— Это же ваши деньги, — опустила она глаза, при этом заметив, как странно переглянулись между собой все старшие Елагины.

— Думаю, мы решим вопрос с работой для тебя, — кивнул Александр, доставая из пачки купюры, он их не пересчитал, но там было явно больше, чем полторы тысячи. — Мы позвоним тебе, Саломея, а пока тебя отвезет Никита.

— Саломия, — машинально поправила, а сердце сначала подпрыгнуло, а потом обвалилось вниз. Никита отвезет ее на машине, а она мечтала только лишь посмотреть на него.

Никита ничего не сказал, просто направился к двери, давая понять Саломии, что ей следует поторопиться. Она схватила доллары, торопливо попрощалась и шмыгнула вслед за младшим Елагиным, пытаясь сообразить, что такое сказать, чтобы произвести на него впечатление. Или будет лучше предстать перед ним эдакой молчаливой загадочной незнакомкой?

Вряд ли после того, как ревела в три ручья и шмыгала носом перед всей их компанией, ей удастся это провернуть. Саломия так задумалась, что Никите пришлось дважды ее окликнуть.

— Ты оглохла, что ли, Соломия?

— Саломия.

— Да какая разница?

Сразу перехотелось производить впечатление, хотелось поскорее добраться домой, потому что одуряющие запахи мужского дорогого парфюма и оббитого кожей салона автомобиля наводили невыносимую тоску, напоминая, что она здесь временно, и Никита забудет о ней еще до того, как она выйдет из машины.

— О каких неприятностях ты говорила, зачем тебе деньги? — спросил Никита, когда машина тронулась с места.

— Я должна Игнату, администратору, деньги за разбитую бутылку и неустойку за то, что вы тогда ушли, — Саломия мучительно покраснела, вспоминая, как спутник Елагина расстегивал ей блузку и пытался зажать у стены, а Никита ее отбивал. И тут машина почему-то дернулась и остановилась.

— Я заплатил за вино, — Никита пристально смотрел на Саломию, казалось, он считает одну ее во всем виноватой, — почему этот дятел требует с тебя деньги?

Неужели Игнат обманул? Вряд ли Никита это сочинил. Саломия затрясла головой и вжалась в сиденье, не хватало, чтобы Никита подумал, что она врет!

— Не вздумай ничего отдавать, слышишь? Я сегодня заеду и сам с ним разберусь, ты туда больше не суйся, и вообще, ночные клубы не лучшее место, если решила целку изображать.

Саломия снова залилась краской, отворачиваясь к окну, почему он позволяет себе так говорить о ней? С другой стороны, похоже, что сам факт пребывания Саломии в роли официантки пусть это был один вечер, пусть она пробыла в ней не более пары часов, пусть она больше никогда даже близко не подойдет к ночному клубу, навсегда исключил ее из списка девушек, способных хоть как-то заинтересовать этого заносчивого парня.

«Ну и убирайся к своей ненаглядной», — Саломия уныло смотрела в окно, а Никита и не думал продолжать разговор, словно он был в салоне один, а она так, пустое место. Довез ее до дома, Саломия выскочила из машины, холодно поблагодарила, стараясь на него не смотреть, а он, кажется, даже не обратил внимания, просто уехал, даже кивком головы не ответив на ее «хорошего дня». Что ж, он слишком хорошо знает себе цену, от таких лучше держаться подальше, как от прочих игнатов и олегов. Достаточно того, что этот голубоглазый красавчик избавит ее от Игната и гнетущего долга, за это Саломия будет ему очень признательна.

Но придя домой, она тут же достала краски, встала за мольберт и начала рисовать. Штрих за штрихом, Саломия периодически закрывала глаза, чтобы вспомнить, потому что в памяти его образ запечатлелся отлично. И через некоторое время с грустью смотрела на изображение парня с пустым, холодным взглядом, что стоял вполоборота и смотрел на нее через плечо. И таким живым был этот взгляд, что Саломия не выдержала и развернула мольберт к стене.

— Так постоишь, нечего на меня глазеть, — она была рада, что может высказать все хотя бы портрету, — а я пойду сделаю кофе.

Но уже через полчаса развернула его обратно и, усевшись напротив с дымящейся чашкой в руках, снова смотрела в голубые глаза, цвета которых ей удалось добиться с наибольшей достоверностью.

* * *

— Она нам подходит, — решительно кивнула старуха, поджав губы, когда за Саломией закрылась дверь, и она не могла этого слышать. — Это то, что я искала.

— Ты уверена, мама? — спросил ее сын, слегка нахмурившись.

— Абсолютно. Ты можешь проверить, но уверена, лучше мы не найдем.

Александр кивнул, Ирина неслышно вздохнула. Девушка ей понравилась, но семья приняла решение, а она не смела возражать.



Саломия подсознательно ждала звонка, поэтому когда тот внезапно вспорол тишину ее комнаты, ответила мгновенно и ничуть не удивилась, услышав голос Александра:

— Саломия? Это Елагин. Здравствуйте! — почему он ни разу не ошибся, произнося ее имя, в отличие от своего сына? — Вы просили подыскать работу, у нас кое-что есть для вас. Когда удобно подъехать?

«Прямо сейчас!». Но она сделала над собой усилие и не стала поспешно соглашаться, уж слишком непристойно это бы выглядело. Договорились, что водитель заедет за ней после лекций.

Прошло больше недели со дня их последей встречи с младшим Елагиным, и Саломия совсем выбилась из сил. Она часами смотрела на нарисованного Никиту и даже иногда разговаривала с ним то шепотом, то почти кричала. Бабушка обеспокоенно стучала ей в комнату, и Саломие пришлось соврать, что она участвует в постановке студенческого театра и репетирует роль.

Никита сдержал слово, Игнат перезвонил Саломие и, путаясь и запинаясь на каждом слове, извинился и заверил, что она ничего не должна, а ей казалось, что Никита стоит рядом с Игнатом, и ей через динамик слышно его дыхание хотя, конечно, ничего такого она слышать не могла.

Теперь же Саломия изводилась в ожидании встречи с Никитой вживую, не на холсте, пусть даже его глаза будут смотреть тем же льдистым взглядом, как вышло у нее на портрете, все равно это в сто раз лучше, чем их односторонние ежевечерние беседы. Иначе она скоро сойдет с ума.

Водитель отвез Саломию в дом Елагиных, все были в сборе, сидели в гостиной, и когда Саломия вошла, ей привиделось, что это зрители в амфитеатре расселись полукругом смотреть, как ее пожирают дикие звери. Интересно, что ей предложат? Место горничной или домработницы? И хватит ли ей достоинства отказаться? Самое последнее место в ее мечтах занимала сцена, как она на глазах Никиты отдраивает унитаз.

— Здравствуй, Саломия, проходи, садись, — относительно приветливо сказал Александр, — моя мама, Нина Андреевна, сейчас тебе все объяснит.

— У нас к тебе не совсем обычное предложение, — без лишних церемоний начала Нина Андреевна, и Саломия только теперь поняла, что в прошлый раз та даже не соизволила представиться, четко дав понять, что считает ее пустым местом. — Ты должна оказать нашей семье услугу, за которую мы хорошо заплатим.