Сумгаитская карта

«- Виктор Иванович, вы возглавляли спецгруппы по расследованию обстоятельств событий в Нагорно-Карабахской автономной области Азербайджана, в Армении и Грузии. Каковы были результаты этих расследований?

- По расследованию событий в Карабахе были созданы две группы. Точнее сказать, группа одна, однако она была разделена на две части. «Ставка» этой группы была в Баку, и я возглавлял ее, являясь заместителем начальника Главного следственного управления Прокуратуры СССР. Вторая часть группы базировалась в Ереване, ее возглавлял тоже заместитель начальника Главного следственного управления Прокуратуры СССР Владимир Александрович Титов.

Наша группа, в которую входили сотни оперативных работников, следователей прокуратуры и милиции, расследовала все события в совокупности. Например, в Армении мы арестовали весь состав комитета «Карабах». Были арестованы 12 человек во главе с Левоном Тер-Петросяном. В Баку же были арестованы Мухаммед Хатеми и Неймат Панахов. В ИКАО был арестован Игорь Мурадян (один из лидеров сепаратистского движения в Карабахе, организатор массовых митингов, цель которых - «требование о воссоединении ИКАО с Арменией». - Ред.).

Материалы дела уже готовились для отправки в суд. Но вдруг последовала команда: все материалы по комитету «Карабах» передать местным следователям, то есть армянским. Дела по арестованным в Баку также стали передаваться азербайджанским следователям. Надо отдать должное прокуратуре Азербайджана: она принципиально решала все вопросы, твердо оставаясь на позиции законности. В отличие от армянских товарищей, с которыми приходилось спорить. Ряд уголовных дел в Азербайджане были направлены в суды, по ним были вынесены соответствующие решения.

Насчет передачи дел в суды в Армении произошло то же самое, что и в Грузии. В 1989 году я также курировал следственную группу, которая проводила расследование событий апреля 1989 года в Тбилиси. Мы арестовали Звиада Гамсахурдиа и его ближайших сподвижников. Материалы готовились к направлению в суд. Как вдруг тоже последовала команда передать дела местным, грузинским следователям.

- Вы можете сказать, от кого конкретно следовали эти команды?

- Я категорически возражал против этих команд и говорил Генеральному прокурору СССР Сухареву о том, что этого делать нельзя, что это, мягко говоря, будет еще больше накалять ситуацию в Закавказье. Были составы преступления, были весомые доказательства вины задержанных. Я ему прямо сказал, что это не его решение о передаче дел местным следователям. И он согласился, сказав, что команда поступила из Кремля. «Ты сам не понимаешь, что ли, что приказы отдает Горбачев?» - сказал мне Сухарев.

- Что произошло после того, как вы передали дела местным следователям?

- Уже через неделю после передачи дел Гамсахурдия и его соратники были освобождены, а еще через неделю уголовные дела в отношении них были прекращены. Не получили должного наказания и Мурадян с Тер-Петросяном, а также остальные члены комитета «Карабах», которые вышли на свободу. Конечно, было очень обидно. Наказание получили мелкие нарушители закона, писавшие что-то на заборах. А те, кто взрывал Закавказье, остались в стороне и даже потом стали президентами своих республик.

- Не могу не задать вам вопрос о расследовании событий в Сумгаите. Чем, на ваш взгляд, они были спровоцированы?

- В Сумгаите работала группа под руководством следователя по особо важным делам Прокуратуры СССР Владимира Галкина. Но эта группа работала автономно, она расследовала лишь события в Сумгаите.

События в Сумгаите были спровоцированы армянами, когда с территории Армении стали изгоняться проживавшие там азербайджанцы. Было изгнано очень большое количество азербайджанцев. Их просто выбрасывали из домов, не позволяя даже взять с собой документы и вещи. Там действительно была проявлена колоссальная жестокость.

И вот эти изгнанные из Армении азербайджанцы двинулись через горные перевалы к себе на родину, в Азербайджан. Так уж получилось, что они оказались на Абшероне, вокруг Сумгаита.

В городе перманентно шли митинги. Социально-экономические проблемы решались очень медленно. Да, союзный Центр говорил о помощи беженцам. Но он больше говорил, чем делал. Сама республика тоже оказалась в очень сложной ситуации, самостоятельно решить социально-экономические проблемы беженцев, в первую очередь, жилищную проблему, она не могла.

Я видел этих беженцев, беседовал с ними. Они действительно оказались в сложнейших условиях. Помню, мы разгоняли митингующих с площади Ленина в Баку, тогда была изъята достаточно большая сумма денег. Я принял решение отдать все эти деньги беженцам. Да, я несколько нарушил процессуальную норму, решение о передаче вещдоков должно было приниматься судом, но меня тогда поддержал Генеральный прокурор СССР, который одобрил мою инициативу.

Тогда нам не удалось вернуть изгнанных из Армении азербайджанцев в их дома. Это очень трудно решаемая проблема. В последующем президент Азербайджана Гейдар Алиев многое сделал для того, чтобы решить проблему беженцев, но окончательно решить ее в таких условиях так и не удается.

- Кому были выгодны погромы армян в Сумгаите?

- Это оказалось выгодным Армении, для авантюристов вроде Левона Тер-Петросяна и всех остальных. Они разыграли «сумгаитскую карту» тогда, когда стали ставить вопрос отделения Карабаха от Азербайджана. Мол, нас притесняют и так далее. По сути дела, они разыграли большой спектакль на большой трагедии.

Я вспоминаю Сильву Капутикян и Зория Балаяна. Во время сумгаитских событий они находились в США, где, видимо, получали инструкции. А потом они встретились с известными представителями армянской диаспоры в Москве. Решали только один вопрос: как быть с Карабахом? Особенно после событий в Сумгаите. Балаян и все остальные приняли решение: продолжать делать все, чтобы оторвать Карабах от Азербайджана. И это несмотря на то, что погибают простые люди, а не те, сытые, сидящие в удобных кабинетах.

- В ноябре 1991 года вы пошли на довольно смелый по тем временам шаг, возбудив уголовное дело в отношении Михаила Горбачева. Ведь поводом стало антиконституционное отделение Прибалтики от территории СССР. Но ведь и карабахо-сумгаитские события тоже явились следствием непродуманной национальной политики президента страны.

- 4 ноября 1991 года я возбудил уголовное дело, а через два дня меня уволили. Но я считаю, что дальше нужно было проверять деятельность Горбачева еще больше. Например, расследовать передачу американцам 53 000 квадратных километров нашей территории в Беринговом море, получение Горбачевым в апреле 1991 года от президента Южной Кореи 100 000 долларов. Еще один момент, который необходимо было расследовать, это согласие Горбачева и Шеварднадзе в одностороннем порядке на уничтожение ракетных комплексов СС-23 «Ока». Американцы ничего не уничтожили, а мы уничтожили уникальные ракетные комплексы, 360 ракет и 106 пусковых установок.

То же самое можно сказать и по ситуации в Нагорном Карабахе. Ну, кто его просил вводить в области особую форму управления? По сути дела, это означает пойти на поводу у провокаторов. Мы сидели в Карабахе, в Баку, в Ереване, но нашим мнением Горбачев не поинтересовался. Не пригласили при обсуждении введения особой формы управления даже второго секретаря ЦК КПА Виктора Петровича Поляничко, который делал все для того, чтобы не допустить отторжения Карабаха от Азербайджана, который день и ночь проводил в области, пытаясь не допустить катастрофы. А ведь эта особая форма управления была выгодна именно армянам.