Агент опера Крюкова носил кличку Штирлиц. Он только недавно обзавелся мобильником и еще не успел им наигрался. Сам Крюков услугами сотовой связи пользовался уже лет десять. Когда-то он снял пиратский телефон-двойник с убитого бандита, но только год назад наконец сменил его на нормальную, легальную трубку. Впрочем, сыщика все еще раздражала необходимость платить за звонки самому. Но сейчас звонили ему.

— Информация — все пальцы оближешь. На руках, ногах и двадцать первый! — захлебываясь выпалил Штирлиц. — Я новый канал поставки наркоты надыбал. Внедрился к ним по самые недра. Крутые пацаны. Порошка у них — больше, чем в "золотом треугольнике"! Товар идет из какого-то Вяземска.

— Ты уверен? — охладил его энтузиазм Крюков.

— Я уверен, что входящие звонки бесплатные, а исходящие за полцены, — заржал было Штирлиц, но тут же с опозданием спохватился. — Слушай, а мобильник точно не прослушивается?

Крюков презрительно сплюнул в окно.

— Какая тебе разница? Ты все равно ничего толком не сообщаешь, только обещаниями кормишь. Туфту сливаешь. В следующем месяце буду тебя, на хрен, списывать как исчерпавшего свой разведресурс. Вали на заслуженный отдых!

Штирлиц тут же перепугался и завел шарманку по новой.

— Эй, гражданин начальник, мы так не договаривались! У меня для тебя такая информация!…

— Что по Хряку? — бестактно оборвал его заверения Крюков. — Ты мне давно обещал его найти. У меня к этому уроду много вопросов накопилось.

— С Хряком облом, — глотая в спешке буквы засуетился Штирлиц. — Исчез, как в воду канул.

— Если в воду, то обязательно всплывет, — обнадежил его Крюков. — Дерьмо не тонет. Короче, готовься. Даю тебе последний шанс. Через час приеду — дашь полный расклад по новому каналу наркоты. Или катись колбасой и дальше живи как знаешь.

Штирлиц забубнил.

— Гадом буду, начальник! Полный расклад представлю! Они мне сейчас звонить должны…

— Кто у них здесь, в Москве за пахана? — снова перебил сбивчивую речь стукача Крюков.

— Мясоруб.

О-па! Информация к размышлению: Мясоруб — бывший десантник, контуженный на всю голову сразу. На кусок хлеба он зарабатывал древнейшей из профессий — разбоем и душегубством. При этом всем прочим инструментам убеждения предпочитал острый мясницкий топор, за что и получил свое погоняло. С помощью этого незатейливого прибора он находил общий язык как со строптивыми торгашами, так и с конкурирующими коллегами-бандитами. Получается, теперь еще и наркотой торгует. Под стать вождю были и его бойцы. Руки в крови по самые подмышки.

Ровно через час после телефонного разговора Крюков очутился перед квартирой Штирлица. С присущей сыщику профессиональной наблюдательностью он заметил, что дверь квартиры наполовину распахнута.

Тело Штирлица лежало в коридоре. Мертвый агент смотрел в темное окно пустыми черными глазницами. Оба глаза его были выбиты. Крюкова передернуло. Входное отверстие пули оказалось на затылке. Пуля либо вышла через глаз, либо осталась в голове осведомителя.

Как шутил знакомый патологоанатом: "Диагноз — церебраго. Прострел в мозгу". Сам остроумный доктор мучился от люмбаго — прострела в пояснице.

Стараясь не наследить, Крюков наскоро обследовал карманы убитого. Вряд ли тот надолго расстался бы со своей игрушкой. Трубку мобильника он нашел в кармане его тренировочных штанов. Убийцам и в голову не могло прийти искать в заношенных, с пузырящимися коленками, левых "адидасах" жертвы что-либо ценное.

Сыщик проверил память телефона. Он запомнил номер, с которого Штирлицу звонили спустя каких-нибудь пять минут после их разговора. Сначала опер вызвал тревожную группу с Петровки и только потом "пробил" извлеченный из памяти мобильника номер по центральному адресному бюро.

— Телефон принадлежал тресту "Мясохладобойня номер три", — любезно ответила женщина-оператор. — В настоящее время данная фирма по указанному адресу не существует.

— Спасибо, — поблагодарил опер и уселся ждать приезда коллег-криминалистов.

* * *

Едкая гарь от дымящихся торфяников заставляла слезиться глаза и рыбьей костью скребла в горле. Здание бывшего склада-холодильника "Мясохладобойни № 3" напоминало осажденный индейцами форт бледнолицых.

Индейцы, как им и полагается, никуда не торопились. Обложив дичь, они сидели в холодке за брошенными строителями бетонными блоками и покуривали. Часть их была облачена в каски и бронежилеты поверх серой милицейской формы, но были и люди в штатском.

Главный из них, седой, интеллигентный, с внешностью усталого местечкового врача, время от времени вылезал из машины, брал в руки мегафон и делал осажденным недвусмысленные предложения, от которых, обычно, не принято отказываться. Типа:

"Граждане бандиты! Ну что вы так нервничаете? Расслабьтесь! Вы-таки уже окружены! Складывайте оружие и сдавайтесь по-хорошему!"

Но те были несгибаемы как скалы. Они только выкрикивали в ответ короткие матерные выражения, перемежая их длинными очередями из автоматов. Судя по всему, лексикон осажденных сильно уступал их боезапасу.

Тем временем к седому интеллигентному человеку с мегафоном подошел небритый тип в кожаной куртке, похожий то ли на рэкетира средней руки, то ли на милицейского опера.

— Чего вам, Крюков? — уныло поинтересовался у подошедшего начальник.

Небритый тип потер рукой подбородок и недовольно проворчал.

— Сергей Израилевич, может быть это бестактно, но я-таки хотел бы знать, где наши чудо-богатыри? Где наш героический СОБР? Я не татаро-монгол а старший оперуполномоченный, и не обязан штурмовать вражеские укрепления.

Начальник отдела оперативной разработки полковник Сергей Израилевич Галкин страдальчески сморщился и привычно поднес мегафон ко рту. Потом опомнился, плюнул и нецензурно выругался.

— Знаете, Крюков, идите-ка вы со своими вопросами… к генералу. Вон он сам едет. У него и спросите. Только руки из карманов выньте, он этого не любит. За сим не смею задерживать, господин старший опер-упал-намоченный.

Крюков пугливо оглянулся. Со стороны города к ним и в самом деле приближалась кавалькада отливающих темным лаком машин. Старший опер бегом вернулся к своей группе и сообщил.

— Эй, орлы, подтянуться, оправиться, проверить наличие свистков. Начальство пожаловало! Сами их высокопревосходительство товарищ генерал Альпенгольд!

Новый начальник Управления спецслужбы когда-то занимал высокий пост в армии, потом тянул лямку в военной, а после повышения и в генеральной прокуратуре. Кличку Альпенгольд он получил за то, что дважды ездил в Швейцарию искать золото. Сначала это было пресловутое "Золото Партии", потом "Сокровища Бородина". Но, разумеется, ничего кроме шоколада он так и не обнаружил.

К тому же, как-то раз, он неправильно повел себя при опознании человека, похожего на генерального прокурора. В итоге товарища Альпенгольда из прокуратуры выперли и заткнули им хроническую вакансию — должность начальника Управления спецслужбы МВД.

Крюков извлек пистолет и двинулся на передовую линию осады. Он остановился, укрывшись за толстым бетонным блоком. Здание мясохладобойни открывалось отсюда как на ладони. Дальше начиналось простреливаемое пространство.

— Теперь можно и поработать, — сказал Крюков. —