Я растерянно взглянула на Эрни, стараясь найти поддержку у старика, но тот откровенно смеялся, забавляясь и самой ситуацией, и моим пристыженным видом.

– Прости пацана, Рич. Я, когда тебя первый раз увидел, тоже не в восторге был, – поделился откровениями управляющий.

– А уж я от тебя и подавно, старая ты телега, – отозвался морской свин, взлетая. – Ты ж мне, якорь тебе в селезенку, кастрюлю с супом спьяну перевернул.

Я просто стояла в шоке и в разговор не вмешивалась. Морская свинка – кок!

– Чего встал? – окликнул меня пернатый, цепляясь задними лапами за веревку, что тянулась от одной стены до другой. – Садись картошку чистить, доходяга. И давай поживее.

Встрепенувшись, я села на указанный стул и схватилась за нож, лежащий на разделочной доске. Эрни предпринял вторую попытку к побегу, так что с хозяином кухни – или, как здесь говорили, камбуза – я осталась один на один.

За чистку картошки взялась, да – несколько раз видела, как это делается, когда забегала на кухню, но все никак не могла перестать пялиться на пернатого. Он это замечал и был всем вокруг недоволен. Особенно мной, потому что картошку я, по его словам, чистила как-то не так.

– Ты куда столько срезаешь? – ругался Рич, страшно кружа над моей головой. – Тебя кто, муха ты недобитая, так картошку чистить учил? И плащ свой снимай, грязи мне натащили тут!

Прямо при морской свинке я раздеваться не стала. Спросила, где могу плащ оставить, чтобы он никому не мешал, и получила ответ: «Вон там». Это нечеткое направление привело меня во второе помещение – темное, заваленное мешками с провизией и заставленное холодильными шкафами. По центру от стены до стены висел гамак, в который накидали всякого хлама.

Ну и я тоже решила от команды не отставать.

Сняв с себя плащ, я повязала его себе на голову на манер восточных торговцев, которые как-то заезжали к нам и организовывали базар. Эти конструкции помогали им носить на голове тяжелые корзины. По ощущениям, вышло неплохо, но о красоте я беспокоилась в последнюю очередь. Слишком примечательными были мои красные волосы, которые требовалось спрятать целиком.

Обладателей красных от рождения волос в нашем королевстве было не так уж и много. В нашем графстве – и вовсе я одна.

Убедившись в том, что просторная льняная рубаха спрятала от чужих глаз небольшую грудь, я вернулась обратно в кухню, но лучше дело не пошло. Как бы я ни старалась, отсмеявшись из-за конструкции на моей голове, Рич все равно ругался, говоря, что я только продукты перевожу.

– Ну куда, куда ты столько срезаешь, бестолочь? – вился он надо мной, при этом успевая на расстоянии помешивать варево в котлах.

Тому, что такое необычное животное владеет магией, я уже не удивлялась.

Заслышав с лестницы чужие шаги, я очень надеялась, что меня сейчас спасут. За последний час в себе я нашла сразу уйму талантов, начиная от мытья полов и заканчивая лазанием по мачтам.

Я была на все согласна, лишь бы меня спасли!

– Рич, нам ужина еще долго ждать? – спросил капитан, появляясь на последних ступеньках. – Я так и не успел в таверне поесть.

– Да утром, судя по всему, ужинать будем, – ответил кок, приземляясь на свою веревку, и тут же перешел к возмущениям: – Ты кого мне в помощники прислал?

Понимая, что сейчас все внимание будет обращено на меня, я быстро спрятала очищенные картофелины под глубокой тарелкой и убрала грязные руки за спину. Почему-то было стыдно, несмотря на то, что я действительно старалась.

Хмыкнув невпопад, мужчина подошел ко мне и, точно угадав, где я прячу свои шедевры, поднял тарелку. Мои старания он оценивал молча и долгие секунды, которые мне показались целой вечностью.

А я тоже молчала. Мне нечего было сказать.

Вдруг придвинув к себе второй стул, господин Айверс потянулся к мешку с капустой и вынул из него второй нож. Когда он взял картошку и кивнул мне на стул, я еще не верила, что мужчина примется меня учить, но через мгновение уже внимательно следила за его манипуляциями.

А Рич бухтел. Ему не нравилось, что капитан сам взялся мне помогать.

Руки мои то и дело тряслись. Картофель несколько раз падал обратно в мешок. Я боялась, что меня вот-вот вычислят или, того хуже, скажут, что такая неумеха, как я, им не нужна. Но ничего такого мужчина не говорил. С видом увлеченного человека он срезал грязную кожуру.

Отвлекшись на капитана, я в очередной раз выронила картофелину и сдавленно пискнула. На ладони остался небольшой порез от острого ножа, но получить его я никак не ожидала.

– Чего там у вас? – заинтересовался Рич, подлетая к нам. – А я тебе говорил, что без пальцев останешься, бестолочь.

– Тихо, – рявкнул господин Айверс, беря мою ладонь в свои – большие и теплые.

Оценив порез, он вдруг прошелся пальцами по моей ладони и нахмурился. Беззаботная улыбка слетела с его лица, будто и не было, а сам мужчина внезапно поднялся и ушел к лестнице.

Не понимая, что произошло, я тоже посмотрела на свою ладонь, затопленную выступившей кровью. Вида крови я не боялась, но, может, это он – Арс – боялся? Моя мама, например, боялась и сразу падала в обморок, едва видела мои разбитые коленки.

А потом я поняла, что именно ему не понравилось, и разом похолодела всем телом. Мои ладони не походили на ладони служанок или разнорабочих. От тяжелой работы их кожа быстро грубела, у мужчин на ладонях появлялись мозоли, а пальцы девушек были исколоты иголками.

Он понял, что я не из простого люда.

А бежать с корабля в открытом море мне было некуда.

Капитан вернулся так же неожиданно, как ушел. Вскочив со стула, стоило ему войти в кухню, я мысленно металась между тем, чтобы вооружиться ножом и схватить горячую поварешку. От ножа проку было больше, если я собиралась угрожать, а вот если отбиваться – то лучше черпака еще не придумали.

Просто сильно навредить мужчине я не хотела. Он-то ко мне поначалу с добром отнесся.

– Сядь, – приказал капитан, перекладывая из рук на столешницу два темных пузырька и белые тряпицы.

На табурет я рухнула как подкошенная, абсолютно не чувствуя ног.

Схватив меня за поврежденную руку, мужчина заставил раскрыть ладонь, задержав ее над мойкой.

Щедрая порция прозрачной воды из первого флакона обычной водой совсем не была. Это я поняла, когда ладонь просто зверски защипало.

Попытавшись выдернуть свою руку из чужого захвата, сделать я этого не смогла. К счастью, боль была кратковременной, но лицо я все равно низко опустила, чтобы спрятать выступившие слезы.

Желтая вязкая субстанция из второго пузырька боли не принесла. Хотя я ждала, на этот раз приготовившись. Даже зажмурилась и дыхание задержала.

Накинув поверх раны сложенный в несколько раз лоскут белой ткани, другой тряпицей капитан перевязал мою руку. Только спасибо я сказать все равно не успела. Закончив с моей ладонью, господин Айверс стремительно покинул кухню.