ждало страшное зрелище: кровавое месиво и куча непонятных ошметков одежды и того, кто был в нее облачен. Судя по всему, мы не первые, кто пытался добраться сюда, но вот справиться с закрытой дверью тому, кто был тут до нас, не вышло. Спускаясь вниз, к моему горлу снова начал подступать ком. Так еще и омерзительный запах разложения бил в нос.

— Может, ну его. — Сказал Бугор, явно не желая спускаться до конца по ступенькам.

— Нам нужна еда и вода. В других местах, скорее всего, нас встретит картина не лучше этой. — Ответил я подавляя желание развернуться и уйти.

Спустившись вниз, я дернул за ручку двери, как и ожидалось, она была закрыта. Дверь была металлической, но прочностью не отличалась. Хозяин магазинчика явно пожалел денег. Я со всей силы дернул за ручку, но ничего не произошло.

— Попробуй дернуть. — Сказал я товарищу.

Бугор с отвращением всё же спустился вниз, схватился за металлическую ручку двери двумя руками и дернул изо всех сил. Вопреки ожиданиям, сам засов выдержал рывок, но косяк двери оказался не так хорошо установлен, и Бугор почти вырвал дверь вместе с дверным косяком из стены. Он дернул еще раз, и металлическая ручка осталась в руке стража, который с ней плюхнулся на лестницу, чудом не угодив в останки под дверью. Но он явно не удовлетворенный результатом, схватился за отошедший на пару сантиметров от стены косяк двери и рванул на себя. Бум! Дверь рухнула на землю и открыла нам проход.

Но то, что мы увидели в проеме, нас не порадовало. Десяток огромных тараканов мельтешили по тому, что раньше были полками магазина. И как только проход оказался открытым, они бросились в нашу сторону. Хоть врагов было достаточно много, но мы тоже стали сильнее и довольно быстро перебили насекомых.

Войдя во внутрь, мы быстро начали осматривать свои трофеи с этакого подземелья.

— Ну что, данж зачищен, лутаем награды и двигаем дальше. — Не удержался я от сравнения.

— Так себе лут. — Сказал Бугор, пытаясь найти в этой свалке из разорванных упаковок продуктов хоть что-то целое.

Но всё же нам повезло. Тараканы почему-то даже не пытались достать еду из металлических банок. Консервы и банки с газировкой по большей части уцелели, хотя и не все. Я подобрал с пола одну банку тушенки, на которой жирными буквами было написано 100 % настоящее мясо. В голову мне пришла мысль, и я попытался убрать консерву в инвентарь. В тот же миг, как я мысленно пожелал этого, она пропала из моей руки, а в инвентаре заполнилась одна ячейка из двадцати одной доступной. Странно, раньше при осмотре их точно было двадцать.

— Сколько у тебя ячеек в инвентаре? — Спросил я друга, который разгребал завалы и складывал уцелевшие банки на кассовую стойку магазина.

Бугор замер на несколько секунд и после ответил: — Сорок три, хотя в первый раз, когда открывал инвентарь, было явно меньше.

— Держи, Лазарь. — Протянул мне Бугор банку газировки.

— А пивка нет? — Спросил я друга, принимая банку и жадно опустошая ее.

— Да тут алкоголь не продавали еще с лохматых времен.

Мы быстро раскидали по инвентарям самое полезное из того, что нашли. В основном это оказались банки тушенки. Вот только жаль, круп не было. Тараканы не пожалели ни одного пакета с рисом или гречкой. Также нам досталось десяток банок колы и даже парочку бутылок тархуна, которые я так любил с детства. Вот только чертовы тараканы свалили стеллаж, на котором располагались столь любимые моему сердцу напитки. Стойке с колой тоже не повезло, но банки, не бутылки, и по этой причине почти все они уцелели.

По итогу у нас оставалось ещё прилично еды и воды, которую мы не могли никуда убрать. Инвентарь да и небольшой рюкзак Бугра много не вместили. Посовещавшись, мы решили покинуть магазин. Оставаться тут без двери было самоубийством, но всё же мы подумали и приняли решение не торопиться и двинуться в путь по утру, и уже имея в запасе весь день, отправиться дальше на поиски более-менее безопасного места. Вот только в наличии оного я сомневался.

— Лазарь, у тебя же родителей уже нет? — Неожиданно спросил меня друг, когда укрывшись за кассовой стойкой, мы решили потрапезничать.

Нет. — Коротко ответил я, вспомнив тот день, когда раздался звонок телефона, изменивший мою жизнь навсегда.

Родители попали в аварию. Какой-то лихач решил поиграть в шашечки и при очередном маневре выбил их машину на встречную полосу. Тот день я не забуду никогда: шок, страх, неверие и осознание полного одиночества, достигнувшего меня в тот момент.

— Прости. — Сказал он и на несколько секунд помолчав, продолжил: Я хотел сказать, повезло тебе, но потом осознал, какой же я дебил.

Я не стал ему ничего отвечать и молча продолжил уминать консерву, на которой было написано гречка с мясом, вот только мяса я пока там не нашел.

— Как думаешь, может, в других местах все не так плохо? — Продолжил разговор друг. — Есть же полиция и армия.

— Есть, я уверен, что есть места, где этих тварей уже перебили, и людям там не приходится прятаться по квартирам.

— Спасибо. — Сказал Бугор, понимая, что эти слова были сказаны только, чтобы его успокоить.

В отличие от меня, его родители были живы и даже продолжали жить в счастливом браке. Они оставили ему квартиру, а сами переехали на историческую родину его отца.

Мы сидели молча, ведь все темы наших разговоров неосознанно касались жизни до всего этого и затрагивали нашу группу из альтеры. Просидев так пару часов, обдумывая, что нам дальше делать, я решил разрядить напряженную атмосферу и заговорил. — Был у меня товарищ по работе, к которому мы как-то забрели домой. Ты не представляешь, какой там срач был. Но самое страшное — это огромное количество тараканов, ползущих повсюду. Ну, и вот сидим мы уже утром у него на кухне и пьем чай, и я такой говорю: 'Серег, а ты не боишься, что ты как-нибудь проснешься, а тебя тараканы жрут?' Он обиделся тогда на меня сильно и даже неделю не игнорировал меня. Вот я думаю, его точно тараканы сожрали, — закончил я и засмеялся в голос.

— Шутки у тебя, Лазарь, черные какие-то. — Ответил мне Бугор, но всё же не смог сдержать улыбку.

— Какие времена, такие и шутки. — Притворно обиженно произнес я.

И как на зло, откуда-то из кладовки магазина выполз тот самый таракан-переросток. Вот только он был один, а мой скипетр лежал под рукой,