не только на счет фамилии – её она уже знает. Катю интересовало всё. Исключительно всё, что касается или имеет отношение к Михаилу.

Ответить Катя ничего не успела, разъяренной фурией в её комнату ворвалась мама. Странно было видеть её в такое раннее время уже при полном параде. Не к добру.

– Так это правда?! Ты действительно связалась с этим… отбросом общества? Катя, о чем ты думала?! Я не для этого терпела столько боли и мучений пока тебя рожала! Не для этого с детства вдалбливала в твою одну извилину, что деньги и власть – самые важные в жизни приоритеты! Ты хоть понимаешь, что он не сможет предоставить тебе такую жизнь, к которой ты привыкла? Или ты действительно думаешь, что сможешь довольствоваться малым? Не смеши меня. Ты сегодня же разорвешь с ним все связи, а после, позвонишь Руслану и извинишься перед ним!

Слова матери больно ранили. Да, в принципе так всё и выглядит со стороны. Она маленькая, избалованная девочка, насытившаяся обеспеченной жизнью, и решившая вкусить чего-то нового. Вот только, несмотря на родительские деньги, она никогда не была избалованной. А строгие наставления старшего брата, воспитали её достойной особой. По крайней мере, Катя всегда так считала. Ну, а последние слова матери вообще всё расставили по местам. Неудивительно, что мама бесится и злится. Её распрекрасному Руслану она предпочла незнакомого ей простолюдина Михаила.

– Мама, я тебе уже говорила, что не хочу иметь ничего общего с Корсаковым… – предприняла она очередную попытку достучаться до родительницы, но была нагло прервана:

– В общем, я сегодня устраиваю званый ужин. Корсаковы тоже приглашены. И я хочу, нет, требую, чтобы ты была ослепительно красива и безупречно учтива. Руслан на ужине официально попросит твоей руки, а ты дашь своё согласие. И никак иначе. Брат тебе не поможет. Я и на него управу найду! – Её голос так и звучал надменно. Наверное, он должен был подавить волю непутёвой дочери, но…

Галина Алексеевна, не дожидаясь ответной реакции от дочери, с выражением превосходства на лице, оставила её одну. Катя от злости стиснула кулаки. В правой руке до сих пор был телефон. Рука непроизвольно дернулась бросить телефон о стену, но Катя в последний момент смогла обуздать этот порыв. Глубоко вдохнув и досчитав до десяти, немного успокоилась и опустилась на край кровати. То, что будет ужин со всеми его последствиями, Катя не сомневалась. Так же не сомневалась, что из дома ее сегодня не выпустят. Отец всегда шел на поводу у мамы, а она любит вить из него веревки.

Интересно, если бы он был обычным среднестатистическим работником, мама бы посмотрела в его сторону? Она всегда была такой или изменилась с годами? Прости, Господи, но за что её любит отец? У неё же в голове кроме денег, шопинга и налаживания нужных связей ничего нет.

Телефон вновь запиликал. Пятое сообщение от Майи:

«Ты где пропала?».

Отвечать подруге совсем не хотелось. Мозг понимал, что близкий человечек за нее переживает, и через минут пять, начнет ей названивать. Но отвечать ни письменно, ни устно, совсем не хотелось. Хотелось к Михаилу, в его крепкие и надежные объятия. Хотелось вернуть вчерашний вечер. Или набрать его и попросить забрать ее из этого сумасшедшего дома…

Катя всё же написала подруге, что у нее все в порядке, просто в данный момент немного занята. Отключила звук на телефоне и, свернувшись калачиком, закрылась с головой одеялом и попыталась расслабиться. Чтобы решить насущные проблемы, нужна ясная голова.

Сколько она так пролежала трудно сказать, сознание уплыло, и в гости грустной девушке пришел Морфей с очередной красивой сказкой для неё.

Разбудил её мамин возмущенный голос. Кто-то пришел без приглашения? Посмотрела на часы – начало двенадцатого. Действительно, хорошо поспала. Нехотя выбралась из-под одеяла и сладко потянувшись, уселась на краю кровати. Через минуту в её комнату стремительно вошел Михаил. Катерина даже не успела удивиться, как он был уже рядом с ней. Потянул на себя. Прижался в приветливом поцелуе, и внимательно всматриваясь ей в глаза, отправил приводить себя в порядок в ванную. Кате только и оставалось, что удивляться и подчиняться. Почему-то его она готова была слушаться беспрекословно.

Она даже не успела закрыть за собой дверь, как в ее комнату ворвалась мама и продолжила истерить. Отец безразлично пожал плечами и скрылся за поворотом коридора, скорей всего направился к себе в кабинет. Вот, счастливый человек, ничего ему не нужно.

Так быстро Катя еще не приводила себя в порядок. Но наводить красоту сейчас, не было ни времени, ни желания. Мама всё продолжала монолог сама с собой. Михаил сосредоточено складывал её, Катины, вещи в большую дорожную сумку. Катя в нерешительности остановилась у двери.

– Да замолчите вы уже! – всё же не сдержался и повысил голос Михаил. С едва скрываемой злостью бросил очередное платье в сумку и повернулся к Катиной матери. – Говорю вам один единственный раз. Катя моя! И делиться нею я не собираюсь. И уж тем более не собираюсь быть благородным джентльменом и уступать её какому-то богатенькому придурку. Если вас не устраивает такой никчемный зять, как я, не настаиваю на нашем общении. Буду очень даже рад, если свидимся мы в следующий раз лет так через тысячу. А насчет моей работы и содержания Кати – это уже не ваша забота. Вот только и видеться вы со своей дочерью будете по моему согласию и в моем присутствии. Я ясно излагаюсь?.. Котенок, косметика тебе нужна? – это уже Катерине, спокойным и ласковым голосом. Катя неуверенно кивнула головой. – Тогда собери, пожалуйста. И переоденься. Мне, в принципе, всё равно в каком ты виде, ты же потом будешь краснеть.

Катя, будто бы очнувшись ото сна, быстро схватила первое, что попало под руку и, вновь скрывшись в ванной, так же быстро переоделась. С полки, в ванной комнате, легким движением руки, все смела в прихваченный ею пакет. Туда же бросила зубную щетку и только потом вернулась в свою комнату. Михаил за это время раздобыл откуда-то розовый чемодан и со словами «гламурненько» упаковал в него её обувь. Мамы, в просматриваемом радиусе, видно не было. Наверное, пошла отца обрабатывать. Оно и к лучшему.

– Готова?

Катя вместо ответа, вновь кивнула.

– Тогда пошли.

В одной руке у него были сумка с чемоданом, другой взял Катю за руку и повел за собой. Девушка, повинуясь, пошла следом, но