Откуда пришел он, мало кто знает,

зачем он пришел, вряд ли кто знает,

кто он такой, никто не знает.

Время делает, что ему нравится,

огибая выпуклости, годами установленные,

в разные стороны шевелящиеся.

Светила отражаются,

повторяясь в обновленьи бесчисленно,

вдоль всех путей ненамеченных.

Там, где небо рождает землю,

на саму себя похожую изредка,

насквозь огненную и холодную.

Человек идет откуда-нибудь,

будто в лодке стоит, что колышется

на спине воды, что сверху вниз.

Люди прочие собираются

куда-нибудь, будто прибыли уже к месту,

что у всех и всегда одно.

Время разных оттенков законченных

перемешано в себе самом, уходящее

вдоль стороны своей изнанной.

Светила, умытые светом,

из темноты к ним возвратившимся,

по дороге, где все стоят.

Человек стоит где-нибудь,

будто падает куда-то туда,

в то, что несется навстречу,

человек находится где-то,

между чем-нибудь и вокруг всего,

Тагобаду в руках сжимает.

Растянуты сети в небе,

растянут сети на земле,

все попадает в них.

Все, что не может пройти сквозь них.

Между плетением тонким и толстым,

между плетением, постоянно скользящим,

проходит тот, кто знает,

где сеть начинается, где кончается

и кто ее держит.

Тому, кто мал, ни к чему брешь большая,

тому, кто огромен, не нужна никакая.

Вода проходит сквозь сеть.

Остается тот, кто плывет по воде.

Все плывут туда, где сети,

сети всегда там, куда плывут.

Каждый, кто пойман, может думать,

что он поймал сеть,

сеть, растянутую под небом,

сеть, растянутую над землей.

Ветер приходит с разных сторон.

Ветер приходит.

Дыхание – Туда и Обратно.

В пути к месту земли, гонимые силой.

В пути к месту,

что будет

Пристанищем Времени.

Ныряют Волны с кусками Ветра.

Ныряют Волны.

Дыхание —

в простор придонный.

В движении Время. Куда – неясно.

В движении Время.

Что будет —

никто не знает.

Живут люди Туда и Обратно.

Живут люди.

Дыхание —

с разных Сторон.

Бесчетное Множество всех, кто хочет,

Бесчетное Множество всех, кто хочет,

Бесчетное Множество всех, кто хочет, —

мера Всему во Времени.

Безмерное Время всего, что счет ведет,

Безмерное Время всего, что счет ведет, —

конец Всему в Прохождении.

Бесконечное Движение Туда и Обратно —

начало всему в Незыблемом.

Путь

Цвета Крыла Птицы

бегут, бегут, бегут

по дороге Светил неуловимой,

по дороге, светящейся и расплывающейся,

бегут, бегут, бегут

всякие,

цвета Хвоста Рыбы.

Волнами укрытые,

бушуют воды,

вращаясь в покое.

Гонимое ветром,

срывается небо,

но удерживается,

за светила цепляясь.

Желая расти по-иному,

клонятся к земле деревья.

По земле идут звери,

на зверях едут люди,

на земле стоят камни,

между ними Камни катятся.

Дым от костров погасших

ушел к облакам на небо

весть передать такую:

залило огонь дождями

по всей земле, что под небом.

Народ сгехт – ближайшие соседи аймым и «детей аймым», т. е. рожденных аймым народов, живут на материке Маркатун и пребывают в непрерывном дружеском общении с ними, особенно с народом вартинеге. Возможно, именно этим объясняется уровень цивилизации сгехт, чрезвычайно высокий для хамба, рожденных из хурмангара. У большинства представителей народа сгехт развита врожденная любовь к прекрасному, эти люди удивительно остро чувствуют красоту предметов чужой материальной культуры, хотя сами практически ничего не создают (кроме ялуп, да и то с помощью Вартинеге). Имея живой ум и обладая почти животной хитростью, мужчины народа сгехт часто становятся удачливыми торговцами, их небольшие изящные лодки бороздят моря, омывающие их земли. Купцы сгехт совершают чудеса мореходства, удивляя прочие народы своей отчаянной смелостью, но главная причина их странствий – это поиски красивых вещей, изготовленных другими людьми. На жаргоне сгехтских купцов и мореходов все эти предметы называются «тынтуквэр». У народа сгехт есть множество легенд об удивительных местах, где можно добыть хороший тынтуквэр. Читают их не как красивые сказки, а как руководство к непосредственному действию, как карту острова, где зарыты сокровища. Естественно, что из всей истории мира Аббае людей сгехт заинтересовало именно существование там красивых вещей, и они не преминули записать эти сведения для потомков.

Атуба Аббае, версия народа сгехт

Давно пора было рассказать об этом, да, вот, дела, дела…

Место есть одно, там тынтуквэр лежит большой. Аймым говорят, он дышать умеет. Непонятно. Зачем тынтуквэру дышать? Великий мастер делал его. Аймым говорят, у него имя разное. Может оно и так. Только не живет он там больше, ушел совсем, так что тынтуквэр никто не сторожит. Да, дела, дела…

Аймым говорят, там зверь живет. Никогда не умирает. Но зверю зачем тынтуквэр? Не будет зверь, даже и волшебный, тынтуквэр сторожить. Отдаст, наверное, если попросить. Зачем убивать зверя, который не умирает, если можно попросить? А если не отдаст, то спать пойдет когда-нибудь или дела делать. Тогда и тынтуквэр взять можно. Да, дела…

Многие барама это место искали, везде были, когда дела делали. Не нашли. Почему не нашли? Думали, хитрят они: нашли и не рассказывают. Пошли аймым спросить, у аймым голова летать ходит, про все дела узнает, но аймым дела не делают, поэтому все нам рассказывают. Они хорошие люди, аймым. Они говорят, что место то далеко на небе. Они нам его показали. Маленькое место, меньше Айма. Вряд ли там много тынтуквэра помещается. Но если хороший, почему бы не взять? Да, вот, дела, дела все. И непонятно, как туда добираться. Наши барама не умеют по небу ездить, да и дела у них есть. Может, потом когда-нибудь научатся, или кто другой туда поедет дела свои делать, можно с ним вместе поехать. Зачем одному по небу ездить, если кто с собой позовет? А место то на небе часто видно, можно у аймым спросить, они покажут. Может, захочет кто эти дела сделать.