– Чтоб их… – Моррис потянулся. – Подустал я, Дуайт. А ты как?

Дуайт пожал плечами. Какая разница? Устал, не устал, наплевать. Сутки на гульбу, на женщин, на выпивку. Сутки – отоспаться. На третий день, отдохнул, не отдохнул, прыгай в броневик и вперед, по границе.

Моррис достал револьвер, прокрутил на пальце. Старший ассенизатор неодобрительно покосился. Блики закатывающегося солнца блестели на оставшемся хроме.

– Хватит, не дразни их. – Дуайт зевнул. – Быстрее бы уже.

– Капрал?

Старший ассенизатор оказался рядом. Дуайт приподнял край шляпы, вопросительно уставился на него.

– Профилактической обработки корпуса не производили?

Дуайт скорчил рожу.

– Доложу коменданту.

Дуайт кивнул, соглашаясь. За не проведенную во время рейда термическую обработку машины вычтут деньги. Но не такие, чтобы экипаж переживал. Лишняя остановка – лишние проблемы. Проще потерять несколько долларов, чем, скажем, половину руки.

– Открывай! – крикнул ассенизатор и подошел к сторожевой дверце у ворот. Остальная команда потянулась за ним.

Ворота заскрипели, откатываясь по рельсам. Хавьер запрыгнул в «Кугуар», завел машину. Дуайт и Моррис двинулись пешком. Броневик попетлял меж вкопанных балок, сваренных между собой, с фырканьем вкатился внутрь. Форт-Кросс встретил вернувшихся героев борьбы с исчадиями ада полным безразличием и перебранкой караульных.

– Дом, милый дом… – Моррис сплюнул коричневой табачной струей. – А я один хрен соскучился по этой дыре.

Броневик пылил по Центральной. Ставить машины следовало только в ангаре или на стоянке комендатуры. Если по инструкциям. Но Хавьер всякий раз находил повод загнать «Кугуар» в гараж на осмотр, а своего гаража у комендатуры не было. Сгорел как-то, новый не построили.

Дома в Форт-Кроссе сплошь невысокие, два, три этажа. Часть осталась от старого доброго времени до Бойни. Кирпичные, с железными крышами, вечными, покрытыми цинком. Хотя новых оказалось уже больше. Форт-Кросс привечал всех, постепенно превращаясь из небольшого городка в центр округа.

Хавьер дымил самокруткой, зажатой в уголке рта, мурлыкал под нос песенку про веселую поденщицу Кончиту. Моррис, забравшись в седло наводчика, крутил дополнительной оптикой, рассматривая девочек, густо высыпавших к вечеру на бульвар, и насвистывая «Крошку». Хотя бульваром Дуайт Центральную назвал бы только из жалости. Да и откуда взяться настоящему бульвару внутри форта, пусть и такого большого, как Форт-Кросс?

– Командир? – позвал Хавьер и остановился, пропуская одну из пяти закрытых упряжек, катающих парочки за деньги.

– А?

– Ты сейчас к коменданту пойдешь?

– Да. Подбрось меня к нему. Сами катите в гараж и не уходите никуда, пока не вернусь. Я заберу оплату за шкуры и прочее.

Хавьер довольно осклабился и газанул, испугав двух шлюх, тащивших под руки совсем уже пьяного ранчера. Ранчер горланил похабщину и радостно хватал девок за ляжки через разрезы платьев. Платья оказались примечательными. Вполне ясно, что скрывали они меньше, чем являли взгляду, для того и шились в «Салон дю Пари», принадлежавшем Лейбовичу. Но если судить по расцветке, «томный закат» и «персиковое утро», за время патруля в форт приходили караваны. Ранчеру платья на девках, девки в платьях и просто сами девки весьма нравились.

Дуайт хмыкнул, понимая бедолагу, круглый год горбатящегося на ранчо и регулярно седеющего во время дьявольского дождя или нападений. Понятно, что парень страх как доволен своей компанией. Отдых в городе, что и говорить.

«Кугуар» лихо скрипнул у большого патио комендатуры. Желтоватый пустынный камень из дальних каменоломен раскалился от солнца, парил жаром. Красная глиняная черепица поскрипывала под сухими порывами ветра. Стоявший у входа маршал скрипнул пылью на зубах и сплюнул. Маршалы рейнджеров не любили. Да и рейнджеры их не особо жаловали. Дуайт принял у Морриса два вьюка и двинулся внутрь.

Под крышей патио оказалось хорошо. К вечеру раскаленный воздух стал прохладнее, а здесь даже не ощущалось жаркое нетерпение пустыни. Маршал внутри покосился на кобуры Дуайта, но требовать сдать оружие не стал. Дуайт остановился и терпеливо ожидал записи в журнале.

– Что привез? – дежурный офицер, старый Бенки, ткнул носком рассохшегося сапога во вьюки. – Заразного ничего не притащил?

– Не знаю. Проверишь? – Дуайт отогнул верхний край одного, прорезиненного и доверху набитого различной ценной требухой.

– Тьфу! – Бенки поморщился. Тянуло из вьюка сильно. – Протухло же.

– Сойдет. – Дуайт расписался в журнале. – У себя?

– Босс? Да, не в духе.

– О’кей, спасибо, старина.

К Бенки рейнджеры относились немного по-другому. Бенки был своим. Да и куда податься лишившемуся ноги рейнджеру, если не в маршалы? Конечно, можно и в гробовщики, или мести улицы, но в помощниках коменданта все равно лучше.

Перед визитом к полковнику Дуайт завернул к приемщикам. Принимали сегодня девочки. Как и всегда, девочки были усталы, злы и прекрасны.

Джен, привычно сдувая рыжие пряди с левой щеки, изуродованной ударом хвоста ящера, выругалась, увидев Дуайта. Ева лишь вздохнула, со щелчком прикрепив к протезу необходимую для работы по требухе конечность. Волосы после встречи с кислотницей у нее отросли коротеньким седым ежиком. Рука не отросла.

– Ну и откуда тебя Козлоногий на ночь глядя принес? – поинтересовалась Ева и прикурила от спиртовки. Как всегда, элегантно и томно. – Вываливай на стол, будем смотреть.

– Твою мать, Оаху, что это? – Джен сплюнула в медный таз, практически до краев наполненный свернувшейся кровью. – Вы там кроликов отстреливали, что ли?

Дуайт виновато пожал плечами. Шкуры серых койотов годились только на половики. Так что и оплата будет только по убитым головам. Вся надежда оставалась на второй вьюк. Здесь, в морозильном царстве девочек, его вонь практически не ощущалась. У девочек воняло куда сильнее.

– И что же тут у нас? – пробормотала Ева и опустила на лоб маску с разнокалиберными окулярами. – Ого…

Дуайт отошел в сторону, отмахнувшись от дыма.

– Все не куришь, Оаху? – Джен пересчитала шкуры и закинула в угол. – Молодец, прямо настоящий мужчина.

– Техасский рейнджер, что уж там… – Ева подцепила изогнутым крюком, торчащим из протеза, первый кусок, распластала на столе. – Надо же… теннессийский паук. Откуда такая красота, Оаху?

– Он там не один, – буркнул Дуайт. – Напали на ферму у восточной границы. Трех мы уложили, еще несколько штук удрали.

– Вернутся. – Джен придержала щипцами уже разодранные края тушки. – Успели довезти, почти не разложились.

– Вернутся. – Дуайт кивнул. – И пойдут дальше. На ферме они убили всех, даже крыс.