Какую? — хмурится он.

— Ну, про моих парней. Позвоните своим помощникам.

Он произносит под нос несколько довольно жёстких слов, но, тем не менее, тянется к телефону и отдаёт необходимые распоряжения.

— Пока ты катался по заграницам, — говорит Злобин, повесив трубку. — У нас тут тоже кое-что любопытное происходило. Произошло, вернее. Это касается твоего уральского друга.

— Серьёзно? Вы про Ельцина? Он мне не друг, честно говоря, но ладно. Можете рассказать?

— Могу. Рассказываю. Я доложил шефу о выросшем вдвое уровне хозяйственных преступлений в регионе и высказал предложение вплотную заняться проверками этой стратегически важной области, Свердловской то есть. Написал аналитическую записку и лично отдал председателю. Когда делал пояснения, подробно остановился на возросшей активности первого секретаря обкома Ельцина, предоставил список встреч в Москве, рассказал о критических неофициальных высказываниях его старшего товарища Рябова. В общем постарался на славу. Ну и как результат, мы посылаем проверку. Шеф велел провести активную работу и выявить побольше преступлений. Нужно очистить Свердловскую землю от скверны казнокрадства. В общем, всё такое. Перебрасываем часть оперативников из Краснодарского края. Вот такие дела.

— По-моему, прекрасные дела, Леонид Юрьевич. А если бы Ельцина куда-нибудь в промышленность или сельское хозяйство направить, там бы он наверняка государству пользу принёс.

И не подписывал бы в девяносто первом году, чего не надо…

— Но это ещё не все новости. Помнишь мы с твоим Большаком обсуждали бывшего министерского работника на должность бухгалтера? Якобы, хороший профессионал, преподающий в академии.

— Конечно, помню, — киваю я.

— Ну, вот, мы его подловили. Зацепили на крючок так, что уже не сорвётся.

— И как же?

— Подвели к его сыну спекулянта-валютчика и прихлопнули с поличным, — Злобин подмигивает и довольно улыбается. — Поймали в момент скупки. Теперь он никуда от нас не денется. До скончания века наш будет.

Даже и не знаю, хорошо это или нет. Толковый финансист нам, конечно, нужен, но бесцеремонно взятый за жабры? Не уверен, что это наилучшая стратегия… Ну да ладно, там посмотрим, как говорится.

— Можно от вас позвонить? — спрашиваю я.

— Постову что ли? — недовольно отвечает Злобин.

— Ну, да…

— Нет, от меня не надо. Зачем ему знать, что ты от меня делаешь звонки? Позвони из дому, а ещё лучше из телефона-автомата.

— Ну что же, тогда прощаемся. Можете меня до дома подкинуть, а то я безлошадный сегодня? Не успел ещё проблему решить.

Прежде, чем подняться домой, я захожу в телефонную будку, стоящую рядом с домом и звоню Постову.

— Вы думаете, что будете мне названивать, когда захочется что ли? — недовольно бросает тот. — Когда шлея под хвост попадёт или моча в голову ударит? Вам сказано было звонить в самых экстренных случаях и только по вопросам, связанным с нашим взаимодействием.

— Этот вопрос напрямую связан с нашим взаимодействием, Кирилл Кириллович, — настаиваю я. — Вы мне сообщили, что сопровождавшие меня товарищи, отпущены. Где они сейчас?

— Я не знаю. Не имею понятия. Я что… пасу людей ваших? Это не моя проблема. И это переходит все границы. Не думайте, что если вы выскользнули сегодня, то не сможете оказаться там же, где были и завтра. Всё может сложиться даже ещё хуже. Вас не трогают, пока вы чётко выполняете свои функции. Всего доброго Егор Андреевич.

Не дожидаясь моего ответа, он опускает трубку. Козёл… Ладно, сейчас буду поднимать на ноги милицию. Чурбанову, всё равно нужно позвонить, а то он ещё не знает, что я нашёлся. Платонычу я уже сообщил…

Поднимаюсь домой. Наташка выглядит встревоженно. Возможно, это ещё долго будет сохраняться. А может, ещё что-то произошло.

— Звонил подполковник Торшин, — говорит она. — Просил срочно перезвонить, как придёшь. И Лида звонила, и Цвет.

— Ну надо же, меня только час не было, а они уже все тут как тут.

— Лида спрашивала, не нашёлся ли ты. Я сказала, что ты приехал сегодня только. Без подробностей, естественно.

— Так, — одобрительно киваю я.

— Ну, она сказала, что ей надо с тобой срочно-срочно переговорить.

— Блин, да что за срочность у всех? — я качаю головой и в этот момент звонит телефон.

Снимаю трубку:

— Алло.

— Егор, привет ещё раз, — раздаётся голос Злобина.

— Появилась информация?

— Да, — пасмурно отвечает он. — Нашлись твои архаровцы.

— Где?

— В Склифе. Избитые, с кучей травм. Состояние не очень, мягко говоря.

Твою дивизию! Ну, сука, Постов, я тебе устрою, тварь!

— Понял, — говорю я в трубку. — Сейчас поеду.

— Ц-ц… — цыкает он. — Сейчас тебя к ним всё равно не пустят. Лучше завтра. Вроде можно будет навестить даже…

— Понял вас. Ладно. Сейчас я этому мудаку всё скажу.

— Не горячись только…

— Не буду…

Только я нажимаю на рычаг, снова раздаётся звонок.

— Алло!

— О, Брагин! Появился? Это Торшин.

Да что случилось, что Дольф второй раз в течение часа звонит?

— Привет, товарищ подполковник, что за ажиотаж?

— Ажиотаж? — хмыкает он. — Ну, как сказать, нам точку одну подожгли. Конкретно так, с жертвами. И вторую грозят спалить.

— Охренеть! Кто?

— Воры тбилисские, — покашливает Дольф Лундгрен, — Говорят, спалят вторую, а потом и в гостинице. Если не приедешь. Тебя требуют. Вот прямо сейчас…

Я кладу трубку и телефон звонит снова.

— Да что ещё-то? — срываюсь я.

— Здравствуй, Егор, это Гурко. Нужно, чтобы ты срочно подъехал. Тебя мой шеф вызывает.

— Черненко что ли? — удивляюсь я.

— Да.

— А чего ему-то надо?

— Не знаю. Вернее, потом скажу.

Твою дивизию!

Я кладу трубку и телефон звонит снова. Я смотрю на Наташку, а она только головой качает. Вот, так. Вот, такие дела…

3. Реввоенсовет нас в бой зовет

— Ну что, Наташ, делать будем? — хмурюсь я. — На разборку с грузинами поедем или к Черненке?

— К Черненке, — не раздумывая отвечает она.

— Почему? — удивляюсь я. — Бандиты же грозят сжечь производственный объект, а тут просто дедушке что-то в голову пришло.

— А чего им на самом деле надо? Грузинам.

— Да кто же их знает, — пожимаю я плечами. — Наверное, хотят справедливость восстановить. Изгнать, например, Цвета из Питера и получить компенсацию,