но лично я всем доволен. Это помогло мне пережить смерть прошлой жизни. Да и не нравился мир, в котором я прожил прошлую жизнь. Мне всегда хотелось прикоснуться к магии, пойти дорогой приключений, исследовать неизведанные земли, биться с монстрами, спасать принцесс от злобных драконов… Контроль помог мне смириться с ценой, которую заплатил отец ради моего спасения. Он помогает мне выбраться из меланхолии и апатии, унаследованной из прошлой жизни. Перековать меня из пессимиста в оптимиста, которым я всегда хотел быть. Тем более Джутсу Шики отца не режет полностью все отрицательные эмоции и чувства. Я могу испытывать, например, страх, но он будет не очень продолжителен, глубок и силен. Он никогда не превратиться в отчаяние, которое будет меня пожирать… Я доволен эмоциональным контролем.

А сам мир… Он мне нравится! Тут есть все, что мне так хотелось. Всё то, о чем я мечтал.

* * *

— Что это? — спросил отец.

— Руна, — довольным донельзя выражением лица, ответил я.

— В первый раз вижу, чтобы Тёмное Писание переливалось всеми цветами радуги, — произнёс он озадаченным голосом, потирая свой подбородок с седой бородкой, — А что она у тебя вообще делает?

— Понятие не имею, — ответил я, продолжая быть гордым за свое творение Магии Письмен.

— Ик! Это как?! Ты начертил руну, но не знаешь, что она делает?

— Ну, это руна должна была испускать мягкий белый свет, но не получилось… — уже не столь гордо и довольно ответил я.

— Свет? Но руна света же выглядит совершено по другому…

— Да, должна, но понимаешь, я делал все как писалось в книжках, но все равно получилось это. Руна после напитки Силой сама изменилась…

— У тебя самый ужасный контроль над Волшебной Силой из всех известных мне людей, — убито проговорил Феликс.

Ну, на правду не обижаются. Я и до этого знал, что у меня контроль над собственной Силой ушёл в минус из-за Контейнера больше подходящему магу B ранга и хорошей проходимости магии по телу в целом. И все это всего-то в девять лет, да… Глядишь к двадцатке и правда в число спригганов войду, бу-га-га!

Довольным и гордым собой я был по одной причине: раньше у меня даже такого результата не получалось. Любая напитанная мной руна просто взрывалась из-за переизбытка Волшебной Силы в ней. А это просто покорёжилась и слегка видоизменилась. Я считаю, что это хороший результат. Правда Феликс так не думает. Хотя кого вообще волнует этот старик, когда у меня впервые за несколько лет получилось напитать руну Силой?

— Ох, если бы не твой отрицательный контроль, то ты стал бы когда-нибудь очень сильным магом Письмен.

— Не занудствуй, милый, — присоединилась к разглядыванию переливающейся всеми цветами радуги руны и Вайнона, — Не всем же быть мастерами Магии Письмен. Наш сын вырастет в прекрасного боевого мага!

Последние было произнесено столь мечтательно, что отец не стал с ней спорить на тему того, что он тоже с помощью Письмен может надрать зад почти любому волшебнику. Мама как раз была из тех самых волшебников, которые предпочитали взять побольше Волшебной Силы и жахнуть ею по врагу, поэтому она пришла в восторг, когда я в первый раз под присмотром отца создал шар тьмы с размером с себя и разнес им несколько деревьев. А вот отец не разделял радость матери, считал, что я с таким контролем либо убьюсь от собственного же заклинания, либо останусь калекой, не способным колдовать. Последнее вполне было возможно, ибо я на один этот шарик потратил почти всю свою Волшебную Силу. Да, мой контроль столь плох, что вместо капельки Силы я использовал почти все что есть.

С того самого раза отец перестал обучать меня Магии Тьмы и предпочёл работать над моим контролем. Напитка рун Силой как раз было одним из упражнений. Вообще большинство волшебников начинают учиться контролю с создания конструкций из нейтральной Волшебной Силы, но мне данный способ не подходил. Во-первых, контроль у большинства магов изначально куда выше чем у меня, ибо у них нет Контейнера B ранга и столь хорошей проходимости Силы по телу, как у меня, когда одним всплеском возможно опустошить весь резерв. Во-вторых, моя Волшебная Сила имеет чёткий окрас Тьмы. Она не нейтральна. А делать какие-либо конструкций из Тьмы для увеличения контроля с этим самым нулевым контролем — верный способ самоубийства. Нет, в теории я могу выделить из себя нейтральную Волшебную Силу и даже элемент Света, но для этого мне нужны быть кем-то вроде Айрин или Августа. Вот у кого точно запредельный уровень контроля над своей Силой. Из-за этих двух пунктов мне оставался только один эффективный способ контроля: напитка рун.

— С другой стороны моё наследие в тебе все же сильно. Ты превосходно знаешь теорию любого вида Магии Письмен.

Да, мне было скучно, а отец очень желал передать свои знания, своё наследие, поэтому в теории я хорош. Практика же… Ну, когда-нибудь в старости, наверное, хе-хе…

— Папа, а в чем твой секрет? Как ты добился такого контроля и уровня Силы? И ты же рассказывал, что изначально и у тебя была предрасположенность к Тьме, но Веским Словом и Магией Рукописи ты тоже владеешь прекрасно, а они лучше работают у магов, у которых Волшебная Сила не имеет такого сильного окраса. Как так?

— Годы практики и желание утереть всем носы, — с улыбкой проговорил он, смотря куда-то вдаль.

— А ещё ты не знаешь истинный возраст своего отца, Венсан, — засмеялась мать, прикрывая рот ладошкой.

— А? О чем ты? Я думал, что вы примерно одного возраста, то есть отцу где-то за сорок.

— Нет, твой отец старше меня в два раза, — сказала Вайнона, наслаждаясь выражением моего лица, — Просто он не любит упоминание своего возраста. Потратив столько лет на изучение Магии Письмен, как твой отец, просто невозможно не добиться многого.

— Милая, ты умаляешь все мои старания, — недовольно пробурчал Феликс.

— Я не хотела тебя обидеть, милый, — обняла мать отца, а потом заметила шокированное выражение моего лица, — Что с тобой, Венсан?

— Это же получается, что папе больше восьмидесяти лет… — выдал я.

— Да, так. Он на удивление долго смог сохранить свою молодость.

— И этот старый хрыч все ещё засматривается на молоденьких девушек. А ведь соседке всего пятнадцать… Мой отец извращенец!

— Тебе нельзя говорить такие слова про своего… — хотела меня