– Тормози! – прошипела Лилли, подняв руку вверх, а затем указала на тело у стены в соседнем переулке, напротив небольшого здания причудливой архитектуры.

Здание суда в романском стиле с декоративными колоннами, облупленной белой краской и куполом медного цвета уже более ста лет являлось центром города, его нервом. Различные власти, которые существовали в городе, в том числе тиран Филипп Блейк, использовали это здание для разных целей: проведение торжественных встреч, неофициальных мероприятий, в качестве штаба или как место хранения общественных ресурсов. До сегодняшнего дня совет из пяти деревень собирался в одной из задних комнат здания. Но теперь двойные двери здания стояли нараспашку, и ветер гонял мусор по лестнице и вестибюлю. Место выглядело разграбленным. Но не это сейчас беспокоило Лилли. В жуткой тишине, которая охватила города после нападения, пожары почти полностью прекратились, а задымление рассеялось, не было видно никого из людей. До сих пор.

– Боже милосердный, – прозвучал за спиной Лилли сдавленный голос Нормы Саттерс. – Это Гарольд? Лилли, это Гарольд?

– Норма, держи себя в руках! – Лилли бросила взгляд на остальных. – Всем держать себя в руках и оставаться на месте!

Майлз Литтлтон подошел поближе к Норме и попытался ее успокоить:

– Ничего страшного, сестренка…

– Отвали! – с яростью в голосе вскрикнула Норма и вырвалась из его объятий. – Это же Гарольд!

– Соберись, черт тебя побери! – рявкнула Лилли, держа пистолет наготове, спереди и сбоку, чуть ниже области периферийного зрения (как учил ее Боб). Она быстро осмотрела каменные ступени вокруг покореженного тела. Несмотря на тревожное молчание и звуки ветра – лишь они раздавались в этой тишине – Лилли чувствовала, что где-то здесь кроется ловушка.

Она быстро осмотрела крыши, от выбеленной солнцем водонапорной башни до такой же по цвету башенки на здании в северо-западной части площади. Никаких признаков снайперов. Нет даже признаков, что кто-то залег где-то в ожидании. Даже ходячие, которые, по-видимому, забрели в город через открытые ворота, были быстро и эффективно уничтожены неизвестными: много разорванных останков до сих пор лежали вдоль бульваров и канав города. Теперь селение погрузилось в тишину, сонную и буколическую, как это должно было быть в 1820 году, когда Вудбери впервые пророс из красной глины Джорджии в качестве крошечного городка у железной дороги.

– ОТПУСТИ МЕНЯ!

Норма Саттерс вырвалась из рук Майлза Литтлтона, затем, тяжело переваливаясь, побежала к перекрестку

– НОРМА! – крикнула Лилли и бросилась за ней, а следом побежали и все остальные. Норма добежала до лужайки у здания суда, и дальше – по траве. Сжимая револьвер в руке, она летела к телу на камнях. Остальные спешили за ней, не забывая осматривать окрестности.

– Боже, боже, боже, боже, – слова будто вырывались из глубины души бывшей руководительницы хора, эмоции по отношению к этому пожилому человеку, о которых она не догадывалась, переполняли ее, когда она опускалась перед ним на камни. Она ощупала его шею, пытаясь найти пульс, и поняла, что он мертв уже некоторое время, а причиной смерти стали три огнестрельных ранения в грудь. Судя по ранам, стреляли из чего-то крупного калибра. Но по тому, как были сжаты его кулаки, по выражению его морщинистого лица ясно, что он умер в мучениях. Кровь пропитала юбку Нормы, когда она притянула к себе тело и стала гладить седую голову. Тихо рыдая, она продолжала стонать:

– Боже, боже, боже, боже, боже, боже, боже…

Лилли подошла к ним, держась на почтительном расстоянии. Постепенно приблизились и остальные, держа оружие наготове на случай, если скорбь Нормы прервет пуля снайпера. Норма рыдала и качалась, обняв труп мужчины, которого она любила. Слезы бороздили пепел, покрывающий ее пухлое лицо. Лилли отвернулась и вдруг заметила нечто, что могло иметь… или не иметь значения.

Кровавые следы на камнях, позади тела Гарольда Стобача. Очевидно, что он заполз довольно далеко, прежде чем силы покинули Гарольда, и он умер от потери крови. Откуда он пытался убраться? Или он до конца пытался кого-то преследовать? Лилли смотрела на распахнутые двери, перекатываемый ветром мусор и размышляла обо всем этом. Затем, повернувшись, осмотрела остальную часть города.

Прозрение поразило ее, как удар ледорубом между глаз. Она повернулась к Майлзу и Джинкс.

– Так, слушайте меня очень внимательно. Я хочу, чтобы вы двое пошли и проверили дом Стернов, а затем станцию. Прямо сейчас. Томми и я пойдем проверим гоночное кольцо. Мы встретимся здесь через десять минут. Осмотрите ваши мертвые зоны. ДЕЛАЙТЕ ЭТО БЕГОМ!

Джинкс и Майлз недоумевающе переглянулись. Затем Майлз повернулся и спросил у Лилли:

– Что мы ищем?

Лилли уже неслась от площади к северу. Она прорычала через плечо:

– Детей! Надо найти детей!

Несколько десятилетий назад, задолго до того, что кто-то мог бы представить, что мертвые восстанут и будут пожирать плоть живых, кому-то пришла в голову блестящая идея: городу Вудбери просто позарез нужны автогонки. Не новая игровая площадка для средней школы, не новое оборудование в медицинской клинике… Больше всего Вудбери нужен гоночный трек. Пара местных бизнесменов возглавила усилия по сбору средств в течение зимы 1971 и весны 1972 года. Используя проверенные временем приманки, такие как байки о новых рабочих местах, туризме и экономическом развитии, комитет собрал скромную сумму в пятьсот тысяч долларов, которой хватило, чтобы подготовить землю и залить фундамент для массивного комплекса. Он должен был включать в себя подземные службы, места на семь с половиной тысяч болельщиков, сектор для прессы и новейшие – для того времени – гоночные боксы. Остальные средства были собраны в следующем году, а 1 июля 1974 года гоночная трасса открыла двери для зрителей.

Если бы трассу построили в любой другой части мира, это бы расценили бы как надругательство над буколикой сельской жизни. Но здесь, на Юге, люди разбирались в автомобилях и ценили НАСКАР[7], как нигде. Запах нагретой резины и гудрона, рев мощных двигателей из Детройта, наполнявший воздух, блики горячего солнца Джорджии на блестящем металле капотов, пролетающих мимо трибун красивыми пятнами, хруст шеи, когда твой парень идет в отрыв на последнем круге, – все это было в генах южан; это было такой же неотъемлемой частью жизни для этих людей, как небо для воробьев. И за последнюю четверть ХХ века Вудбери стал важнейшим местом для Юго-восточной Ассоциации США по автомобильным гонкам на треке.

В начале нового тысячелетия интерес к соревнованиям начал постепенно угасать – рост цен на бензин, экономический спад, развитие компьютерных развлечений, а также счета на содержание стадиона привели к завершению расцвета гонок в Вудбери. К моменту, когда разразилась чума, массивный комплекс в западной части города, напоминающий летающую тарелку размером с авианосец, с подземными техническими помещениями и наземной частью, стал дорогостоящей, но бесполезной диковинкой. В течение многих лет он использовался для разных целей: как склад, как стоянка школьных автобусов, как место для музыкальных фестивалей кантри, а теперь – как место для безудержного роста сорняков и кудзу, которые в конце концов обвили все верхние части здания, подобно византийским змеям из босхианских кошмаров триптиха «Страшный суд».