– Да уж, по трудоемкости это прямо китайская работа. Мать спичечки друг к другу приклеила, покрасила… Целый месяц ковырялась! Я был уверен, что получу первое место и приз. Фигушки! Жюри пришло в негодование: это что же такое, главным достижением революции школьник считает смерть вождя? Символом освобождения рабочих и крестьян от гнета царизма для него является Мавзолей? Немедленно снять с Троянова октябрятскую звездочку! И провести церемонию разжалования из внучат Ленина в простого школьника прилюдно, под бой пионерского барабана. Вот Алла Герасимова вылепила из пластилина электролампочку размером с табуретку. Она молодец, знает, что дедушка Ильич принес в дома народа свет.

– Идиотство, – вздохнула я.

– Взрослому человеку это очевидно, а ребенку… – Роберт усмехнулся. – Я шел из школы без звездочки и думал о самоубийстве. Представляешь, утром бежал на занятия веселым, счастливым, а возвращался с твердым намерением отравиться.

Затрезвонил телефон Троянова.

– О! Привет, Макс! – обрадовался он, ответив на вызов. – Приехал мой новый комп? Уже лечу к тебе.

Я вышла из кабинета и поспешила на парковку. Роберт прав. Нет смысла ругать Аню, она ничего плохого не совершила, скорее всего, девочка не умеет шить. И для производства таинственного Силу или Силы нужна ткань, ее необходимо купить, у Нюси нет денег, а у меня попросить она постеснялась. Ничего, вот поговорю с Гончаровой, а потом позвоню Нюсе. У нее как раз закончатся уроки, и я спрошу, что там за Сила такая загадочная.

* * *

По документам Антонине Андреевне было далеко за двадцать, а выглядела она совсем юной девушкой.

Увидев прехорошенькую блондиночку с точеной фигуркой, я подавила приступ зависти и уже в который раз дала себе честное слово изменить режим питания. Совсем не здорово целый день ничего не есть, а вечером, вернувшись домой и окинув голодным взором пустой холодильник, кидаться заказывать пиццу, крича в трубку:

– Мне самую большую, на толстой лепешке и с тройной начинкой!

И уж совсем плохо лопать «пепперони» лежа в кровати и запивая все это лимонадом. Я выгляжу старше своего возраста из-за лишнего веса. Все! Завтра с утра ем геркулесовую кашу, а на работу беру контейнер с овощным салатом.

– Зачем я вам понадобилась? – колокольчиком прозвенела Антонина.

Я отбросила не относящиеся к работе мысли и задала первый вопрос:

– Вы дружили с Ольгой Мамонтовой?

– С Лялей? Нет, – поспешно ответила Гончарова. – А чего? Она самоубилась. Давно. Год уже прошел. Или даже больше. Ничегошеньки о ней не знаю. Вот!

– Сразу после смерти Ольги Сергеевны вы говорили другое: вроде она помышляла о самоубийстве, – напомнила я.

– Вы путаете, – защебетала Антонина, кокетливым жестом поправляя волосы. – Мы с ней ваще не пересекались. Вот. Работали далеко друг от друга. Вот.

– Комната бухгалтерии настолько велика? – удивилась я. – В ней пара тысяч квадратных метров? До сих пор я видела не очень просторные помещения, да еще с тесно натыканными столами, за которыми сидят сотрудницы. На подоконниках у них цветы, постоянно играет радио, есть возможность поболтать, посплетничать, попить чайку.

Антонина дернула плечом.

– Ну… ваще… вот…

Я улыбнулась девушке.

– Антонина Андреевна…

– Лучше просто Тоня, – попросила она.

– Хорошо. Тонечка, вы не имеете дел с цифрами, в трудовой книжке у вас указана должность «приемщица».

– Нет, я экономист, – соврала дурочка.

Я встала.

– Спасибо за беседу.

– Это все? – удивилась Тоня. – Тогда чего вы прикатили ко мне домой? Зачем попросили вас подождать? У меня выходной, я хотела по магазинам прошвырнуться, а не с посторонними болтать. Думала, у полиции серьезное дело, а оказалось – ерунда.

Я изобразила смущение.

– Извините за беспокойство, я только сейчас поняла: мне нужны не вы, а ваш отец. В протоколе напутали, оформили его как женщину, это он, наверное, хорошо знал Ольгу. Приеду к нему вечером.

Большей глупости, чем выданная мною сейчас, и не придумаешь, но Антонина откровенно испугалась:

– Папа тут ни при чем! Он никогда у меня на работе не появляется, Лялю в глаза не видел.

Я вновь села на стул и открыла планшетник.

– Вот протокол беседы с Гончаровой А. А., проживающей вместе со своим отцом Гончаровым А. А. на Рябиновой улице. Девушка назвала себя лучшей подругой самоубийцы. Если это не вы, значит, тогда ваш отец, просто в документы ошибочно записали не «Гончаров», а «Гончарова».

Сказав последнюю фразу, я тут же поняла, что произносить ее не стоило. Навряд ли даже столь несообразительная девица, как Антонина, поверит в такую чепуху, надо было придумать нечто более убедительное.

– Ну… ну… это другая Гончарова, не я… – пробормотала красавица.

Я потерла ладони.

– Отлично, сейчас направлюсь в ваш отдел кадров, там мне подскажут, где искать ту женщину.

– Ну… э… вот… – выдавила из себя Тоня.

Я поднялась.

– А чего вы про нее вспомнили? – с отчаянием воскликнула девушка. – Лялю давно похоронили!

– Открылись новые обстоятельства: найдены записи, в которых Ольга Сергеевна упоминает одного человека, – честно ответила я. – Похоже, он сильно нервировал ее.

Антонина вскочила.

– Вот гадина! Небось вы про Ваню говорите? Он ваще ни при чем! Наоборот все было, это Ольга доводила Морковина.

– Значит, вы все-таки хорошо знали коллегу, – резюмировала я. – Побеседуем у вас дома или поедем в наш офис для официального разговора?

Девица всхлипнула и прошептала:

– Лучше тут посекретничать. Только дайте честное слово, что ничего папе не расскажете!

– Ваш отец будет последним человеком, который услышит от меня что-либо о вас, – пообещала я.

Объединение «Пластмассбытканьон» – это завод с сетью мелких приемных пунктов, в которые приходят люди, чтобы сделать заказ. Фантазия клиента ничем не ограничивается. Хотите розовые в зеленую клеточку садовые скамейки? Нет проблем, вам их выполнят из пластика, честно предупредив, что они не предназначены для морозов. Желаете заказать триста стаканов для корпоратива с логотипом родной фирмы? Решили подарить ребенку трехметровый домик Барби? Любой каприз будет выполнен за ваши деньги.

Приемщицы получают крохотную зарплату, но им дают процент от заключенных сделок. Тоня и Ляля работали в одном пункте, прекрасно ладили и придумали, как лучше обрабатывать клиентов. Если в контору входили тетка или мужчина лет пятидесяти и рулили к Тоне, та сухо говорила:

– Занята, обратитесь к свободному сотруднику.