– Динь, дон, динь, динь, дон. Нет, подождите, динь, динь, дон, динь, динь.

– Когда разбогатею, – начал Джеспер у него за спиной. – То перееду куда-нибудь, где никогда нет снега. А ты, Уайлен?

– Точно не знаю.

– Думаю, тебе стоит купить золотой рояль…

– Флейту.

– И устраивать концерты на прогулочной барже. Можешь приплыть по каналу и пришвартоваться прямо напротив дома своего отца.

– Нина может подпевать, – вставила Инеж.

– Будем петь дуэтом, – не осталась в долгу Нина. – Твоему папочке придется переехать.

Она действительно ужасно пела. Матиас ненавидел тот факт, что знал об этом, но не мог удержаться, чтобы не посмотреть через плечо. Капюшон Нины сполз, и пышные пряди волос выбились из-за ворота.

«Почему я продолжаю это делать?» – раздраженно подумал он. Это случалось и на корабле. Хельвар приказывал себе не смотреть на нее, а в следующую секунду уже пытался найти Нину взглядом.

Но было глупо притворяться, что она не занимала его мысли. Они с Ниной уже проходили вместе по этой территории. Если его подсчеты верны, их тогда выбросило на берег всего в нескольких милях от места, где пришвартовался «Феролинд». Все началось с бури и, в каком-то смысле, она с тех пор никогда не заканчивалась. Нина ворвалась в его жизнь с ветром и ливнем и заставила его мир перевернуться. За все это время он так и не обрел равновесия.

Ничто не предвещало бури, швырявшей корабль, как игрушку на волнах. Море играло с ними, пока не устало забавляться и не затащило их судно под воду в клубке канатов, парусов и кричащих людей.

Матиас помнил тьму глубины, пробирающий холод и оглушающую тишину. В следующее мгновение он уже сплевывал соленую воду и пытался отдышаться. Кто-то положил руку ему на грудь, и они вместе закачались на волнах. Холод был невыносимым, но ему удавалось держаться.

– Очнись, ты, жалкая гора мускулов, – безупречный фьерданский, выговор, как у аристократов. Матиас повернул голову и с удивлением обнаружил юную ведьму, которую они поймали на южном побережье Блуждающего острова. Она поддерживала его и что-то бормотала себе под нос на равкианском. Он так и знал, что она не каэлка! Каким-то чудом ей удалось освободиться от веревки и сбежать из клетки. Он запаниковал и, не будь он таким ошеломленным и замерзшим, стал бы с ней бороться.

– Шевелись, – сказала она ему на фьерданском, задыхаясь. – Святые, чем они вас кормят? Ты весишь, как телега с сеном!

Девушка барахталась в воде, пытаясь тащить их обоих. Она спасла ему жизнь. Почему?

Он закрутился в ее руках и заработал ногами, чтобы плыть быстрее. К его удивлению, она тихо всхлипнула.

– Слава святым! Плыви, ты, гигантский олух.

– Где мы? – спросил Матиас.

– Не знаю, – ответила ведьма, и он услышал нотки ужаса в ее голосе.

Парень оттолкнул ее от себя.

– Нет! – закричала она. – Не отпускай!

Но он толкнул еще сильнее, вырвался из ее рук, и сразу же холод поглотил его с головой. Боль была острой и неожиданной, его конечности мгновенно онемели. Она пустила в ход свое мерзкое колдовство, чтобы согревать его. Хельвар потянулся к ней в темноте.

– Дрюсье? – крикнул он, устыдившись собственного страха. Это слово означало «ведьма» на фьерданском, но он не знал, как еще ее назвать.

– Дрюскель! – ответила она, и через секунду парень почувствовал, как его пальцы задели ее в черной воде. Он схватился крепче и притянул ее к себе. Тело девушки не казалось теплым, но как только он прикоснулся к ней, боль отступила. Его охватило чувство благодарности и отвращения.

– Нужно добраться до суши, – она тяжело дышала. – Я не могу одновременно плыть и поддерживать наши сердцебиения.

– Я поплыву, – ответил он. – А ты… я поплыву. – Он прижал ее спину к своей груди, обхватив ее тело, будто она тонула – точно так же минуту назад ведьма держала его. Они оба тонули, ну или скоро утонут, если не успеют перед этим замерзнуть до смерти.

Он упорно работал ногами, пытаясь не тратить слишком много энергии, но они оба понимали, что все попытки, скорее всего, тщетны. Когда разразилась буря, они находились недалеко от земли, но вокруг царила кромешная тьма. Они могли плыть как к берегу, так и в открытое море.

Не было слышно ничего, кроме их дыхания, всплесков воды и шума волн. Матиас продолжал двигаться – хотя, вполне возможно, что они просто наматывали круги, – а ведьма заставляла их легкие работать в полную мощь. Кто из них сдастся первым, он не знал.

– Почему ты спасла меня? – наконец спросил Хельвар.

– Не трать силы на пустую болтовню.

– Зачем ты это сделала?

– Потому что ты человек, – сердито произнесла она.

Ложь. Если они все-таки выплывут на берег, ей понадобится фьерданец, чтобы выжить, кто-то, кто хорошо ориентируется на местности. Хотя язык она знала великолепно. Ну а как же иначе. Все гриши обманщики и шпионы, которых натаскивают, чтобы охотиться на таких, как он, – людей без противоестественного дара. Они – хищники.

Парень продолжал работать ногами, но он устал и чувствовал, как его начал пробирать холод.

– Уже сдаешься, ведьма?

Она встряхнулась, чтобы взбодриться, и в его пальцы на руках и ногах снова хлынула кровь.

– Придерживаюсь твоего темпа, дрюскель. Если мы умрем, ты будешь нести это бремя в следующей жизни.

Он не смог сдержать улыбки. У нее определенно был внутренний стержень. Это стало ясно, еще когда она сидела в клетке.

Так они и провели ночь, поддразнивая друг друга, когда кто-то давал слабину. Их миром было море, льдинки и регулярные всплески, которые могли быть волной или кем-то голодным, плывущим к ним под водой.

– Смотри, – прошептала ведьма, когда над горизонтом взошло румяное и жизнерадостное рассветное солнце. Там, вдалеке, виднелись выступающий ледяной мыс и благословенная черная косая полоса каменистого берега. Земля.

Они не тратили время на утешения или радость. Ведьма откинула назад голову, отдыхая на плече Матиаса, пока он рванул вперед, преодолевая жалкий дюйм за жалким дюймом. Каждая волна тащила их назад, словно море не желало ослаблять свою хватку. Наконец их ноги коснулись дна, и они отчасти поплыли, отчасти поползли к берегу. Затем разделились. Тело Матиаса мучительно болело, когда он выбрался на черные камни мертвой, ледяной земли.

Поначалу идти было невозможно. Оба ползли рывками, пытаясь заставить свои конечности работать и дрожа от холода. В конце концов фьерданец поднялся на ноги. В голову прокралась мысль о том, чтобы просто уйти и поискать прибежище в одиночку. Девушка стояла на четвереньках со склоненной головой, ее мокрые, спутанные волосы падали на лицо. У парня возникло чувство, что сейчас она ляжет и уже не встанет.