Голос вождя звучал проникновенно. Все молчали. Даже до ван Шутена дошло, что он слышит нечто уникальное — руккер сам объясняет основы своей философии. Слейтер испытал сильное потрясение, но достаточно быстро овладел собой и лишь тогда понял, что руккер немолод. Несмотря на его крепкое сложение и обманчивую подвижность, стоило ему заговорить — и стала видна сеть морщин на смуглой коже.

— Я пришел к моему другу Луису, — продолжал Тау Ланг, и тонкие морщины на его лице чуть разгладились. — Он знает, что я говорю не только от себя, но и от имени других. С юга к нам приходит зло. Истинных Людей используют. Юношей воспитывают в духе, против которого мы всегда выступали. Мудрых Женщин не слушают. Двое конселов исчезли на землях моего клана, расположенных далеко к северу отсюда, возле вашего форта Перон. Они думали так же, как я. Мне угрожали. Мне посылали сообщения с угрозами. Мне в пищу подмешивали яд. Но я распознал его. Среди Истинных Людей применение яда допускается только после формального объявления о кровной вражде. Либо ядом может воспользоваться женщина. Они, женщины, живут по своим правилам. Но я слишком стар, чтобы женщина пыталась отравить меня. И у меня нет кровных врагов. Так вот. — Он с бесстрастным лицом оглядел собравшихся. — Я здесь затем, чтобы помочь. Что бы ни стояло за происходящим в южных краях, это не друг Истинным Людям. Уроки нового приходят откуда-то извне. Появляется много неизвестного нам оружия, и то, что я о нем слышал, нравится мне так же мало, как эти уроки. Луис жил на земле моего клана. Я пришел помочь ему и получить помощь. Из двух врагов, по моему суждению, вы, гринго, — менее опасны. Вы хотите загнать нас в фермеры и заставить копаться в грязи. А чего от нас хотят те, с юга, мне неведомо, но я чувствую в этом зло. Это скрытый враг, который, думается мне, любит нас не больше, чем вы, и хочет сотворить с нами нечто неизмеримо худшее. Мы — я и мои единомышленники — на время прекратим воевать с вами, гринго, и вместе отыщем и вырвем из почвы корень зла. Без нашей помощи вы его не найдете — это я вам точно могу сказать. Так что вам придется забыть, что я убивал гринго, и дать мне возможность забыть, что вы убивали руккеров. А когда все это кончится, мы снова, как обычно, сможем убивать друг друга, — впервые за все время Тау Ланг улыбнулся. У него были красивые, но серые, а не белые зубы — характерная черта всех руккеров, причиной которой был, по-видимому, недостаток каких-то минералов.

Все молча переваривали слова консела. Первым нарушил тишину Мюллер:

— Тау Ланг, покажи им то, что ты принес.

Из большого, искусно сработанного мешка, висевшего на плече, старый вождь извлек какой-то предмет и протянул его Слейтеру. Это была клинообразная металлическая трубка длиною в фут. На одном ее конце был шар, на другом, что потоньше, было просверлено крохотное отверстие. Все вместе напоминало изуродованную спринцовку с цельнометаллической «грушей». Металл был необычным на ощупь, прочный и синеватого оттенка.

— Что это? — спросил Слейтер, осторожно ощупывая предмет.

— Оружие. Сейчас оно разряжено. Его хозяин был молодым воином из клана Кошака, что жил в тех самых южных лесах — если, конечно, его раскраска и снаряжение не были маскировкой. Теперь он мертв и рассказать ничего не может. Будь он жив, я мог бы заставить его говорить. Или Мудрые Женщины нашего клана. Он пытался убить меня из этой штуки, но слишком шумел. Позор клану Кошака — их воин не сумел справиться со стариком.

— Любопытное оружие, — заметил Мюллер. — Наши техники мечтают разобрать его на составные части, но оно мне слишком нужно. В нем оставался только один заряд, а может быть, оно просто однозарядное. Эта штука выбрасывает облако из крохотных иголочек, по-видимому, ледяных. Если бы Тау не обладал рефлексами юноши, одна из них непременно настигла бы его. А так большая часть заряда попала в дерево. Каждая иголочка была пропитана какой-то очень едкой дрянью, так что несчастное дерево мгновенно покрылось дюймовыми дырами.

Фенг, к которому перешла теперь странная вещица, был просто очарован ею.

— Но ведь если заговор держится в секрете, — задумчиво проговорил он, — зачем тогда было пытаться убить консела таким необычным оружием? Это же должно сразу привлечь внимание.

— Так и было задумано, верно, Тау Ланг? И еще какое внимание! А теперь, капитан, на минутку задумайтесь над тем, что поведал нам консел.

— Мой народ должен был увидеть меня умирающим в муках от неизвестного оружия, — отозвался Тау Ланг. — Но никто не думал, что гринго тоже могут услышать об этом случае. Урок предназначался только Истинным Людям — урок для тех, кто не подчинится новой власти с юга. К тому же предполагалось, что оружия, каким бы оно ни было, никто не найдет, — все увидят только мое тело, покрытое большими неприятными дырами. — Впервые за все время разговора на лице вождя появилось грустное выражение. — В моем клане есть предатели. Без их помощи южные стиляги никогда не нашли бы места для засады возле моей пещеры. Им помог кто-то из моих родичей.

— Сэр?

— Говорите, капитан М'кембе, — сказал Мюллер.

— Это оружие — ледяной пистолет или что-то в этом роде. Я артиллерийский офицер, имеющий доступ к совершенно секретной информации. Это ни в коем случае не может быть земным оружием. Я бы не поверил, что у нас даже ведутся разработки в этом направлении. Оно... Оно выглядит, как нечто иное... как плод чужой технологии. Оно не похоже на пистолет. Оно не рассчитано на человеческие руки. Кстати, как оно стреляет?

— Вы имеете в виду, где у него курок? Его нет. И я могу вам сказать, что эксперты с базы Арес сделали все возможное, но так и не смогли разобраться в этом оружии. Мы не знаем, как из него стрелять. Мы не знаем, как его заряжать. И уж тем более у нас нет ни малейшего понятия, чем его заряжать. — Полковник подался вперед, оглядывая озадаченные лица своих офицеров. — Ну что, джентльмены, в темноте забрезжил свет? Или вы еще не врубились в картинку? — Мюллер хитро ухмыльнулся и вдруг ткнул пальцем в Слейтера: — Говорите, старший лейтенант! Я же вижу, что у вас, по крайней мере, завелась какая-то идея.

Слейтер поперхнулся — идея, осенившая его, с каждой секундой казалась все более невероятной. Наконец он обрел дар речи.

— Древние марсиане! — вырвалось у него, и наступила долгая, очень долгая тишина. Полковник блаженно ухмылялся, словно любовался в мыслях каким-то дивным видением. Наконец он снова взглянул на Слейтера и лишь тогда сказал.

— Совершенно верно, мой мальчик. Древние марсиане.

Полковник Мюллер коротко усмехнулся:

— Не то чтобы я верил в существование древних марсиан, или, скажем, древних землян, или привидений, либо песчаных дьяволов, которые, по мнению моих готтентотских предков, обитали в пустыне Кару. Впрочем, «древние марсиане» — вполне подходящее название. У базы Арес есть собственное имя этому явлению — проект «Н», то есть «Неведомое», «Неприятное» и «Нежеланное». Нечто, систематически уничтожающее руккеров, которые не желают встать на его сторону, и землян, которые и понятия не имеют о его существовании. — Несмотря на внешне небрежный тон, этот забавный человек был абсолютно серьезен, и его подчиненные ни на миг не усомнились в этом. — Мы должны разыскать это «нечто», — продолжал он негромко. — Объединенное восстание даже двух третей диких племен — не говоря уже, заметьте, о неизвестной нам военной технологии — войскам ООН никоим образом не удастся подавить. Нет у нас и достаточного количества кораблей, чтобы эвакуировать мирное население. У нас будет один выход — применить средства устрашения. Ultima ratio regis, джентльмены, — последний довод королей. Когда-то, в так называемые цивилизованные времена, под этим имелась в виду артиллерия. Теперь это выражение означает атомные бомбы и бактериологическое оружие. Поскольку Тау Ланг и другие вожди Истинных Людей не обделены изрядной толикой здравого смысла, они, естественно, желают, чтобы с этим заговором было покончено. Раз и навсегда.