— но тот оказался наотрез. Сам большой… Он вообще рос самостоятельным парнишкой. С пяти лет уже помогал маме в курятнике и на огороде, с десяти полностью взял на себя уход за кролями, а в тринадцать взял первого зайца из «малопульки» — малокалиберной винтовки Тульского завода. Анисим прикупил её в семидесятом для охоты боровую и мелкую дичь. Ну и чтобы сына потихоньку приобщать к охоте. А как позже выяснилось — не только его. Средняя тоже поучаствовала. Ну, дык она с детства была шебутной. Скорее пацанкой, чем девочкой… хотя, повзрослев, расцвела. Обе девки красотой и статью в мать пошли. Ну а сынок — в отца. Такой же бугай вымахал.

Младшенький сестринскую традицию сломал — поступил с первого раза. Анисим с женой даже сумели съездить к нему на присягу. Среднюю дочь на хозяйство вызвали и поехали. Так она им наказала сразу не возвращаться, а минимум недельку в Ленинграде провести. По музеям походить, по дворцам разным. А о хозяйстве не думать. Она — справится… Ну они так и поступили.

Ленинград произвёл на Анисима неизгладимое впечатление. Даже мыслишка появилась сюда перебраться. Но как появилась — так и ушла. Ну, куда хозяйство денешь? К тому же здесь, в посёлке он — уважаемая величина. Офицер, начальник отдела, дом — полная чаша, машина… А кем он в Ленинграде будет? Одним из тысяч майоров? К тому же тут ещё умудриться попасть служить в сам Ленинград надо. Скорее всего, если переводом идти, его снова на какие-нибудь лесные склады законопатят. Всей и разницы, что тут восемьдесят километров до Челябы, а там столько же до Ленинграда будет. Да — сын рядом. Но это пока учится. А куда потом попадёт — бог знает. Зато дочки, наоборот — через полстраны. Так что об этой мысли он жене даже не заикнулся.

Горбачёвская «катастройка» по ним особенно не ударила. Жили-то, почитай, своим хозяйством. В магазине скуднее стало — начали своё масло и майонез делать, а хлеб выпекать Марьяна ещё в родительском доме наловчилась. Ну, хозяйство ещё расширили. Анисиму даже пришлось кое-какие книги по агрономии почитать. И выучить слова «доломит» и «кизельгур». Про последний, кстати, он прочитал, что на его основе динамит делают. Вот поди ж ты какие дела — а он его в землю закапывает, чтобы родила лучше, да коровам со свиньями и кролям в корм добавляет, чтобы болели меньше! Но — справились… Детям — да, им помогать пришлось куда больше. Почитай каждую неделю кому-то сумки с продуктами пришлось отвозить. То есть старшая чаще всего сама приезжала. Ну, дык ей ближе всего было. А вот среднюю и младшего они с Марьяной поделили. В Ленинград чаще всего мотался Анисим, а в Пермь — Марьяна. До того момента как её однажды в поезде не ограбили, забрав не только все сумки с продуктами, но и все деньги. После этого Анисим все доставки взял на себя, наказав и старшей доче сидеть на месте и не дёргаться. Мол — и безопаснее, и внуков хоть повидаю…

Хотя ближе всего они сошлись с внуком от средней. И когда дедушка приезжал в Пермь, они с ним частенько ходили вдвоём гулять, однажды добредя до местной «царь-пушки» — крупнокалиберного орудия производства Мотовилихинских заводов, изготовленного по технологии американского инженера Родмана. Анисим, по профилю деятельности, на Мотовилихинских заводах бывал не раз — чай отдел артиллерийского вооружения и боеприпасов возглавлял, поэтому ему про эту «царь-пушку» уже рассказали. Вот он и поделился рассказанным с внуком…

— Пушка эта, Стёпка, по-хитрому сделана. Когда её делали, хорошего металла для пушек лить ещё не умели, поэтому она и такой формы. Как бутылка — видишь? Там, где пороховой заряд закладывают — всё очень толсто, потому что когда порох поджигают, он очень сильно на стенки ствола давит. Пока снаряд не сдвинет и себе место для горения от этого не увеличит… Поэтому, чем дальше снаряд по стволу пройдёт — тем меньше пороховые газы на стенки ствола давят. Вот потому у этой пушки чем ближе к дулу, тем стенки ствола тоньше. Вот так и получилась такая форма — бутылка… А ещё её отливали особым образом. Сразу после отливки в ствол трубу вставили, в которую запустили холодную воду.

— А зачем?

— Для крепкости. Наружные слои металла при этом охлаждаются медленнее внутренних, и как бы обжимают внутренние стенки ствольного канала. Отчего орудие куда прочнее выходит.

— Деда, а почему сейчас так пушки не делают?

— Как так?

— Ну как бутылки. У меня картинки про войну есть — так там у пушек совсем не такие стволы.

— Совсем как бутылки — да, не делают. Но если присмотреться, то можно заметить, что даже у современных пушек та часть, которая ближе к казённой, ну то есть той куда снаряд и гильзу с порохом вставляют — всё одно толще той, которая ближе к дулу. Просто это не так явно выражено. Ну, так и металл нынче куда крепче, чем тогда умели делать. Эвон, посмотри, какая у этой пушки толщина ствола даже у дульного среза. В твою ладонь почитай. А у тех, что сейчас — палец, много два. А ведь они гораздо мощнее этой.

Внук посмотрел на него с уважением.

— Деда, а ты всё-всё-всё на свете знаешь?

— Да уж куда мне…- рассмеялся Анисим…

После развала Союза начались сокращения. Вернее, они начались раньше, ещё при «Горбаче», но их тихий мирок особенно не затронули. На складах и так некомплект был. После Горбачёвских реформ все в «бизнес» ударились, так что набирать сверхсрочников и прапорщиков стало куда сложнее. На дикоросах и грибах куда больше заработать можно было. А на «левых» рубках — так и вообще… Ну а офицеры-тыловики по-прежнему ехали в эту лесную глушь с не слишком большой охотой. В более населённых местах такие возможности для «бизнеса» открывались, что оторопь брала! А здесь что делать — лапу сосать на голом окладе? Так что те сокращения закрыли просто «порезав» в штате должности, по которым и так были пустые вакансии. А вот когда Союз рухнул — всё и началось. Причём, сокращения ещё были не самой большой проблемой. Просто «большой дерибан», начавшийся ещё с момента принятия решения о выводе ГСВГ из бывшей ГДР, наконец-то докатился и до их глуши. А что — склады-то были богатые, много чего «прихватизировать» можно было. Просто до них до этого руки не доходили.