— Не надо меня так называть. Я уже большая, — запальчиво сказала Одетта, которая терпеть не могла фамильярности.

— Я догадываюсь, — бросил Калум, многозначительно улыбаясь.

Прежде чем Одетта успела сказать хоть слово, в разговор вмешался Финли:

— Не обращай внимания. Калум называет так всех женщин…

— Давайте выпьем шампанского! — воскликнула, перебивая Финли, Лидия. Она была рада, что Одетта и Калум с ее помощью поладили. — Нужно это дело отметить. А потом мы поедем ко мне. — На этот раз она обращалась к Финли, которого, похоже, такая перспектива не слишком устраивала. Тем не менее он покорно поплелся в бар, чтобы принести бокалы и шампанское.

Когда Одетта, воспользовавшись моментом, удалилась в дамскую комнату, чтобы «попудрить носик», Калум откинулся на спинку стула и с удовлетворением произнес:

— Все женщины — сестры. За исключением тех, кого мы хотим.

— Значит, вы уже сделали выбор? — рассмеялась Лидия.

— Ты это в том смысле, что я согласился помочь этой леди, от которой ты без ума? — спросил Калум, передразнивая манеру Лидии отзываться о своих приятельницах.

— В общем и целом. — Лидия наклонилась и чмокнула его в щеку. От нее пахло духами, алкоголем и разгоряченной плотью. — Уверена, Одетта будет мне благодарна за посредничество.

— Не она одна, дорогая, не она одна. — Калум взял бутылку у вернувшегося из бара Финли и стал обдирать с ее горлышка серебряную фольгу.

Одетта так и не поняла, что именно Вернон Дент бормотал себе под нос — то ли произносил ее имя, то ли подсчитывал ее долги.

Она знала банковского менеджера Вернона Дента лет двенадцать — еще с колледжа, — но давненько не видела его таким озабоченным.

— Ну, детка, прямо не знаю, что и делать, — сказал он, разводя своими короткими пухлыми ручками. — Ты сняла со своего счета всю наличность. Более того, на тебя уже записан довольно крупный заем под залог недвижимости. Мы не можем ссудить тебе сумму, которую ты просишь, без всякого обеспечения. У тебя обеспечение-то имеется? Хоть какое-нибудь? Машина, к примеру?

Одетта подумала о своем любимом «Бимере-МЗ», быстром, как пуля. К сожалению, эта машина принадлежала агентству, из которого она уволилась. Вообще-то она должна была уйти с работы не раньше чем через три месяца после подачи заявления, но начальство, зная о ее стремлении открыть ресторан, отпустило ее на волю гораздо раньше. На следующий день после увольнения она поехала в магазин и купила себе новенький мотороллер «Веспа». Друзья смотрели на нее, как на помешанную, но она безапелляционно заявила, что в густонаселенном Лондоне и его пригородах эта юркая двухколесная машина — самое то.

— У меня больше нет автомобиля, Вернон.

— Честно говоря, я надеялся, что твой партнер мистер э… Форрестер придет с тобой…

— Он занят, — солгала Одетта.

— Очень жаль. Я бы с удовольствием при случае перемолвился с ним словом. Что ни говори, он вложил в этот проект кругленькую сумму, но, на мой взгляд, должного интереса к делу не проявляет. Даже удивительно…

«А мне-то как удивительно», — мрачно подумала Одетта, одновременно стараясь улыбаться как можно лучезарней: уломать Вернона было просто необходимо.

— Калум… то есть мистер Форрестер, проявляет живой интерес к проекту. Я же, со своей стороны, постоянно информирую его о ходе дела. Но, как вы, возможно, знаете из газет, он не любит толпы и предпочитает уединение.

— Я бы так не сказал, — хмыкнул Вернон, доставая из портфеля «Дейли мейл», раскладывая ее на столе и открывая на странице, где печатались светские новости. На снимке вверху были запечатлены Калум Форрестер и пилоты «Формулы-1» в компании роскошных блондинок.

— Я имею в виду бизнес. — Одетта так старательно улыбалась менеджеру, что у нее заныли скулы.

— Ладно, уговорила. — Вермонт тоже улыбнулся ей уголками рта. — Думаю, я смогу выбить для тебя еще пять тысяч фунтов.

— Всего? — переспросила Одетта, и улыбка ее потускнела. Ей нужно было десять раз по пять тысяч, чтобы открыть «РО» — «Ресторан Одетты» — вовремя. До открытия оставалось всего две недели, а строители сильно запаздывали с отделкой.

— Хорошо, зайди в понедельник. Может, что-нибудь придумаю, — пообещал менеджер, ласково поглаживая ее руку своей пухлой лапкой. Но Одетте этого было мало. Как и обещанных пяти тысяч фунтов. Проклятое пожарное депо середины прошлого века, которое она намеревалась переоборудовать в престижный клуб-ресторан, сосало деньги, как хорошая пожарная помпа — воду.

А ведь она просила Калума, чтобы он поубавил спеси и согласился на менее амбициозный и дорогостоящий проект. Они вели споры на эту тему чуть ли не ежедневно, и это, надо сказать, ей даже нравилось. Во всяком случае, поначалу.

Калум настаивал на отделке в готическом духе, Одетта же предлагала ограничиться более дешевым и скромным конструктивистским стилем. Калум хотел, чтобы в заведении имелись специальный бар для членов клуба и, не говоря уже о роскошном зале, отдельные апартаменты для наиболее уважаемых гостей. Одетта же была согласна на общий бар в полуподвале и небольшой театрик-варьете в духе немецкого кабаре тридцатых годов. Она даже заключила договор со своей подругой Джун, чтобы та разработала соответствующую программу и наняла артистов, но стоило Калуму об этом узнать, как он тут же распорядился этот договор аннулировать. Их разногласия коротко можно было определить следующим образом: Калум требовал, чтобы в новом клубе все было очень шикарно и на самом высоком уровне с самого начала, Одетта же хотела начать с заведения поскромнее, а потом постепенно расшириться.

Странное дело: хотя Калум был известен не только среди теле- и кинозвезд, журналистов и актеров, но и в деловом мире, бизнесменом он оказался весьма посредственным, и Одетта с каждым днем все больше в этом убеждалась. Так, первые значительные деньги на новое предприятие — что-то около тридцати тысяч фунтов наличными — он передал ей из рук в руки в коричневом бумажном конверте, а когда она предложила нанять бухгалтера и вести все расчеты, строго придерживаясь финансовой дисциплины, пожал плечами и буркнул: «Найми — если уж тебе так приспичило». Кроме того, он не являлся на назначенные им же самим деловые встречи, без особой причины звонил ей среди ночи, пускаясь в запутанные и не относящиеся к делу рассуждения, постоянно терял важные бумаги и частенько менял планы по поводу обустройства их совместного детища, не поставив ее об этом в известность. Казалось, он преследовал только одну цель — постоянно злить и держать в напряжении свою партнершу по бизнесу.

Сегодня они должны были встретиться, чтобы обсудить важнейший вопрос — финансовый, но Одетта так и не смогла до него дозвониться и договориться о времени и месте встречи. Офиса как такового у Калума не имелось вовсе, а мобильный телефон он считал ненужной побрякушкой. Вообще-то найти его было можно, но для этого предстояло основательно помотаться по городу. Калум регулярно бывал в знаменитом клубе «Неро», одним из отцов-основателей которого являлся. Его также часто видели в «Деск» — стильном и модном ресторане, которым он владел на паях с другими акционерами. Кроме того, у него имелся собственный кабинет в культовом ночном клубе «Терапия», хотя он захаживал туда довольно редко, потому что терпеть не мог тамошнего бармена. Иногда Калум посещал свой собственный новейший ресторан «Клиника» на Дин-стрит, а иногда — клуб «Офис Блок». На вопрос, где его можно застать, он обыкновенно в шутку отвечал, что, «когда здоров, сидит в офисе», разумея под этим клуб «Офис Блок», «а когда болен — дожидается приема у врача», намекая на клуб «Терапия» или ресторан «Клиника». Одетта обзвонила все эти заведения, но Калума нигде не было. Тогда она села на мотороллер и стала один за другим объезжать самые престижные рестораны и клубы, где собирались представители лондонской богемы и где можно было с известной долей вероятности встретить ее нерадивого партнера.