себе доказать, что я еще контролирую ситуацию.

Однако я понимаю, что это ничего кардинально не изменит.

— Инга, — шепчет Егор.

— Тебе исправленный прислали?

— Какой внезапный вопрос.

И да. Это опять уловка моего сознания, которое пытается переключиться с насущной проблемы на менее важную.

— Ну да, прислали, — устало вздыхает Егор. — И быть увольнению.

— Опять Вася налажал?

Я оглядываюсь. Егор в полумраке молчи, и невесело отзываюсь:

— Да, я как-то не в тему…

Забираюсь под одеяло и цокаю:

— Я сейчас совсем не в тему.

— Ладно, — Егор складывает руки на груди, — у тебя что?

— У меня… да все тихо. Копалась в архиве, проверяла девочек, как оцифровали часть документов…

Замолкаю, и через минуту шепчу:

— Боже, какая все это ерунда.

Между мной и Егором будто не тридцать сантиметров матраса, а целая пропасть, которая разверзлась в одночасье.

— И ведь я уверен, если бы я витиевато подошел к проблеме, то ничего бы в итоге не поменялось, — говорит Егор.

Задумываюсь.

Будь Егор чуть аккуратен в словах, к чему бы все пришло?

Да тот же шок.

А после я бы его раскрутила на ту честность, с которой он все начал.

Да и витиеватость и осторожность в словах никогда не была про него.

Он бы мог начать с шуточек-прибауточек, которые бы точно не были уместны в попытке встряхнуть нас и показать, что кораблик-то тонет.

— И клюшки надо новые купить, — вздыхаю я.

— Да.

Сажусь. Смотрю на Егора, а он на меня.

Два человека однажды встретились, вспыхнули, нырнули в романтику, любовь, страсть, создали семью и оказались спустя года у потухших угольков.

— Как так получилось, — едва слышно спрашиваю я.

— Я не знаю, Инга.

— Может, это уже конец?

— Ты уже успела залезть на свои женские форумы, да? — Егор не отводит от меня взгляда. Слышу в его голосе злость. — Успела спросить у куриц, как тебе быть, да? И дай угадаю, — она садится и вглядывается в мои глаза. — Орут про развод, про то, что членоносца надо с чемоданом на выход?

— Нет, — у меня сбивается дыхания от вспышки гнева. — И, мой милый, я на форумах никогда ничего не пишу. Только читаю.

— Только читаешь? — вскидывает бровь. — И тебе нравится вся эта женская грязь, да?

— Почему сразу грязь?

— Это, Инга, не конец, — глухо рычит Егор мне в лицо. — И в горести, и в радости, моя дорогая. Знаешь, я вот отца своего презираю за то, что он всегда лгал матери. И он любит говорить, что с женщинами никогда нельзя быть честным. И вот я смотрю на тебя и думаю… а, может, мой отец — прав? А? Не нужна вам честность, Инга. Вы только говорить о ней любите. Пиздеть, не мешки ворочать.

— Не выражайся.

— У меня сейчас только одни маты и лезут, Инга. Я тебе говорю, что мне не нужна другая баба…

— Нужна если на нее стоит!

— Ох моя, милая, — шипит и щурится. — Если бы тупые мужики руководствовались только стояком, то не пришли бы мы к институту брака с одной женщиной. Ты уж прости, что реальные мужчины не из фильмов, сериалов и ваших идиотских книжек не могу взять перепрограммировать своего дружка только на одну единственную. Это не так работает!

— На меня вот и не работает!

— А у тебя на меня, — Егор усмехается. — Один-один, Инга.

— Но я на других мужиков…

— О, дорогая, ты сейчас затягиваешь меня на поле игре, в которой мне тоже есть, что тебе сказать, — он недобро щурится. — На других мужиков она не смотрит. То-то у тебя куча закладочек в браузере с актерами из сериалов. И они там со всех ракурсов сняты. И в одежде, и без. Со взглядами томными, и с подробностями из личной жизни.

— Ты в моем ноутбуке шаришься?

— Да, — Егор хмыкает. — Заглянул из любопытства. И ты уже пятидесятую серию “Рокового бабника” посмотрела? Или у тебя еще не выдалось в архиве свободного часа на чернявого мужика, — приближает свое лицо к моему, — а? Или ты его не смотришь в спешке?

— Прекрати, это просто сериал.

— Просто сериал, о котором ты со мной ни словом не перекинулась. Ты со мной перетираешь всякую херню из интернета, а вот про бабника ни словечка. Я, мать твою, даже в курсе об охренительном отбеливателе, рекламу которого ты увидела.

— Это глупо…

— Да ну? — вскидывает бровь.

— Это не существующий мужик…

— Но и бабы другой сейчас между нами нет! — рявкает Егор, а затем понижает голос. — Сейчас как завалится к тебе в твой милый уютный архив Бурат…

— Бурак.

— Ах ты ж, моя зайка, — цедит сквозь зубы Егор. — Как же это я мог ошибиться в одной букве имени. Как же я мог проявить такое неуважение к такому альфа-самцу?

— Это какой-то идиотизм, — вскакиваю с кровати.

— А что ты так разволновалась? — цепко наблюдает за мной и опять щурится. — И трусики у тебя там не намокли?

— Да ты совсем охамел… — охаю я.

— Я прекрасно знаю, какая ты, когда ты заводишься, Инга, — смотрит на меня исподлобья. — И я уверен, что сейчас ты в тумбочку за смазкой не полезешь.

— Это бред!

— Правда? — Егор медленно встает, откину одеяло. — Может, проверим?

— Не подходи ко мне…

— А тебе есть что скрывать от меня? — Егор делает ко мне шаг, и мы оба замираем, когда до нас доносится грохот, звуки агрессивной возни и приглушенные злые голоса наших сыновей.

— Да твою ж… — Егор с рыком возвращается к кровати, выхватывает из-под подушки ключ и шагает к двери. — Дети — это цветы жизни, но иногда они пытаются друг друга сожрать. Или убить.

Торопливо проворачивает ключ, распахивает дверь, и вновь я слышу рык и ругань с матами.

— Парни! — Егор повышает голос. — У вас есть еще шанс самим разойтись по разным углам! Считаю до трех и иду к вам! Раз, два, три… Я иду, парни. И злой, как черт.

Глава 8. Нет ничего хуже равнодушия

— Воды? — Лидия улыбается.

Поверить не могу, что меня Егор затащил меня к психологу после веселенькой ночи с близнецами, которые устроили драку и поставили друг другу по фингалу.

И не поделили они ту самую девочку, которой вытаскивали клюшками монетку.

Егор их с рыком разнял, сунул по пакету со льдом и около двух часов пытался добиться от них причины, какого черта они посреди ночи начали махать кулаками.

Потом гаркнул, и он раздуплились на правду.

Понравилась девочка, решили обсудить, какая она “дура” и пришли в итоге к драке.

Если дура,