Москве». Перешёл по ссылке в надежде, что к Жене эта новость не имеет никакого отношения. До меня медленно начинало доходить, что его неотложные дела могли быть совершенно неожиданного для меня характера.

«Международный аэропорт Москвы обнародовал предварительный список выживших в катастрофе Boeing 777-300ER. Он размещён на официальном сайте воздушной гавани. Самолёт выполнял рейс Лос-Анджелес–Москва. Авиалайнер коснулся взлетно-посадочной полосы примерно в 18:53 по Московскому времени. Судя по записям с камер видеонаблюдения и свидетельствам очевидцев, лайнер сильно ударился о поверхность полосы, его подбросило, после чего он загорелся. Пробороздив взлетную полосу, самолёт развернулся и остановился. Огонь моментально охватил заднюю часть самолёта, однако это не помешало бортпроводникам объявить эвакуацию и спасти десятки жизней.

Все пострадавшие были доставлены в больницы, пятнадцать из них в реанимацию. Министр здравоохранения сообщила журналистам, что у наиболее тяжело пострадавших отмечаются ожоги и отравление продуктами горения».

Не дочитав статью, я перешёл на сайт со списком выживших и начал взволнованно пролистывать имена и фамилии. Нервничал так, будто ещё не знал о том, что для Жени все это хорошо закончилось. Нетерпеливо листал и думал, может, вернуться к статье и сравнить номер рейса с тем, который указан в билете? Наконец увидел его фамилию... Мое сердце замерло, а вокруг все поплыло. Бл*, бедный парень, что же ему пришлось пережить? Я же мог потерять его! Не представляю, что бы со мной было, если бы... Нет, даже думать об этом нельзя.

А я ведь даже не проводил его. Послал нахер и ушёл, хлопнув дверью. И это после всего, что между нами было! Ну и сволочь же ты, Рамазанов! Горько усмехнулся, вспомнив, как пытался оправдаться своими проблемами. Да по сравнению с этой авиакатастрофой мой арест был просто отдыхом на курорте!

Зачем я вообще отпустил его? Нужно было вдарить кулаком по столу и сказать, что он никуда не летит, а остаётся у меня. Чувствовал ведь, что мы оба совершенно не хотим расставаться.

Прямо сейчас мне хотелось бросить все, сесть на самолёт и полететь к нему. Заключить в объятья и расцеловать придурка. Как же я был рад, что он выжил! Даже ВИЧ теперь казался небольшой неприятностью, на которую я плевать хотел.

Набрал его номер и позвонил. Даже не придумал, что сказать. Хотелось наорать на него и извиниться. Какого хрена он молчал все это время? Неужели реально думал, что мне на него пох*й?

Женя не отвечал, и я не знал, что делать. Где он? С кем? В каком состоянии? Не наделает ли глупостей после нашего разговора? Гребаная подписка о невыезде! Гребаный Ронни Уильямсон! Бл*, Женя, возьми трубку!

Глава 6. Александр. Пояс верности

На мои звонки Женя так и не ответил. По-любому вредничает! Полночи рылся в интернете, изучая информацию об авиакатастрофе. Видео с места крушения было шокирующим. Смотрел и с замиранием сердца думал о том, что Женя там, внутри. Не удивлюсь, если после этого он больше никогда не сядет в самолёт.

Ночью почти не спал. Постоянно ворочался и просыпался. То и дело смотрел в телефон в надежде, что он хотя бы напишет, когда доберется до дома. Неужели не понимает, что я переживаю?

Утром написал Скотту, попросил скинуть планы на ближайшие полгода. Обязательно нужно выкроить время и смотаться в Россию, после того как с меня снимут ограничительные меры. Мой менеджер, конечно, уже все расписал по часам. Через два месяца меня ждал бой с Ронни и ещё через три (в случае моей победы, в чем никто не сомневался) встреча за право сразиться с чемпионом. Ставки повышались. Кандидатов было несколько, в том числе и Кевин Морено, у которого после облома с Уильямсоном отпало желание драться с этим идиотом. Впрочем, моя репутация после ареста тоже была немного подпорчена. Теперь в СМИ меня частенько выставляли не в самом лицеприятном свете. Но, как оказалось, люди любят бунтарей. Мои рейтинги подлетели вверх, а наш бой с Ронни уже называли самым ожидаемым этой осенью.

Перед тренировкой поехал в частную клинику сдавать тест на ВИЧ. Предварительно перелопатил в интернете кучу информации. Оказалось, что ни один из тестов не способен определить наличие инфекции сразу после заражения. Промежуток между инфицированием и временем, когда наличие вируса в организме можно определить с помощью тестов, назывался «периодом окна». Длительность его могла быть разной и зависела от используемых для анализа тестов. В итоге я остановил свой выбор на достаточно дорогом варианте проверки при помощи нуклеиновых кислот, позволяющей определить у части пациентов наличие инфекции уже начиная с седьмого-десятого дня после заражения.

«Прости, я вчера немного перебрал с алкоголем. Не помню точно, что успел наговорить. Хотел сказать, что получил первый отрицательный тест», — наконец-то пришло сообщение от Жени.

Бл*, никогда в жизни так не радовался сообщениям. Он ответил, и это означало, что мы продолжим общение. Как хорошо, что он забыл, о чем шла речь. Сейчас главное ничего не испортить. Я взглянул на часы, у него была уже середина дня. Должно быть, только проснулся.

— Да, об этом ты тоже успел сказать, — улыбнулся я. — Звонил тебе, почему не ответил?

— Идиотский новый телефон, у меня села батарейка. Ты сдал тест?

— Сегодня сдаю, как раз захожу в клинику. А где старый телефон? Прошляпил?

— В самолете, наверное, остался.

— Почему не сказал про аварию? Я думал, ты решил не общаться со мной после отъезда.

— Примерно то же я думал про тебя. К тому же вся эта история с Майей меня подкосила. Риск заражения все ещё есть. Точно станет известно лишь через три месяца.

— Как раз успею начистить рыло Ронни Уильямсону и заглянуть к тебе в гости, — подмигнул я парню. — Ты ведь расстался с ней?

— Видимо, да. По крайней мере, больше ни о каких отношениях речи не идёт. Она вообще замкнулась в себе. Мы теперь не общаемся.

— Хорошо, — не собираясь скрывать то, что доволен их разрывом, ответил я. — Пришлю тебе пояс верности.

— Ты уверен? А что, если через три месяца мой тест будет положительным?

— Разберёмся, — пообещал я.

— Как это? И мне рыло начистишь? — осторожно уточнил Женя.

— Или задницу. Сможешь сам выбрать.

— Час от часу не легче, — наконец-то улыбнулся он.

Меня вызвали, и я пошёл сдавать кровь на анализ. Хорошо, что Женя успел порадовать меня новостями, настроение стало куда лучше. Теперь я практически не переживал