и сам стал говорить вполне сносно. Поэтому затруднений в общении практически не испытывал.

К концу недели последней прибыла группа из четырех воинов в сопровождении двух молодых женщин и телеги, набитой собранными товарами. Как